• Заместитель председателя Госдумы Борис Чернышов в программе «Умные парни» на радиостанции «Говорит Москва». Выпуск от 11 мая 2022 года.

    15:00 Май 11, 2022

    В гостях

    Борис Чернышов

    заместитель председателя Госдумы

    Е.ВОЛГИНА: 15 часов 6 минут в столице. Радиостанция «Говорит Москва», 94,8. У микрофона Евгения Волгина. Всем здравствуйте. Программа «Умные парни». Борис Чернышов к нам пришел, зампред Государственной думы и представитель фракции ЛДПР. Здравствуйте, Борис Александрович.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Здравствуйте.

    Е.ВОЛГИНА: Наши координаты 7373-94-8 — телефон, СМС +7-925-8888-94-8. Telegram для ваших сообщений govoritmsk_bot. Смотреть нас можно в Telegram-канале govoritmsk, самый верный способ — ничего никогда не отваливается, все есть. И можно в официальной группе «ВКонтакте». А вот с Rutube большие проблемы. 

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Ну, ничего. Всё будет хорошо.

    Е.ВОЛГИНА: А вот здесь вопрос, конечно, Борис Александрович. Можно говорить как угодно, но факты говорят сами за себя. 16 лет! За это время человек рождается, школу уже оканчивает, уже много чего ему можно, он становится осознанным. А с RuTube как-то не получилось. И как бы там ни было, пресс-служба этой организации говорила, что-то мы там делаем и так далее, возникает вопрос: а где были все 16 лет? У вас самого не возникает таких вопросов?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Нет, не возникает. Всё нормально.

    Е.ВОЛГИНА: А почему нормально? Не работает.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Был YouTube. Мы, как всегда, пока не клюнет нас в одно место, не начинаем чесаться.

    Е.ВОЛГИНА: Да уж клевал сколько раз.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Заклевал он сейчас особенно, когда мы начали правильно бороться со всякими товарищами, которые засели в разных социальных сетях. Начали хренопальчичать сети…

    Е.ВОЛГИНА: Чего делать?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Ну, по одному отрезать эти социальные сети. Даже ручки наши добрались до разных сетей…

    Е.ВОЛГИНА: А вы через VPN не сидите?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я не сижу, у меня VPN не установлен. А чего сидеть, что там можно увидеть, в этом вашем Instagram? 

    Е.ВОЛГИНА: Почему моём?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я хотел так сказать, я так и сказал, про ваш Instagram. На самом деле, не сижу. Использую всё, что можно использовать. Долгое время не пользуюсь VPN. Поэтому я не считаю, что нужно таким образом использовать те или иные социальные сети, которые запрещены на территории Российской Федерации.

    Исходя из этого, могу сказать про RuTube следующее. Долгое время мы надеялись, что будет всё хорошо, что можем не бояться использовать YouTube, и всё хорошо у нас будет, и даже большие деньги инвестировали в это всё. Что я считаю неправильным со стороны государства — давать большие деньги для развития других социальных сетей, покупать у них… монетизация…

    Е.ВОЛГИНА: Монетизацию YouTube давал.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Всё, что вкладывалось на раскрутку рекламы, на раскрутку каких-то…

    Е.ВОЛГИНА: Государство туда не вкладывалось. Блогеры сами себя раскручивали.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Подождите. Многие губернаторы использовали те или иные социальные сети для общения с избирателями, покупали в этих социальных сетях рекламу для себя. Куда деньги шли? В Instagram, YouTube, в эти социальные сети

    Е.ВОЛГИНА: Но это работало, других-то не было.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Поэтому нужно было свои развивать раньше намного. В этой связи RuTube сейчас развивается очень динамично, пока он лежит. Но сейчас он встанет и будет развиваться ещё лучше.

    Е.ВОЛГИНА: А вы уверены, что встанет?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Сегодня вечером уже будет работать.

    Е.ВОЛГИНА: Откуда у вас так информация? Горелкин сказал, что ли?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я уверен, что так и будет. Есть информация, что сегодня вечером уже всё будет работать. И зрители могут открыть любой стрим, любую трансляцию, любое видео на  RuTube и наслаждаться нашим замечательным RuTube.

    Е.ВОЛГИНА: Понимаете, здесь можно говорить, как на митинге, прекрасные слова, но вопрос, конечно, фактов. Жалко денег, вложенных в то, что никак не может воскреснуть, вот в чём дело. У вас не возникает вопросов к тем, кто эти деньги осваивал как эти деньги осваивались? Потому что бумагу можно, естественно, вы сами государственный человек, вы понимаете, что можно положить бумагу и сказать: у нас развитие такой-то платформы идёт опережающими темпами. А потом, ребят, где ваши опережающие темпы? А это кровавый Запад.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Они опередили нас. Знаете, как в том фильме, где армия обходит по флангам. Кого? Всех. Вот так и мы долгое время обходили по флангам, к сожалению, у нас так приливами бывает. Сегодня мы боремся со всем западным, инвестируем только в своё. Потом отлив у нас начинается, ну, и своё пусть посидит на месте, на своей жердочке, как сидели, так и сидим. Нам нужно работать со своим менталитетом. Больше никакого западного, никакого иностранного, никакой иностранщины. Не нужно ориентироваться на все эти тренды. Есть своё. Если нет — надо создавать. В Советском Союзе всё это работало, поэтому у нас была передовая наука, поэтому у нас было передовое образование, когда мы на западные, на европейские тренды не обращали никакого внимания.

    Е.ВОЛГИНА: Ой ли? Ни в чём? Ни в музыке, ни в кинематографе не обращали внимания?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Подождите, я говорю про науку, про образование, я говорю про точные вещи, в том числе о развитии своей сети интернет. Коммунисты почему-то не стали развивать свою сеть интернет, которая была придумана в Советском Союзе, и потом уже западный аналог сети интернет мы стали использовать, про свои варианты мы забыли на долгие-долгие годы. Так же как первыми мы изобрели электричество, лампочки, все эти приборы очень многие. У нас у одних из первых был свой мобильный телефон. Мы просто это не стали применять, не стали расширять зону и область применения. Мы почему-то себя считали ущербными. И это очень плохо.

    Е.ВОЛГИНА: Здесь дело вот ещё в чём. Когда вы говорите, что больше ничего западного и прочего, это тоже, простите, звучит довольно популистски. Потому что как что — сразу в любом случае западное мы… скажем так, патриотизм гражданина России не сводится к тому, что я публично ненавижу всё западное. Это такое упрощение! Зачем отменять всё то, что было когда-то наработано, что мы активно использовали и так далее? Да, что мы решили похоронить нашу гражданскую авиацию в 90-е годы и сказали, что мы будем покупать в лизинг самолёты и это нормально — это один разговор. Но как раз стремиться, знаете, к квасному патриотизму: всё, что западное — это всё плохо… Не верю!

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Абсолютно правильно вы говорите, я с вами согласен. Вопрос не про то, что западное всё плохо, а про то, что сегодня у Запада поменялось отношение к России, им не нравится то, что мы отстаиваем свои интересы, активно этим занимаемся, и они у нас забираем. И мы сидим ни с чем. Вопрос только в этом. Пока мы будем ориентироваться на то, что «ладно, заграница нам поможем», тогда мы далеко не уйдём.

    Е.ВОЛГИНА: Заграница сейчас даже олигархам российским не поможет.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Вот-вот. Но о них мы даже не будем говорить. Но история в том, что мы долгие годы думали: ладно, у нас есть энергоресурсы, всё остальное мы купим за деньги, которые получим от продажи этих энергоресурсов. К чему пришли сегодня? Многие вещи действительно просто затравлены, многие вещи у нас не развиваются, многие вещи у нас потеряны. Поэтому нужно возвращаться назад, к тому, что у нас было.

    Е.ВОЛГИНА: К чему назад? Здесь тревожно становится.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Имеется в виду, не назад в Советский Союз, не назад к каким-то плохим проявлениям. А назад к тем техническим решениям, которые сейчас у нас уже есть, просто они были долгое время недоиспользованы.

    Е.ВОЛГИНА: А запал у кого остался?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: У молодёжи. Не остался, а есть. У молодых учёных, у тех, кто сегодня работает в НИИ, у тех кто сегодня работает в университетах. Долгие годы мы ориентировались исключительно, не знаю, у нас в наукометрии мы уходили в какие-нибудь web of science, в журналы иностранных исследований, смотрели, где фронтир научный, где передовые исследования, и туда устремлялись.

    Е.ВОЛГИНА: Потому что наука всемирна, нельзя в изоляции учёным жить.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Наука всемирна до тех пор, пока не меняется тренд. И когда поменялся тренд, мы всегда находимся в прицепном вагончике сзади. А мы должны быть впереди. Когда мы не живём под диктат научных тех или иных западных школ, у нас больше будет успехов в целом.

    Е.ВОЛГИНА: Я вспомнила, когда, хорошо, Советский Союз и Соединённые Штаты Америки, разгар холодной войны, эпидемия полиомиелита в США. Советский Союз берёт и делится вакциной, которая была разработана, сделана. Никакого изоляционизма не было. О каком изоляционизме в учёном свете можно вообще говорить?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: О каком? Который Запад сейчас проводит с нами. Долгое время у нас было огромное количество общих исследований, в Дубне у нас большой центр изучения физики, в Новосибирске, в других городах. Были созданы научные группы с представителями разных университетов. Мы приглашали специалистов, учёных из разных стран. Они работали в том числе и по нашим государственным заданиям и заказам, которые были. Сейчас же всё Запад отменил раз и навсегда. Те научные группы, которые были и которые функционировали, сейчас не хотят, отказываются работать с нами. Наших студентов из зарубежных вузов, причём не только детей олигархов или кого-то ещё, выгоняют оттуда. Просто сегодня ты учился — завтра уходи.

    Е.ВОЛГИНА: Но потом этот тренд закончился, всё-таки это была эмоциональная история буквально двух недель. Потом этих людей и восстанавливали, он снова там работали.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Угу, а потом многие сюда приезжают и не могут понять, почему их просто выгнали за то, что они хотели называться русскими. Знаете, какие условия были для того, чтобы остаться в западном университете? Осуди специальную военную операцию. Осуди Российскую Федерацию, тогда будешь учитьс.

    Е.ВОЛГИНА: Это в каком было?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: В британских университетах такая история была.

    Е.ВОЛГИНА: Насколько часто это было и кто требовал? Ректор требовал?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Преподаватели, руководители групп студенческих, в которых учились эти дети.

    Е.ВОЛГИНА: Руководители групп? Ну и что, сказал…

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Руководитель группы сказал. Он чего, сам это придумал? Ему спустили сверху, из ректората. В любом случае такая история была.

    Е.ВОЛГИНА: Казус исполнителя. Вы недооцениваете уровень инициативности, которая бывает.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я ещё раз вернусь к вопросу науки. Ведь многие повыходили из совместных исследований. Нашим учёным долгие десятилетия, особенно в гуманитарной науке, руки выкручивали. Мы не возьмём твоё исследование, твою статью в журнал самого высокого уровня, если ты не будешь критиковать Россию, президента России, уклад жизни России. Не будешь критиковать — хорошо, мусорный журнал.

    Е.ВОЛГИНА: Это какой такой учёный сказал вам такое?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Это не такой какой учёный. Я знаю, что ребята, которые в гуманитарных направлениях преподавали, и в РУДН, и РАНХиГСе, и в Московском государственном университете, те, кто занимался гуманитарной наукой, с этим сталкивался не один раз. По истории исследования, исследования по политическим наукам, исследования по общественным наукам — всё это постоянно было нормой жизни тех учёных. Если не будешь критиковать, не попадёшь в хороший журнал.

    Е.ВОЛГИНА: Но вы были, на днях я прочитала, что вы предложили ввести безвизовый режим въезда зарубежным учёным в Россию для работы в НИИ и университеты. А расчёт на что? Поедут?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Поедут. Это одно из первых предложений. Нам вообще нужно открывать все возможности для тех, кто хочет в научной сфере поддерживать нашу страну. Хочешь работать — приезжай, никаких трудовых виз, приезжай работай, тебе поможем, посмотрим на твою квалификацию. Если высокая квалификация, также будем поддерживать, в наши исследовательские коллективы входи, конечно, посмотрят, что за учёные.

    Е.ВОЛГИНА: То есть своих не хватает учёных?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Учёных никогда не может быть много. Потому что они несут самое важное — прогресс для нашего общества.

    Е.ВОЛГИНА: Здесь есть другая проблема. Были исследования на этот счёт, согласно которым у нас очень пожилая наука в смысле геронтологическом. У нас возрастной ценз довольно высокий, люди сидят по 70, по 80 лет. А чтобы воскресить научную школу, здесь молодых людей и нужно привлекать, и это тоже вопрос времени. А многие из них говорили: да я лучше поеду в Кремниевую долину или куда-нибудь в Европу, потому что здесь одни… реактивов не допросишься, надо за две недели писать обращение куда-то.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Безусловно. Это огромная проблема. У нас вообще система подготовки аспирантов, кандидатов наук сегодня себя, по сути, изжила. У нас 10% тех, кто поступает в аспирантуру, доходят до защиты кандидатской диссертации. Это огромная проблема. Поэтому нужно создавать вообще инфраструктуру науки, где ученый — это человек, который занимается, если позволите такую формулировку, научным творчеством. А все краски для этого холста нового изобретения ему должны подносить чиновники. Заказал себе реактивы, если ты занимаешься химией, чем-то ещё, вечером — с утра у тебя уже всё на столе стоит, ты пришёл и только занимаешься всеми этими вопросами. К этому мы должны идти. Вообще, вопрос, связанный с поддержкой, с популяризацией науки, сегодня ключевой, главный для развития нашего государства. Потому что за наукой сразу подтянутся и технологии, за технологиями подтянется и бесперебойная работа RuTube, и все эти вопросы.

    Е.ВОЛГИНА: Так всё-таки не сегодня вечером RuTube воскреснет, а чуть попозже!

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я в общем это сказал. У нас появятся и наши мобильники, и все эти дела. Мы очень внимательно должны следить…

    Е.ВОЛГИНА: Главное, уверено смотреть в будущее, правда?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Не только смотреть в будущее, но и предпринимать всё, что нужно. Прежде всего это поддержка, особенно семей молодых учёных. С этим сегодня серьёзные проблемы. И когда будет создана эта инфраструктура науки и образования, они будут приходить не в облупившиеся аудитории своих НИИ или университетов, а в нормальные, светлые залы, где они могут спокойно, нормально, хорошо работать. Тогда будет совершенно другое отношение.

    Е.ВОЛГИНА: Смотрите, Виталий говорит: приглашали разных учёных в «Сколково». В целом, создали такую территорию, как «Сколково». Дорогая, псевдоэлитная недвижимость, международные университеты, два языка. А итог каков? Чипы для карты «Тройка», чтобы проехать в московском автобусе или метро, делают за границей. А денег потратили много.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Есть и успешные истории, связанные в Санкт-Петербурге, это мой институт. Приглашают серьёзных, международного уровня, и наши коллективы молодых учёных. Создают и есть конкретные результаты в области энергетики, в области радиоэлектроники, которые применяются сегодня на производствах, в том числе на производствах наших оборонных предприятий.

    Е.ВОЛГИНА: Я, кстати, читаю вашу биографию, очень увлекательно. У вас написано, помимо того, что вы «Вышку» окончили, МГУ окончили, а успешно защитили диссертацию и стали кандидатом технических наук, хотя до этого у вас политология была.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Очень просто. У меня управление через рейтинговое оценивание университетами.

    Е.ВОЛГИНА: То есть вы KPI разрабатываете?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Да, конечно. У нас достаточно модно было долго время выстраивать разные рейтинги, разные внутренние рейтинги, которые выстраивает, условно, учредитель министерства образования и науки. Мы ориентировались долгое время на рейтинги зарубежные, и британские, и другие, и даже у нас был KPI у всего государства успешности того или иного университета. Это попадание в тот или иной рейтинг.

    Е.ВОЛГИНА: И что? Эксперимент признан?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Эксперимент признан не совсем удачным.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Потому что все эти рейтинги во многом оказались дутыми. И правильно, что мы перешли к своим предложениям…

    Е.ВОЛГИНА: Массачусетский технологический на первом месте — это дутый рейтинг?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Конечно, дутый.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Вопрос не только первых двух мест, там же сотки и пятисотки есть.

    Е.ВОЛГИНА: Даже десятку взять. Дутый?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Многие в общий рейтинг университетов, из Российской Федерации университеты, из Европы не попадали только по политическим причинам. Только по политическим причинам. В этих рейтингах обязательно должен быть и Московский государственный университет, у нас обязательно должна быть Высшая школа экономики, в этом рейтинге. У нас обязательно МИСиС, МИРЭА должен быть. Где-то университеты смогли попасть на достаточно высокие позиции, а некоторые университеты так и не смогли это сделать. Хоть уровень подготовки, уровень профессорско- преподавательского состава и лабораторные базы ничем не уступают вузам, которые входят и первую пятисотку.

    Е.ВОЛГИНА: Хорошо. Борис Александрович, давайте начнём тогда прямо с корней. Вы в Рособрнадзоре тоже работали. И про Болонскую систему много тоже говорят, что это была ошибка молодости, видимо, нашего государства, и поэтому всё это надо отменить, потому что всё западное мы отменяем, как-то так получается. Но проблема в следующем. Например, когда формировалась система образования советская, в 20-30-е годы…

    Б.ЧЕРНЫШОВ: В 30-е.

    Е.ВОЛГИНА: Ликвидация безграмотности, формирование нового человека, новая научная элита, под этот фундамент закладывалась сама система образования.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Не только система образования, но ещё и система экономики под это.

    Е.ВОЛГИНА: Сейчас про образование давайте. И на этом продолжали, продолжали существовать. Но в какой-то момент, особенно сейчас это показывается, возник некий кризис. Не очень понятно, кого обучать, зачем обучать и для чего обучать.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Кризис-то не в советской системе образования оказался.

    Е.ВОЛГИНА: Целеполагание какое? Я об этом.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Целеполагание не зависит от системы образования. Целеполагание зависит от заказчика, который… от государства.

    Е.ВОЛГИНА: Подождите, зависит. Потому что до, когда была Российская империя, там тебе достаточно три класса, чтобы…. Тебе достаточно пять классов, чтобы… А потом дальше пошло, вузовское образование в середине ХХ века стало доступным для всех. Это тоже была определённая цель. А сейчас-то? Ну, надо идти в университет. А зачем?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Вы правильно сказали про Российскую империю, очень хороший пример привели. Это заказчик, то есть государство Российская империя, увидело, что нужна другая система образования, другая экономики, и соответственно, начали учить не только семьи, где богатые родители, но и бедных. Я думаю, что к 50-м годам, если бы сохранилась Российская империя, и вузовское образование было бы намного доступнее.

    Сегодня вопрос, безусловно, в количестве университетов, в формировании вообще системы образования. У нас дело в том, что получается, школа сама по себе, вузы сами по себе, НИИ сами по себе, а работодатель вообще где-то пляшет, что называется.

    Е.ВОЛГИНА: Повезёт тебе — устроишься на работу. Не повезёт — чего-нибудь другое сделаешь, примерно так.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Поэтому сегодня мы действительно находимся на пороге определённого реформирования, особенно вузовского образования. Нужно создавать укрупнённые программы подготовки, где ребята могли бы получить…

    Е.ВОЛГИНА: Укрупнённые? Ускоренные?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Укрупнённые. Условно, он не только должен заниматься, не знаю, политологией, если мы говорим про политическую науку в России, изучать Гобс, Лока, Монтескье или что-то ещё, но ещё уметь применять математические методы, которые ему позволят как и в политологии разбираться, так и в экономике, в маркетинге, в других направлениях. Вот эти укрупнённые системы подготовки более универсальных специалистов позволят готовить.

    Е.ВОЛГИНА: Сейчас экономисты вздрогнули. Если к ним политологи пойдут…

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Вопрос не в том, что политолог с образованием придёт и начнёт верстать бюджет в одной отрасли или социолог с таким же форматом…

    Е.ВОЛГИНА: А он может.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Но он будет так или иначе разбираться в том, какой инструментарий есть и при переподготовке, особенно при профессиональной переподготовке, этот человек сможет уже найти себя не только в узкой специальности, но также развиваться в других смежных областях.

    Теперь по поводу высшего образования, уже научной подготовки. Нам нужно наконец-то НИИ с вузами больше сращивать. Потому что отдельно у нас идёт наука, отдельно образование. И мы долгие годы это всё разделяли, разделяли, и в итоге мы нашу науку не очень сильно вперёд двинули и образование отодвинули полностью от научных школ. Это нужно вместе собирать, чтобы уже с первого курса, а ещё лучше со школы, ребята могли обращаться, смотреть, как на самом деле работают эти большие научные центры, как они функционируют, где себя можно найти в мировой науке, в российской науке, это будет очень правильно. Пока у нас всё разобщено. Вот это нужно подсобрать и будет намного эффективнее и интереснее.

    Е.ВОЛГИНА: Когда говорят подсобрать или разобрать, всё сводится  к тому, что давайте милицию переименуем в полицию, давайте министерство Минобрнауки разделим на министерство просвещения и министерство науки и высшего образования. Теперь вы говорите, ничего не получилось, давайте заново собирать. Так что ли?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Нет, я не про это говорю. Я говорю про систему высшего образования. Нам НИИ нужно связать с вузами намного более крепкими связями. Пока связка НИИ и университет только в одном — ребята, окончившие университет, приходят писать какую-нибудь диссертацию в НИИ, и там, если им понравится, они остаются, если не понравится, не остаются. Они должны вместе работать, чтобы наука и образование были неразделимы.

    Е.ВОЛГИНА: Борис Чернышов с нами, зампред Госдумы, представитель партии ЛДПР. Давайте новости послушаем и продолжим.

     

    НОВОСТИ

     

    Е.ВОЛГИНА: 15:35 в столице. Программа «Умные парни. Борис Чернышов с нами, зампред Госдумы и представитель фракции ЛДПР в российском парламенте.

    Несколько сообщений от наших слушателей. Даниил говорит: «Работал в институте химфизики. Есть публикации в Q1. Зарплата была 5 тысяч рублей. Кормили с зарубежных грантов. Перспективы развития только за границей. Бросил всё, ушел в банк на зарплату 300+. Знания в универе получил лучшие, до сих пор толкают исследования внутри команды. Но в науке оказался не нужен. Сейчас такая же проблема у друга в Курчатовском».

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Правильно, это большая проблема. Я говорю, нужно создавать инфраструктуру науки. Где будут нормальные зарплаты, где будет нормальный соцпакет у учёных молодых и немолодых.

    Е.ВОЛГИНА: Для этого люди государственные должны признать, что учёные государству российскому нужны. Что государство российское это не территория, где просто можно зарабатывать деньги.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Конечно. Абсолютно согласен с этим. Одна из ключевых программных позиций у ЛДПР. Сегодня наука российская требует совершенно иных решений. Потому что здесь мы видим сразу же, социальный комплекс нужно подтягивать, правильно было сказано слушателем. Это должен быть нормальный гарантированный социальный пакет не только для него конкретно, но ещё и для всех членов его семьи. Потому что если он реально занимается большим исследовательским проектом, он будет тратить всё свободное время, всё время своё для того, чтобы продвигать эту исследовательскую группу, этот проект. Должна быть нормальная заработная плата, должны быть нормальные условия труда. Это всё очень важно. Сегодня крайне необходимо этим заниматься. И при этом приглашать тоже учёных из-за рубежа по тем направлениям, где нам не хватает тех или иных компетенций.

    Е.ВОЛГИНА: А чего мешает тогда? Мы это слышим на протяжении долгих-долгих лет.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я не знаю, что мешает конкретным чиновникам. Я депутат Государственной Думы.

    Е.ВОЛГИНА: Но законы какие-то принять ещё надо? 

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Мы законы приняли практически все, которые необходимы. Сейчас мы добиваемся принятия статуса «молодой учёный» в законе о молодёжи, законе об образовании. Нам это крайне важно, чтобы на молодых учёных была распространена всевозможная поддержка от нашего государства. Вообще, я вижу, что развитие науки — это главный драйвер развития Российской Федерации сегодня особенно, в условиях санкционных ограничений, всего этого мракобесия, которое творится со стороны западных наших недружественных стран. Внутри мы вполне самодостаточные, если у нас будут те люди, которые будут двигать прогресс. И понятно, что люди уходят из науки. Это нужно останавливать. Нужно привлекать ребят, которые приходят в аспирантуру, понимая, что они хотят быть учёными. И не 10% защищали, а все 100%, не только потому, что они списали, записали, кому-то дали там на лапу, что-то ещё, а потому что им интересно заниматься своим проектом, потому что они хотят в этой истории развиваться и продолжать. 

    Е.ВОЛГИНА: А что тогда государство должно сделать, чтобы молодые учёные, просто молодые люди, ему поверили?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Что государство должно сделать? Первое, я уже говорил несколько раз, инфраструктура. Когда человек приходит в НИИ на самую начальную ставку, он уже должен видеть, что его, что называется, взяли под белы рученьки, отвели и сказали: вот здесь ты можешь получить это, здесь тебе нужно установить приложение на телефон, тебе дадут всё необходимое для проведения твоих исследований, здесь у тебя доступный проездной, куда нужно выезжай на все исследования, проводи эти исследования, изучай, мы тебя поддерживаем. Здесь твоя жена либо твой муж с детьми придут, обратятся, мы их устроим в детский садик или школу, всё-всё-всё, вот тебе целый пакет, и не переживай ни за что.

    Е.ВОЛГИНА: А я вас по-другому спрошу. Приведём пример опять же из Советского Союза, простите, других нету. Как развивалась наша ракетно-космическая отрасль. И возникает вопрос в связи с происходящим даже сейчас. Проблема условно с тем, что нету людей, которые действительно светлых учёных умов, то есть не хватает Чертока, не хватает Королёва? Или не хватает эффективного менеджмента? Просто когда мы говорим про эффективный менеджмент Советского Союза, ну, простите, в этой связи сразу вспоминается товарищ Берия.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Да. И вспоминается сейчас работа РАН тоже.

    Е.ВОЛГИНА: Я перечислила тех людей. Учёный-конструктор, да, академик Российской академии наук или это вопрос менеджмента, вопрос управления?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Да, и не только в Российской академии наук академик, который занимается тем или иным направлением. Но это ещё и наставник для той или иной исследовательской группы должен быть, не просто сидеть и заседать на заседаниях академии наук. Это ещё должен быть человек, который советует и добивается со стороны государства, пользуясь своим статусом академика, помощи у тех или иных чиновников, неважно, где — в министерстве, в аппарате правительства, у губернатора, если это региональная какая-то история. Добивается всего необходимого для закреплённого за ним научно-исследовательского, научно-конструкторского бюро, исследовательского института. Вот он этим всем должен сидеть и заниматься. А не сидеть и просто получать свою стипендию пожизненную и заниматься какими-то разговорами. Сегодня наука — это дело всех и каждого, это одна из основных позиций, которая должна быть во главе угла государственной политики.

    Е.ВОЛГИНА: Так всё-таки менеджмент?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Это и менеджмент, и исследования. Одно без другого не может. Ты не можешь управлять, я не знаю, группой юннатов и требовать от них новую водородную бомбу. Они просто подумают: дядя, вы что? Идите, пожалуйста, и гуляйте. Либо группа самых передовых учёных, которые занимаются, не знаю, исследованием частиц элементарных, космоса, энергетики, чего-то ещё, и ими будет руководить студент. Это всё в комплексе должно быть.

    Е.ВОЛГИНА: Хорошо. Виталий говорит: «С одной стороны, вы предлагаете облегчить безвизовый въезд зарубежным учёным в Россию для работы в НИИ и университетах. А с другой стороны, вон айтишники из России поехали. Запретить выезд айтишникам, молодым учёным за рубеж, если государство так будет печься об их будущем, им надо только дождаться.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Конечно. Не надо прибить, что называется, их чемоданы молотком к полу. Нужно показать: вот, государство принимает все возможные решения.

    Е.ВОЛГИНА: Подождите. Пока государство принимает решения, человек говорит: у меня есть оффер, где-нибудь, не знаю, в условной компании Google. Он говорит, у меня есть этот оффер. Пока наше государство формирует там что-то, он едет, в аэропорту его разворачивать или нет? 

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Нельзя разворачивать никого.

    Е.ВОЛГИНА: То есть отпускать?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Человек должен сам приехать и работать здесь, это должно быть добровольно и интересно.

    Е.ВОЛГИНА: Подождите, он хочет уехать, в Google работать.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Ничего страшного. Уедет — вернётся. Вернётся, потому что увидит, что здесь лучше. И поймёт, что туда его приглашают во многие, не только в Google, но и в исследовательские бюро, для того чтобы он пробирки мыл.

    Е.ВОЛГИНА: А, в Google его приглашают, что он…

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Не только в Google, но и в другие. Мы не только про айтишников говорим, но ещё и про учёных. Много таких случаев, когда приезжает человек со своим исследовательским проектом, а его заставляют самые элементарные вещи делать. И он сидит годами и думает, какую я ошибку сделал, что уехал. А когда здесь будут созданы условия, тем более и правительство Российской Федерации сейчас принимает все необходимые решения для того, чтобы здесь были безналоговые возможности для айтишников, чтобы здесь были дополнительные выделенные средства для них. То есть мы здесь формируем сейчас эту среду. Да, конечно, можно говорить, что долгое время, что-то ещё. Но сейчас такая ситуация, когда мы должны делать всё быстро, чётко и своевременно. И сейчас это всё происходит.

    Е.ВОЛГИНА: Прям сейчас? Пока мы беседуем в этой студии?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: И прямо сейчас. Заседают необходимые рабочие группы, принимаются решения…

    Е.ВОЛГИНА: Борис Александрович, это ключевое — заседают рабочие группы.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Безусловно, ключевое. Но под это выделяются сейчас деньги. И конкретно сейчас, исходя из тех технических, технологических решений, на фирму, которая пострадала от санкций, те же айтишники, приходят деньги. Это очень важно.

    Е.ВОЛГИНА: Не поверите. Скорее всего, 16 лет назад заседала рабочая группа и выделялись деньги на RuTube.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Есть даже такое скетч-шоу, где прозаседавшиеся сидят и описывают этот образ. Но сейчас время динамичных решений и они принимаются. Об этом тоже нельзя не говорить.

    Е.ВОЛГИНА: Хорошо. Про время динамичных решений Клишас выступил, сказал, что не будет в России законодательного запрета на упоминание в СМИ покинувших страну артистов. Как вам? Клишас предлагает не рубить, в общем, сплеча, и говорит, что у нас есть законы, они работают, и если человек уехал, не надо его дальше остракизму предавать.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: У нас есть действительно все законы. Если человек уехал и несёт какой-то бред либо клевещет на страну, либо распускает фейки и наветы, или клевещет на специальную военную операцию либо на наше государство, по всем законам он будет отвечать. Вот это факт. А если человек уехал и его нужно запретить — вернётся. Вернется и ещё поедет на Донбасс с концертами, бесплатно это будет делать и просить, чтобы его пустили, потому что он одумался и понял, что принял решение неверное из-за того, что уехал, поддался на эмоции, на какую-то провокацию или что-то ещё. Будут ещё стоять в очередях и просить, чтобы их пустили на Донбасс.

    Е.ВОЛГИНА: А вы прям хотите, чтобы люди как-то на коленях вымаливали прощение за то, что они уехали?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я не говорю, на коленях. Я просто говорю, что будет.

    Е.ВОЛГИНА: Откуда вы знаете?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: У меня такое ощущение. Всегда так было. И будут такие люди, которые приедут и будут просить. У нас многие, те, кто уезжал, из истории нашей мы видим, итог какой. Березовский уехал. Мечтал вернуться, мечтал, умолял, просил, хотел назад домой в Россию, мечтал об этом. Так же и сейчас. Те, кто уезжает, всегда понимают, что сделали ошибку. Там хуже, на чужбине хуже. Здесь родная земля. И все будут хотеть вернуться сюда.

    Е.ВОЛГИНА: Борис Александрович, я вас скажу. Хорошие дела делаются тихо. Есть люди сейчас, есть артисты театральные, я их лично знаю, есть артисты, которые не афишируют, но они приезжают в госпитали, где лежат раненые, они с ними разговаривают, они дают концерты и так далее. Но они не кричат об этом. Поэтому зачем говорить, что он ещё вернётся и будет умолять взять его в Донбасс, если найдутся другие граждане Российской Федерации, которые находятся со своей страной, которые не ругают свою армию, которые готовы говорить с этими солдатами, с этими офицерами. Поэтому к чему это всё про тех артистов? Давайте накажем! А давайте пусть они умоляют. А давайте пусть они каются.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Я же не говорю, давайте. Я не говорю, давайте примем закон, чтобы они каялись, умоляли и голову пеплом посыпали. Я говорю, что будет, как они себя будут вести буквально через некоторое время. Абсолютно скоро это будет происходить. Я не говорю, что их нужно прям отправлять на Донбасс и у нас других нет. У нас замечательные артисты, которые выполняют свой патриотический долг и в принципе просто по желанию душевному это всё делают. Я говорю о том, что будет. И я не говорю, что это нужно показывать и снимать на камеру, как он что-то делает. Но так будет. История всегда повторяется. У нас в истории были разные персонажи, исторические деятели, политические деятели, которые уезжали. Но итог всегда был один: они рыдали, они переживали, они мечтали вернуться к себе сюда домой, увидеть свою землю.

    Е.ВОЛГИНА: Бунина вспоминаете, что ли?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Почему только Бунина? Я ещё говорю, этот. Курбский. Мечтал вернуться. Писал сначала письма, дискуссия была, мечтал вернуться. Тот же Березовский, мечтал вернуться. Многие деятели искусства, которые уехали со всеми теплоходами или что-то ещё, хотели и мечтали вернуться. Хотя неправильно, что их высылали. И сейчас те, кто уехал, будут хотеть вернуться. Они уже хотят вернуться. Эта история будет повторяться из раза в раз.

    Е.ВОЛГИНА: 7373-94-8 телефон прямого эфира. Наденьте, пожалуйста, наушники, пару звонков примем. Здравствуйте. Слушаем вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вы правильно подметили, два момента выделю. Первое, по поводу RuTube, «Сколково» и так далее. Столько денег туда вложили. Вопрос, столько лет прошло, а где деньги? Где ответственные за это всё? А то у нас очень классно говорят, что надо-надо, а более болтологии далее никуда не идёт. Мне кажется, у нас национальная идея в Госдуме, у наших чиновников, это создавать новые учреждения, за контролем вновь созданных. Это первый момент. Второй момент, по поводу наших учёных. Учёные будут работать здесь, будут заниматься, если будет выгода. Любой человек ищет там, где теплее. Сам отработал большое количество времени в госучреждении, и честно говоря, кроме как эта советская школа, желание гнаться за показателями нарисованными, неважно, главное, чтобы на бумаге было классно. По факту, далее как на бумаге, это не шло. Когда предлагались какие-то варианты, даже в отделе том, в котором работали, у нас группа молодых людей была и мы предлагали те или иные варианты решения вопроса, которые очень сильно сокращали… да, мы через голову прыгали, но сокращали время принятия решений…

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Всё верно абсолютно сказано. По поводу «Сколково» и RuTube, и многих проектов, которые были. Не слышите? И уголовные дела ведутся. И тех, кто занимался всем этим, наказывают очень сильно, тех, кто создавал эти центры. Всех, кого нужно наказать за этот вопрос, накажут обязательно. Но вопрос в другом. Правильно было обозначено, да и у меня много раз было, когда предлагаешь немножко иное в момент, связанный с оптимизацией, чего-то ещё, не слушают, отказываются, тебя могут погнать. Почему так делается? Даже приходишь к некоторым людям, предлагаешь какие-то другие решения, ребята, молодые учёные, передают проекты какие-то, и ты их отдаёшь, а зачем нам это нужно? Всё и так работает. Это тоже большая проблема. Это вопрос ментальности чиновничества, которую нужно менять, с которой нужно бороться.

    Е.ВОЛГИНА: Да как вы поменяете ментальность чиновников, я умоляю?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Не-не, вы зря так говорите. Сейчас люди, которые занимают очень высокие позиции, в том числе и губернаторский корпус, и новые назначения, которые вчера были, это многие люди, у которых глаза горят и они настроены сделать всё, чтобы люди на вверенных территориях, в отраслях, в которых работают, совершенно по-другому почувствовали, как работает власть, система власти.

    Е.ВОЛГИНА: Подождите. Даже про губернаторов. Вчера главы пяти регионов России заявили об уходе в отставку. Кто-то обратил внимание, что это ужас, что-то такое случилось.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Планово.

    Е.ВОЛГИНА: Это плановая история. Понимаете, как. Когда пяток сразу уходит, потом пяток новых назначаются. Эти люди воспринимаются как некие технические номинальные фигуры, потому что они приходят в регион, некоторые из них даже не из этих регионов, а люди к ним приходят со своими чаяниями, проблемами, а им говорят: а у меня один начальник, он в Кремле находится. Поэтому если вы меня здесь будете как-то критиковать, меня это вообще не касается.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Но есть процедура выборов же. Назначили исполняющего обязанности губернатора. Он в сентябре пройдёт через процедуру выборов.

    Е.ВОЛГИНА: Не факт ещё, что прямые выборы будут. Мы не знаем ещё, какая процедура будет.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Мы никаких изменений пока не получали. По закону, в сентябре они пойдут на выборы, эти люди. И на выборах всё решит избиратель. Мы видели в последние годы, когда даже тех, кого поддерживали из самых высоких кабинетов, кого, что называется, поддерживали в разных инстанциях, люди избирали других людей и от других партий. Поэтому ничего страшного нет, это нормальный процесс.

    Е.ВОЛГИНА: Поэтому где надо сделали выводы. И поэтому всё может измениться в самый неожиданный момент.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Пока обсуждаем то, что есть.

    Е.ВОЛГИНА: Конечно. Естественно, всё может поменяться в любой момент.

    Слушаем вас, Сергей Алексеевич. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Сергей Алексеевич. Всё, что вы говорили: надо это, надо это — можно ли всё это осуществить при существующей общественно-политической модели развития? И на вас взгляд, Россия сейчас находится на пути своего естественного исторического развития или нет?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Спасибо огромное, Сергей Алексеевич, за прекрасный вопрос. Мы возвращаемся на путь. Смотрите, вчера символично ушёл из жизни Кравчук. Это, по сути, такой символ завершения эпохи Беловежье.

    Е.ВОЛГИНА: И Шушкевич ещё на днях.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: И Шушкевич. До этого Ельцин давно, в 2007 году. Это всё заканчивает эпоху Беловежья. Когда раздирали нашу страну, когда были сепаратистские процессы. Сейчас, если позволите мне так выразиться, процесс собирания земель русских 2.0 начинается. Мы снова собираемся, мы снова формируем вокруг себя такую серьёзную систему поддержки нашего государства. У нас есть страны, которые нас поддерживают за рубежом, наши друзья. Их намного больше по количеству населения, по территории, чем те, кто высказал антироссийскую позицию. И мы сами выводы сделаем. Поэтому да, мы возвращаемся на исторический вектор развития. Мы были выбиты из этого исторического вектора революцией, потом после Великой Отечественной войны и Второй мировой войны мы начали возвращаться на этот путь развития. Были сделаны выводы западными державами, вели курс по дестабилизации ситуации внутри нашей страны. Перестройка, развал Советского Союза, всё это спутало наши карты. И сейчас обратно мы возвращаемся. Это великолепно. Я очень горжусь, что живу в это время в нашей стране.

    Е.ВОЛГИНА: Борис Александрович, только поправочка. Вы говорите, что мы возвращаемся. А возвращаемся мы куда? В Советский Союз, в Российскую империю или куда?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: На путь развития. Он складывается из разных составных частей. Да, был у нас великий период царского режима, Российская империя. Потом был великий период побед в Советском Союзе, никто этого не исключает. Потом нас выбило их колеи. И сейчас мы снова возвращаемся на путь защиты своих интересов. Он тяжёлый, он нелегкий. Но мы вернулись, и мы на этой территории будем теперь долгие-долгие годы, навечно.

    Е.ВОЛГИНА: На этой, это на какой?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Имеется в виду, пространственного развития нашего. И пространственного развития, и идеологического развития нашей страны. То есть мы больше не теряем ничего, мы только прибавляем, увеличиваемся, крепнем, становимся сильнее. Вот я о чём говорю.

    Е.ВОЛГИНА: Идеологическая составляющая, как это оформить во что?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Развитие государства. Всецелое развитие государства. Расширение границ.

    Е.ВОЛГИНА: Думаете, у Мальты такого нет? А, имперскость всё-таки?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Безусловно. Мы строим сейчас Ноев ковчег, то есть ковчег спасения. Когда мы свою страну, свои ценности, своё видение мира сохраняем в этом ковчеге спасения и приглашаем всех других: приходите к нам, мы здесь, мы против того потопа нацизма, унижения, сепаратизма, не знаю, разрушения всего, на чём стоит человечество, которое есть сейчас на Западе, мы спасаем здесь. Это наш ковчег спасения, это Россия. Мне кажется, это такая серьёзная идеологема, которая могла бы нас, что называется, сплотить ещё сильнее.

    Е.ВОЛГИНА: То есть кругом враги?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Конечно, враги. Мы самая сильная, самая мощная страна, которую только можно увидеть. И конечно, все видят и с ненавистью, со злобой, с какой-то, может быть, завистью на нас смотрят. Конечно, им не нравится, что мы усилились. Поэтому они и нападают на нас. Ничего удивительного нет, всегда так было. В моменты усиления нашего государства всё больше и больше врагов шло на нас. Но ничего, мы выдержим, мы выстоим.

    Е.ВОЛГИНА: Так просто получилось, что эти люди когда во врагов оформились, эти государства? Они были всегда врагами, а мы их не замечали как врагов? Коллективный Запад, например. Или он в одночасье стал врагом?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Нет, не в одночасье. Это достаточно серьёзный, долгий процесс. Процесс, который они начали с Мюнхенской речи Владимира Владимировича Путина, когда поняли, что Россия возвращается. Что Россия больше не готова мириться с тем, что пытаются нас унизить, оболгать, что-то ещё. Где Россия призвала к тому, что нужно выстраивать иную концепцию миропорядка, где не только одна держава-гегемон, которая управляет всем-всем, но ещё и другие державы, которые призывают к уважению своих интересов, которые не будут допускать, чтобы их окружали орды очередные, которые будут бороться за своё право и желание жить спокойно, тихо и хорошо.

    Е.ВОЛГИНА: Насколько серьёзна борьба в партии ЛДПР за лидера?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: У нас принцип, который мы обозначили для всех-всех-всех: 40 дней с момента ухода из жизни Владимира Вольфовича занимаемся только обсуждением одного вопроса — увековечиванием его памяти и всеми процедурными моментами, которые связаны с этими сорока днями.

    Е.ВОЛГИНА: То есть в партии пока период безвременья?

    Б.ЧЕРНЫШОВ: В партии период… нормальный, обычный период текущей работы идёт.

    Е.ВОЛГИНА: С нами был Борис Чернышов, зампред Государственной Думы, представитель фракции ЛДПР. Борис Александрович, спасибо.

    Б.ЧЕРНЫШОВ: Спасибо. Было очень интересно.

    Е.ВОЛГИНА: Ждём вас снова. Это была программа «Умные парни». Далее информационный выпуск, потом новости, потом Юрий Будкин. До завтра с вами прощаюсь. Всем хорошего вечера.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено