Е.ВОЛГИНА: 15 часов 6 минут в столице. Радиостанция «Говорит Москва». У микрофона Евгения Волгина. Мы с вами в программе «Умные парни». Наш «Умный парень» сегодня Юрий Швыткин, зампред комитета Госдумы по обороне. Юрий Николаевич, здравствуйте. 

Ю.ШВЫТКИН: Здравствуйте. 

Е.ВОЛГИНА: Наши координаты: 7373-94-8 — телефон, смс +7-925-8888-94-8, Telegramдля ваших сообщений govoritmsk_bot, смотреть можно в YouTube-канале «Говорит Москва», стрим там начался. Telegram-канал govoritmskи наша официальная группа «ВКонтакте». 

Давайте начнём с ситуации на фронте. Как вы её оцениваете как военный человек и, самое главное, можно сейчас что-то спрогнозировать? Потому что с учётом того, какие заметки выходят, например, в западной прессе, которые касаются Украины, здесь можно сделать два момента. С одной стороны, попытка манипуляции и убеждения Российской Федерации в том, что всё на Украине пропало и фронт рухнет, а с другой стороны, может быть, действительно, проблем слишком много накопилось, и сейчас происходит какой слом объективно. 

Ю.ШВЫТКИН: Я неоднократно был в зоне специальной военной операции сам лично и воочию видел, как ребята выполняют свой долг. Сами по себе боевые действия, конечно, предполагают… это не прогулка, это не курорт, мы все понимаем прекрасно. К сожалению, сопряжено с гибелью наших товарищей, получением ранений различной степени тяжести. Сегодня, если говорить, по-разному проходит. Шапкозакидательством мы не занимаем. Мы прекрасно понимаем, что против нас воюет достаточно серьёзный враг, а это страны блока НАТО, и в той или иной степени против нас воют 54 государства, если брать экономическую составляющую и военную составляющую. Конечно же, абсолютно правильно верховный главнокомандующий сказал, то мы сейчас в рамках активной обороны. Что такое активная оборона? Это учитывая замысел противника, вырабатывая свои соответствующие действия, учитывая возможность нанесения главного удара со стороны противника, маневрируя нашими силами и средствами и упреждающе наносим удары. Примерно такая сейчас ситуация. Достаточно напряжённая ситуация авдеевское, купянское направление. Ещё раз хочу подчеркнуть, что военнослужащие и командование соответствующих направлений чётко выполняют свои задачи. Если я брал, когда был на первом этапе, когда были подготовительные в зоне специальной военной операции, в учебно-тренировочных центрах, в том числе в Луганской народной республике, и непосредственно когда был там с ребятами Псковской дивизии, сейчас недавно был, скажу, что динамика видна, прогресс: взаимодействие выстроено, экипировка стала абсолютно другой. Чего греха таить, на первом этапе оставляла желать лучшего. Сейчас ситуация абсолютно другая, тыловое обеспечение налажено полностью. И ребята выполняют свой долг. Конечно, в мотивации здесь есть в некоторой степени и материальная составляющая, но ко мне парни подходили, говорили: Юрий Николаевич, поймите и всем скажите, что мы здесь защищаем Родину. Эти слова меня тронули до глубины души. 

Е.ВОЛГИНА: Логично, что Родина готова платить за то, что люди отдают свой долг. Но здесь возникает другой ещё момент, когда ряд экспертов, военных, ваших коллег тоже отмечают, что… постоянно начинают обсуждать с точки зрения сроков. Полтора года, почти два года — это много, это мало для такого рода военного конфликта, а сколько ещё может продлиться, а не опасна ли рутинизация конфликта, как выходить из позиционного тупика, когда вроде бы, как это называется, «линия Суровикина», об неё украинское контрнаступление сломалось, а что будет дальше? Вот в чём вопрос. 

Ю.ШВЫТКИН: Я иногда слушаю экспертов, люди либо не участвовали в боевых действиях, либо поверхностно знает. Никто реально, когда воюет человек, я неоднократно сам участвовал в боевых действиях, не может сказать, когда это закончится — завтра, послезавтра, через год. Потому что это сопряжено… брали Артёмовск. Что такое брать населённый пункт такого масштаба? Я в штурме Грозного участвовал два раза в обе кампании. Я образно скажу, за каждый метр кто-то ложится из наших. Это надо чувствовать. Это не карандаши, это люди. Люди, которые имеют свои судьбы, семьи. Честь и хвала им, что выполняют так задачи. Некоторых я смотрю, слушаю: да вот, надо взять Николаевскую область, Киев взять. Это легко говорить. Когда можно рассуждать в Москве или других тыловых районах, когда там не находишься. Когда находишься на передовой, даже пусть отведённый в тыловой район в зоне специальной военной операции, рассуждаешь абсолютно по-другому. 

Е.ВОЛГИНА: Из окопа конфликт и война всегда выглядит иначе. Я к тому веду, как это выглядит с точки зрения людей, которые понимают, что такое военное дело, понимают все риски, связанные с тем, что страна переживает довольно травматичные события, поэтому постоянно говорят про сроки. А самое главное, это же не может длиться вечно, правильно?  

Ю.ШВЫТКИН: Вечно не может длиться. Мы это тоже понимаем. Начнём с того, что необходимость проведения специальной военной операции очевидна была для всех. Все мы понимаем, что либо мы – либо они. И сейчас так вопрос стоит: либо мы – либо они. Поэтому нацелены сейчас однозначно на победу. Это неоспоримо. При этом о сроках говорить сейчас, на мой взгляд, преждевременно. Мы готовы к переговорам, наши двери открыты. Но мы знаем, что на Украине издать соответствующий нормативный акт в виде указа президента о запрете проведения переговоров с нашей страной. 

Е.ВОЛГИНА: Они могут его отменить легко. 

Ю.ШВЫТКИН: Но они не отменяют. У них, и не только у них, мы достаточно информацией пользуемся о военном потенциале стран Запада, стран блока НАТО, которые поставляют им различные военно-технические средства, у них истощается военный потенциал. И у Украины людской ресурс практически истощён. Они берут инвалидов, сейчас активно призываются женского пола люди. Но ещё раз повторяю: шапкозакидательством мы не занимаемся. Соединённые Штаты Америки, страны НАТО всё-таки продолжают оказывать помощь военно-техническую. Лично моё мнение, если брать израильско-палестинский конфликт, здесь…

Е.ВОЛГИНА: Это разные конфликты, попозже поговорим ещё. 

Ю.ШВЫТКИН: Финансовая помощь не такая, как раньше была, но она не скажешь что в корне изменилась, всё равно поставки вооружений идут. Наши подразделения научились грамотно, я бы не сказал, подстраиваться, даже не сказал бы действовать, а выработали тактику ведения общевойскового боя в современных условиях. Вот брать войсковой бой в Чечне, в Афганистане — там тоже гибли ребята, тоже получали ранения, но там виды вооружений были другие, и парни с честь и достоинством выполняли свой долг. А здесь виды вооружений более современные, понятно, прогрессирует в этой области военно-технический потенциал, и конечно же, те же ракеты высокоточные, дальнего действия. Но научились действовать в рамках современного боя мы лучше, чем они.  

Е.ВОЛГИНА: Почему спросила про позиционный тупик. Потому что, понятно, в обороне конфликт сложно выиграть. И хорошо идти на переговоры, когда есть очевидное преимущество перед противником. Принуждать его к переговорам на своих условиях — это был бы идеальный вариант. И есть точка зрения, что у нас была частичная мобилизация, плюс этот призыв добровольный. И с точки зрения сохранения обороны этого числа хватает, но этого числа не хватает, чтобы идти в активное наступление и брать те самые, как призывают, Николаев, Харьков, Одессу и далее до Киева. Как вы к этому утверждению относитесь? 

Ю.ШВЫТКИН: Давайте с военной точки зрения порассуждаем. Есть наступление и оборона. Понятно, что должно быть, грубо говоря, один к трём, а то и больше превышение. Если говорить о наступлении, противник теряет больше личного состава и техники, когда он идёт в наступление на наши оборонительные рубежи. Поэтому мы не просто сидим в обороне, а проводим мероприятия активной обороны, это маленько другое, чем просто сидеть в окопах. Разные подразделения выполняет различные задачи. Один сидит, кто-то идёт на задачу выполнения в части захвата опорного пункта противника, кто-то как разведывательно-диверсионные группы наши действует, кто-то противодействует их диверсионной группе. То есть задачи различные. Повторите ещё раз вопрос? 

Е.ВОЛГИНА: Я говорю, мы находимся в положении активной обороны, сможем ли мы продвигаться дальше, именно идти в наступление нынешней численностью? Потому что Украина крупное государство, Николаев крупный город, Одесса, Харьков, далее Киев, можно ли взять под контроль таким числом? 

Ю.ШВЫТКИН: На сегодняшний день у нас хватает личного состава для выполнения задач. Правильно президент, верховный главнокомандующий сказал, что сейчас не стоит вопрос каких-то территорий. Вопрос стоит принуждения к выполнению тех требований, которые выдвинула первоначально Россия. Денацификация, демилитаризация, это всё понятно. Но самое главное это невступление в блок военный, отмена всех законодательных актов, дискриминирующих русский язык, дискриминирующих в целом нашу страну, русскоязычное население и так далее. Примерно такой ряд вопросов. Прекращение геноцида в отношении населения… Кстати говоря, собственного населения, они уже собственное население проводят денацификацию, Зеленский. Сегодня Зеленский является несамостоятельным человеком, но в определённых местах пытается показать свою самостоятельность. Хотя мы все понимаем, что он несамостоятельный человек. Соединённые Штаты Америки заинтересованы сегодня в конфликте, который происходит. Они же тоже не дураки, они понимают, что украинский народ славяне те же, Россия тоже славяне, столкнуть лбами и ослабить и Украину, и нашу страну.  

Е.ВОЛГИНА: Юрий Николаевич, это понятно, я как раз к вам как к опытному военному обращалась именно с точки зрения…

Ю.ШВЫТКИН: Я скажу, что для задач, которые сегодня стоят, достаточное число. У нас уже озвучена эта цифра: контрактников призвано с 1 января до сегодняшнего дня более 410 тысяч человек. Мобилизованные ребята, честь и хвала им, низкий поклон, они не демобилизуются, выполняют задачи дальше. Да, это непросто, да, это тяжело. И мы все понимаем нагрузку, которая ложится на семьи, нагрузку, которая ложится непосредственно на них самих. У меня родственники многие там воюют. Я и сам прошёл это и знаю, что такое жена ждёт на нервах, семья вся ждёт, родители, царствие им небесное, сейчас их уже нет, тоже ждали. Сейчас государство всё делает для поддержки. Если мы сейчас будем менять ребят, то, допустим, моделируем ситуацию, это моя личная точка зрения. Во-первых, нужно ребят, которыми мы их будем менять, их научить нужно, пройти те же учебно-тренировочные центры, они пойдут, не имея опыта боевых действий, и это повлечёт за собой достаточно большое количество потерь. 

Е.ВОЛГИНА: А вот эти без ротации не устают ли? 

Ю.ШВЫТКИН: Усталость очень большая. Пытаемся отводить в тыловые районы, дать возможность отдохнуть, образно говоря, хотя отдых, понятное, не такой, бухает, бахает, всё это слышно, напряжение. И потом опять заводим. Ротация в этом порядке проходит. Нет сегодня речи о том, чтобы полностью вывести подразделение. К сожалению, это может привести к ещё большим потерям личного состава. 

Е.ВОЛГИНА: Уязвимое место в Вооруженных силах Украины? С вашей точки зрения, что это и деморализация в какой момент наступит? С учётом того, что вы военный с большим опытом и плюс вспоминая установки в книге Лиддела Гарта «Стратегия непрямых действий», что нужно затупить меч соперника о его же щит. Уязвимое место ВСУ где, как вы думаете? 

Ю.ШВЫТКИН: Для кого-то, может, будет высокопарным, таким пафосным, но я скажу: уязвимое место — что против них воюет русский солдат. Это самое уязвимое место для ВСУ. Это не высокопарные слова. Тот дух, который у наших парней, я искренне вам говорю, потому что я чувствовал их, он непобедим, этот дух. Это самое для них страшное. И когда наши парни берут в плен вэсэушников, они сдаются лапки кверху. Они сегодня уже многие деморализованы. Наши тоже в плену есть, но не в таком количестве. Я вам приведу достаточно много примеров. Я Новосибирское родное военное училище закончил. У нас 52 Героя Российской Федерации. При этом, к сожалению, в подавляющем большинстве посмертно. И многие из них просто подорвали себя гранатой, чтобы не сдаваться в плен в окружении боевиков. Вот вам показатель. Не только наше училище. И другие, и рядовые солдаты, мы видим, сколько Героя получают, ордена, медали. Это тоже является неким показателям. На мой взгляд, говорить, что они полностью деморализованы, я бы не стал. Но уровень морально-психологической подготовки начального этапа… даже не начального, начальный этап у них тоже была достаточная деморализация, на начальной стадии, будем там говорить, и сегодняшние украинцы — они абсолютно разные. 

Е.ВОЛГИНА: Откуда берутся тогда слухи периодически, которые ваши коллеги в комитете по обороне опровергают, что будут новые волны мобилизации, нынешних не хватает? Откуда это берётся? 

Ю.ШВЫТКИН: Я не знаю, откуда это берётся. Не совсем корректно давать оценку коллегам. 

Е.ВОЛГИНА: Наоборот, они опровергают как раз. Их просят прокомментировать: может быть, необходимо. 

Ю.ШВЫТКИН: С моей точки зрения, сегодня ребят, которые идут добровольцами, которые идут на контрактной основе, их достаточно. Нужно признать, что есть потери, и восполнять потери нам тоже нужно. Не нужно уходить от этого. Не в таком количестве, но они существуют. 

Е.ВОЛГИНА: Причины усилившихся обстрелов Донецка и Белгородской области, не связано ли это как раз с тем, когда на фронте у ВСУ оказываются серьёзные проблемы, как раз усиливаются обстрелы Донецка и Белгородской области, вообще ДНР, ЛНР, приграничных областей с точки зрения деморализации местного населения. Мы не можем на фронте, поэтому будем по рынкам бить, жилым домам, больницам. 

Ю.ШВЫТКИН: Я думаю, что доля правды в ваших словах есть. Не связано непосредственно с потерями со стороны ВСУ, Украины. У них тактика такая, это же не только по отношению к Донецку, Луганску. У нас приграничные территории нашей страны подвергаются, Курская, Белгородская и так далее. И скажу так, что задача — посеять панику среди населения, деморализовать население, посеять не то что панику, недоверие к органам власти, посеять, правильно вы сказали, деморализацию со стороны органов власти даже. Не только со стороны населения, а со стороны органов власти. Потому что сегодня нужно отдать должное, слава богу, ребята, руководители, Курская область, Брянская, Белгородская и так далее, я как военный человек, даже я иногда критически рассматриваю их действия, на мой взгляд, они делают всё возможное для того, чтобы противопоставить как раз организованность, дисциплину со стороны себя лично и со стороны населения. Население видит это всё и с пониманием к этому относится. Магазины работают. Они же хотели, чтобы даже магазины не работали. Понятно, обстрелы, связано с риском для жизни, когда тревога, люди всё равно спасаются в подвалах. Но, тем не менее, жизнь не нарушена настолько, как бы они хотели. Но сказать о том, что всё прекрасно, такого нет. Есть напряжение определённое. Но и говорить о том, что всё деморализовано, нельзя. 

Е.ВОЛГИНА: Как раз речь идёт о том, с точки зрения тактики ведения боевых действий многие сказали, условно, не получится всю систему ПВО сосредоточить на этих регионах. А мы понимаем, что, наверное, задача противника была, и чтобы оттягивать силы противоракетной обороны туда и появлялись какие-то слепые зоны, по которым они могут бить. Но почему так сложно отодвинуть противника, чтобы ракеты не долетали до гражданских объектов? 

Ю.ШВЫТКИН: Ракеты сегодня 300 км дальности поставляются. 

Е.ВОЛГИНА: Точнее, там артиллерия, конечно, не ракеты. 

Ю.ШВЫТКИН: Именно ракеты поставляют такой дальности. И достаточно непросто в этом плане. Средства противовоздушной обороны, они ведь ставят ещё задачу какую — выявление военной инфраструктуры, выявление точек средств противовоздушной обороны. На первом этапе даже попытки обманок так называемых были. То есть запускают ложную цель, мы выстреливаем, а они потом истинную цель по другому направлению пускают. Сейчас этого не происходит, мы чётко действуем в этом направлении. Но вместе с тем, вот сейчас идёт борьба на донецком направлении, Авдеевка в том числе, именно как раз подальше оттянуть от артиллерийских обстрелов Донецка. 

Е.ВОЛГИНА: Есть ещё один аспект, который, кстати, сейчас начали поднимать в контексте темы проблем с мигрантами в России. Фиксируются факты, что нежелание людей, которые только-только получили российский паспорт, они граждане РФ, идти в зону специальной военной операции. Даже были попытки, что не надо этих людей привлекать. Но с другой стороны, они приходят, получают российский паспорт, какие-то здесь блага, соцстрахование, семьи переводят. И тут к ним приходят или предлагают идти добровольцем… и они: нет, извините. 

Ю.ШВЫТКИН: Я выскажу свою личную точку зрения. Если ты гражданин Российской Федерации, во-первых, у нас есть соответствующий законодательный акт, он должен принимать присягу, что он гражданин Российской Федерации, я имею в виду, со стороны мигрантов. Если ты гражданин Российской Федерации, ты должен выполнять все законы, действующие на территории нашей страны. В том числе и который был вопрос по частичной мобилизации. Поэтому здесь нужно смело, чётко: вперёд, ребята, защищать Россию, если ты гражданин России. Если нет — лишать его гражданства и к чёртовой матери выдворять из страны. Это моя личная точка зрения.  

Е.ВОЛГИНА: То есть если он игнорирует повестку…

Ю.ШВЫТКИН: Игнорирует не просто повестку. Я бы сказал, игнорирует защиту родины, России. 

Е.ВОЛГИНА: Новой родины. 

Ю.ШВЫТКИН: Как он интерпретирует, это его проблема. Пришёл получил гражданство не просто так. Он тоже, видимо, какие-то цели преследует. Либо он действительно истинный гражданин России, либо он какие-то корыстные, возможно, цели, не будем это утаивать. Вот вперёд, есть сегодняшняя ситуация, Россию требуется защищать. Вот и покажи себя, какой ты гражданин России. 

Е.ВОЛГИНА: Мне рассказывал один военный человек, который рассказывал про устройство американской армии, и там большая проблема — найти человека, который знает английский язык. Потому что в американской армии служат как раз очень много иммигрантов из латиноамериканских стран и так далее, и по-английски мало кто разговаривает. Я к тому веду, что это не российская новация — получил российский паспорт и иди в зону специальной военной операции, а в принципе, даёшь присягу новой родине, ну и выполняй свой долг. 

Ю.ШВЫТКИН: Совершенно верно. 

Е.ВОЛГИНА: Слушатель говорит: «Появился ролик от украинцев о том, что контрнаступление это была психологическая операция для обмана российской армии и общества. Что думает эксперт?»

Ю.ШВЫТКИН: Сейчас они желаемое за действительное могут выдавать, украинцы. И интерпретация того, что вот, контрнаступление психологическая больше атака, реально у нас сил достаточно. Это всё что мёртвому припарка, эти слова. Ясно, что контрнаступление их провалилось. Благодаря умелым действиям самих военнослужащих, командования, Генерального штаба. Это реально. Буквально на днях, вы знаете, в Ростове-на-Дону, это не секрет, верховный главнокомандующий посещал штаб группировки. Это не просто так. 

Е.ВОЛГИНА: Юрий Швыткин с нами, зампред комитета Госдумы по обороне. Это программа «Умные парни». После информационного выпуска продолжим. Много тем ещё есть, успеем всё обсудить. 

НОВОСТИ 

Е.ВОЛГИНА: 15:36 в столице. Программа «Умные парни». Продолжаем. У микрофона Евгения Волгина. Наш «Умный парень» Юрий Швыткин, зампред комитета Госдумы по обороне. Юрий Николаевич, ещё такой момент есть. Это реабилитация людей, прошедших боевые действия. С вашей точки зрения, как это может быть организовано? Потому что всё чаще стали появляться сообщения, что необходимо наладить серьёзную системную работу для психологической реабилитации людей. Потому что у них, это ни для кого не секрет, посттравматический синдром, это заболевание, с которым необходимо справляться и лечить. Здесь что необходимо сделать на уровне государства? 

Ю.ШВЫТКИН: Любая проблема, особенно такого плана, я всегда рассматриваю через призму собственного я. То есть нужно поставить себя на место этого человека, как это странно ни звучало. Который получил серьёзное ранение, который госпитализирован, проходит лечение, после этого, в зависимости от тяжести ранения, либо санаторно-курортная дальше реабилитация, либо медицинское учреждение, продолжение реабилитационного периода. И в конечном итоге либо он становится в строй, либо будет уволен по состоянию здоровья. Говорить о том, что в этом направлении у нас всё сделано, нельзя. Но сегодня профильные комитеты Госдумы, точно знаю, по здравоохранению и наш комитет по обороне, мы делаем всё возможное для того, чтобы это собственное я было реализовано в хорошем смысле этого слова. Сеть санаторно-курортных учреждений открыта сегодня для всех ребят, которые в этом нуждаются. 

Е.ВОЛГИНА: То есть это системный подход? Если врач говорит, что надо, его отправляют? 

Ю.ШВЫТКИН: Человеческий фактор ещё играет не последнюю роль. Не всегда так хорошо, как на словах. Потому что реально ребята сталкиваются с проблемами. Мы сейчас вышли на законодательный уровень и проезд бесплатный к месту реабилитации и так далее. Есть вопросы даже в этом плане, я уж не говорю про профессионализм реабилитологов, это тоже требуется. У нас сегодня ФМБА, служба, на мой взгляд, действительно на достойном уровне, но её недостаточно. Одним словом, должно быть и в рамках исполнения законодательной базы, и в рамках формирования первичного законодательной базы, в рамках различных постановлений ведомств, правительства РФ в целом, мы должны сделать так, чтобы парень, не дай бог, получил увечье, сделать всё возможное, чтобы он был полноценным гражданином нашей страны, полноценным человеком. У нас происходят ампутации рук, ампутации ног, здесь вопросы и протезирования. Не только реабилитации, протезирование. Я преклоняюсь, можно сказать, подвиг практически, фигурист Костомаров. Вы посмотрите, насколько человек… А ребят военнослужащих таких много. И здесь мы должны сделать и финансовую обеспеченность, и так далее. 

Е.ВОЛГИНА: Я думаю, вы тоже сталкивались, когда люди обсуждали, как на политической жизни сказывается проведение специальной военной операции, многие говорили: опасаемся, что будет, как в случае, например, с Афганистаном или в ряде случаев с Чечнёй, когда человек вернулся к себе в небольшой посёлок, что-то у него случилось, он пошел к чиновнику, а тот говорит: я тебя туда не отправлял, это твои проблемы, иди и делай что хочешь. Вот чтобы они не были брошенными. 

Ю.ШВЫТКИН: Не надо далеко ходить. И со мной был такой личный случай, и с моими подчинёнными тоже. Когда мы пришли… самое обидное, да можно сказать, страшное, когда человек, приходящий оттуда, а оттуда — это непосредственно с передового рубежа защиты нашей родины — он не востребован. Он не то что не востребован, к нему относятся, как ко второму сорту. Вот это недопустимо. Я помню, мы приехали из Чечни, буквально несколько часов, с учётом перелёта, вышли из боя, из окружения. Приезжаем в родной Красноярск, едем по улицам, колонной идём, а там музыка, клубы ночные, понимаете. Понятно, жизнь должна продолжаться, но психологически это тяжело. И когда я вижу парней, которые идут в форме, хромают, с посошком, на костылях, и когда равнодушие, а я вижу это равнодушие в глазах некоторых, очень тяжело этому парню. 

Е.ВОЛГИНА: Равнодушие, вы имеете в виду, Москва или другой глубокий тыл, живёт своей жизнью? Это есть такое. 

Ю.ШВЫТКИН: Ведь правильно было в своё время. Сейчас такого нет, на мой взгляд. Полстраны танцует и поёт, как говорили, а полстраны воюет. 

Е.ВОЛГИНА: А разве не было это задачей высшего руководства страны максимально сделать так, чтобы в глубоком тылу… есть проведение специальной военной операции, это экономически сказывается на всей стране понятно, но нет такого, что вся страна вообще воюет, находится в режиме этой мобилизации, всё на военных рельсах. Было такое ощущение, что это как раз противник хочет, чтобы Россия перешла на это и об это сломалась. А задача руководства была несколько иной. 

Ю.ШВЫТКИН: Здесь нам не нужно однобоко к этому вопросу подходить. Но должна быть некая соизмеримость. Я не говорю, что все должны носить чёрные платки, условно говоря. Но все должны сопереживать. Сегодняшние волонтёрские различные движения, которые, не будем политизировать партии, у нас одна партия, я всегда говорю, партия жителей нашей страны, и сегодня как никогда эти волонтёрские движения, гуманитарная помощь и так далее. Может быть, некоторая гуманитарная помощь излишня некоторым, но когда люди собирают, это чувствуется консолидация нашего общества. Они направляют в ту или иную воинскую часть, весточка из дома. Может быть, продукты те же, достаточно продуктов, где я был. Сейчас всё делается для того… вот «Народный фронт», всё делается для того, чтобы консолидировать, объединить всё наше общество вокруг сегодняшней ситуации. Сегодняшняя ситуация связана с проведением специальной военной операции. И мы все понимаем. Не должно быть так, чтобы только мама, папа, только родные и близкие думали о том солдате, который там, не дай бог, погибнет. Мы должны все думать об этом солдате. Потому что благодаря этому солдату не бомбят наши города. 

Е.ВОЛГИНА: История с релокантами, которые уехали, часть из них вернулись. Но периодически мы видим предложения проверить релокантов на предмет дискредитации Вооружённых сил. Это и так происходит. Другое дело, они становятся… это проблема краеугольный камень, потому что Набиуллина говорит, у нас проблема с кадрами и нужно как-то возвращать, в том числе релокантов, они уехали испугались, что-то другое. Кто-то, представители парламента, например, говорят, что нужно их наказывать, потому что они оставили страну в трудные времена. Потом приезжают какие-то очень богатые бывшие релоканты, видимо, под какие-то личные гарантии, и возобновляют здесь бизнес. И не очень понятно, что делать? Эта история с релокантам в информационном поле остаётся некой проблемой. Ну, уехали и уехали эти люди, бог с ними. 

Ю.ШВЫТКИН: Хочу так отреагировать. Давайте исходить из того, вы правильно сказали, что в любом случае специальная военная операция накладывает некий отпечаток, в том числе негативный, на население, которое проживает, не только те ребята, которые воюют, но и в целом население, которое в тыловых районах находится. Мы испытываем некоторые определённые трудности. А те ребята, которые по каким-либо причинам, подавляющее большинство бизнес, сохранение каких-то денежных средств, недвижимости, просто-напросто уехали, и чувствуют за пределами страны вольготно. 

Е.ВОЛГИНА: Не всегда, кстати. 

Ю.ШВЫТКИН: Но подавляющее большинство. Но мало того что вольготно, бог с ними, как правильно говорит верховный главнокомандующий. Уехали. Но они на сегодняшний день, я вам кучу приведу примеров, просто-напросто обливают страну грязью. Это разве нормально? Ну, уехал, твои проблемы. Но ты живи своей жизнью. Зачем ты обливаешь ту страну, которая тебя взрастила? 

Е.ВОЛГИНА: Так это же, Юрий Николаевич, абсолютно примитивный психологический приём, когда человек сам себя индуцирует и пытается сам себя убедить, что он сделал правильно. Сейчас же очень много историй про релокантов, который возвращаются, они разочаровались, что, оказывается, Ереван не Москва, Тбилиси не Москва, они возвращаются и говорят: а нам-то там в других СМИ говорили, что тут хладные трупы уже на улицах, тут ничего нет, режим шатается. А оказывается, у вас вообще всё даже где-то гораздо лучше, чем было. 

Ю.ШВЫТКИН: Я скажу так. Даже маленько критически выскажусь. Просматриваются некие двойные стандарты. В чём они выражаются. Я вышел с инициативой, меня поддержали коллеги все единогласно, о том, чтобы дать соответствующее поручение профильному комитету по безопасности и противодействию коррупции, выйти с инициативой о проверке релокантов, которые вернулись, со стороны Генпрокуратуры РФ, Следственного комитета, ФСБ. И запрос направлен. Сейчас идёт проверка, мы ждём ответа. 

Е.ВОЛГИНА: Проверить на что? 

Ю.ШВЫТКИН: Проверить на нарушение законодательства нашей страны. При этом я не говорю, что Фридман или кто-то преступник. Нет. Может, орден ему надо давать, я не знаю. Но на сегодняшний день в средствах массовой информации, да и население взбудоражено, есть общественный резонанс, что ребята уехали, обливают грязью, а потом спокойно вернулись. А по некоторым даже информация, исходя из СМИ, что якобы финансировали ВСУ. Это разве нормально? 

Е.ВОЛГИНА: Нет, конечно, ненормально. Финансировать ВСУ не нужно. Финансировать надо собственную армию. Юрий Николаевич, я просто пытаюсь понять, на предмет чего? Нет ли здесь опасности подмены понятий, когда Генпрокуратура, например, скажет, окей, но в итоге будут просто мониторить посты в социальных сетях, и кто-то там чего-то написал. А не будут мониторить очень влиятельных, богатых людей на предмет того, что, может быть, они вэсэушникам пару миллионов долларов перевели. 

Ю.ШВЫТКИН: Так в этом вся и суть. Мы прямо пофамильно указали, кого проверить. И Фридмана указали, и, насколько помню, Гудкова указали. Там многих указали. Я откровенно скажу, мы не ставим вопрос… может, ордена давать надо, чёрт его знает. Но тем не менее, на сегодняшний день существует такая проблема. И должны отреагировать соответствующие правоохранительные органы. Так мимо проходит ни в коем случае нельзя. Вот Агалакова. Уехала. Почему она обливала грязью страну? Она там жила на бюджетные, государственные деньги, делала различные репортажи, потом просто-напросто там осталась. Но было изначально дураку понятно, что она останется. Почему у нас не поняли, что она останется? Ладно, осталась бы, это её проблема. Но она против страны выступала на различных международных площадках. И она формирует видимость у тех людей, которые слушают, что действительно у нас в стране так, как она говорит. 

Е.ВОЛГИНА: Так мы можем делами демонстрировать, что это не так. Говорят и говорят. 

Ю.ШВЫТКИН: Что сейчас и происходит. 

Е.ВОЛГИНА: А поименно весь список огласите? Там много фамилий? 

Ю.ШВЫТКИН: Фамилий семь там было. 

Е.ВОЛГИНА: А, это какие-то люди известные? А не то что каждый, кто приехал из Тбилиси, его будут проверять: а ты долго в Тбилиси жил? Не так? 

Ю.ШВЫТКИН: Нет. Там те, которые вызвали общественный резонанс. Александр Хинштейн подал там, насколько я понимаю, детей одного из чиновников, который вёл такую политику. Я фамилию не знал даже. Там достаточно известные люди. 

Е.ВОЛГИНА: И результат рассчитываете получить? 

Ю.ШВЫТКИН: Вообще по закону в течение месяца, 30 суток. Но при необходимости может проверка продляться. Думаю, скоро получим какой-то промежуточный результат либо окончательный. 

Е.ВОЛГИНА: У нас с вами 12 минут остаётся, но ещё тем много. По поводу конфликта в секторе Газа. Вы ещё упоминали в контексте того, что сейчас некое сравнение идёт, что такое формат специальной военной операции и что такое формат операции по самообороне со стороны Израиля. С вашей точки зрения, то, что сейчас обострение на Ближнем Востоке, есть ли риск радикализации и угрожает ли это российскому югу, например, из-за конфликта на Ближнем Востоке, например, российскому Северному Кавказу? 

Ю.ШВЫТКИН: Здесь, если позволите, Евгения, построил бы маленько по-другому. В чём выражается любой конфликт, который находился бы даже вдалеке от границ нашей страны или от наших союзников, всё равно он несёт очень серьёзный негативный отпечаток на жизнь нашей страны. Нарушаются какие-то связи, в том числе экономические связи, межгосударственные связи, какое-то в определённой степени напряжение. Я уж не говорю про использование различных видов вооружения, экологии и так далее, в этом плане если рассматривать. Но сегодня давайте исходить из того, что ближневосточный конфликт явился лакмусовой бумажкой продолжения со стороны некоторых государств негативного отношения к нашей стране. Посмотрите, сейчас только речь идёт о том, что в ближайшее время через КПП выйдут 85 граждан России, выведут из сектора Газа. 

Е.ВОЛГИНА: Обещают, по крайней мере. 

Ю.ШВЫТКИН: Да, обещают. А до этого даже в списки не были включены. 

Е.ВОЛГИНА: Израиль как-то то ли перепроверял эти списки, то ли ещё что-то. 

Ю.ШВЫТКИН: Я хочу ещё раз публично заявить нашу позицию. Мы не придерживаемся позиции Израиля, мы не придерживаемся позиции ХАМАС. Мы сегодня придерживаемся позиции, которая закреплена в резолюции Совета Безопасности ООН. Резолюция подчёркивает необходимость прекращения боевых действий. Даже не Совета Безопасности, а в целом Генеральной Ассамблеи ООН. Прекращение немедленное боевых действий и проведение различных гуманитарных мероприятий. А резолюция Совета Безопасности ООН, которая была принята ещё до этого, это создание самостоятельного государства Палестины. Вот что должно произойти. 

Е.ВОЛГИНА: Но ведь никто не слушает. В смысле, Израиль не слушает. 

Ю.ШВЫТКИН: Правильно. Не слушает одна сторона — Израиль и Соединённые Штаты Америки и их приспешники — Франция, Великобритания, как всегда. 

Е.ВОЛГИНА: Франция, кстати, с Великобританией были не особо против резолюции. 

Ю.ШВЫТКИН: Но они там. Франция там тоже сейчас находится, ограниченный контингент войск. Они ведут такую политику. 

Е.ВОЛГИНА: Но, с вашей точки зрения, тогда уместно ли… скажем так, всё равно, наверное, в ближайшее время не случится образование именно, обретение Палестиной государственности, и тогда возникает вопрос, здесь же есть проблема, что даже этих беженцев, например, Египет и Иордания не хотят принимать, потому что боятся радикализации, потому что ХАМАС настолько глубоко осел в секторе Газа, что в общем, эта идеология, хотя мы не считаем эту группировку террористической, но вот эта идеология, этого опасаются страны, которые не принимают беженцев. Почему я спросила как раз про риск радикализации того же Северного Кавказа. 

Ю.ШВЫТКИН: Я не думаю, что такая будет радикализации. Но миграционные потоки какие-то могут быть. 

Е.ВОЛГИНА: А мы можем принять палестинских беженцев, как вы думаете? 

Ю.ШВЫТКИН: Это решение наверху должно быть принято. Если это граждане России… 

Е.ВОЛГИНА: Нет, не граждане России. 

Ю.ШВЫТКИН: Этот вопрос достаточно тонкий, я не могу дать оценку. Надо погрузиться в это, как это повлияет на те или иные процессы. Но мы должны делать всё возможное на политико-дипломатическом уровне, мы это и делаем, чтобы прекратились боевые действия. 

Е.ВОЛГИНА: К чему может наземная операция ЦАХАЛ привести, как думаете? 

Ю.ШВЫТКИН: К потере как со стороны личного состава ЦАХАЛ, так и со стороны Палестины. А самое страшное, со стороны мирного населения. Гражданского населения как со стороны Израиля, так и со стороны Палестины. Гибнут дети. На сегодняшний день в секторе Газа погибли более четырёх тысяч детей. А в целом больше 12 тысяч человек. Это же громаднейшая цифра. 

Е.ВОЛГИНА: Да. 27 тысяч ранены. 

Ю.ШВЫТКИН: Представляете? И никто не останавливается. Хотя Генеральная Ассамблея ООН в подавляющем большинстве приняла решение о прекращении боевых действий. Но не слушают. 

Е.ВОЛГИНА: Это к вопросу о том, чего стоит международное право, видимо. 

Ю.ШВЫТКИН: В том числе конечно. 

Е.ВОЛГИНА: 7373-94-8 — телефон прямого эфира. Наденьте, пожалуйста, наушники, пару звонков примем. Здравствуйте. 

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Сергей Алексеевич. Юрий Николаевич, Украина каждый день теряет боевые самолёты. За 8 ноября пять боевых самолётов. Редкий день обходится без официального сообщения нашего Минобороны о сбитых украинских боевых самолётов. За месяц там уже десятки. Скажите, аэродромы, где базируются эти самолёты, они для нас недосягаемы?  

Ю.ШВЫТКИН: Да нет, досягаемы. Я думаю, насколько я понимаю, может быть, я ошибаюсь здесь, они находятся за пределами Украины, в сопредельных государствах, могут залетать. Конечно, в этом случае они для нас недосягаемы, к великому сожалению. Мы не можем развязать войну с другими государствами, в том числе со странами блока НАТО. 

Е.ВОЛГИНА: А как же говорят, что ещё немножко и красная линия, и тогда уже всем не поздоровится.

Ю.ШВЫТКИН: Давайте так, что от красных линий надо уходить, от слов этих. 

Е.ВОЛГИНА: Всё, забыли? 

Ю.ШВЫТКИН: Не то что забыли, но ситуация на сегодняшний день такая. Я уж не говорю про то, что аэродромы все не можем поразить. Есть же полевые аэродромы, они тоже готовились заранее к ведению боевых действий. И в том числе оттуда взлётно-посадочные полосы существуют. 

Е.ВОЛГИНА: Почему там сложно Авдеевку брать? 

Ю.ШВЫТКИН: Потому что укрепрайон серьёзный. Потому что нам нужно беречь людей, наших бойцов. Можно сейчас туда пустить, условно говоря, несколько армий, но они лягут, многие. Оборона и наступление — разные вещи. Я брал населённые пункты, не один, участвовал в боевых действиях, это очень тяжёлые боевые действия в городской местности. В городском населённом пункте в целом. Здесь и применение бронетанковой техники маленько затрудняется. Здесь должна группа действовать не так, как отделение, взвод, рота, здесь группа 10-15 человек, как правило, штурмовые группы. Здесь много нюансов, которые как раз не позволяют. Самое главное, ещё раз говорю, сохранить людей. 

Е.ВОЛГИНА: Какая сейчас мотивация людей, которые идут работать в силовые структуры? Спрашиваю у вас как у опытного силовика. 

Ю.ШВЫТКИН: Мотивация разная. Для кого-то это семейная династия. Вот у меня в семье практически все офицеры, кто-то Вооружённых сил, кто-то сотрудник… у меня сестра родная полковник полиции, а сын — капитан Вооружённых сил, только вернулся с некоего участка. Мотивация одна, как мы всегда говорим, я неоднократно присягу принимал: «Служу закону, служу народу». Вот это главная мотивация. И идеология, она должна быть. Если даже кто-то идёт с другой мотивацией — коммерция, бизнес, они не выживают в системе МВД. Сегодня МВД является, я бы сказал, сердцевиной всей правоохранительной системы.  

Е.ВОЛГИНА: Почему общество тогда зачастую не доверяет силовым структурам?

Ю.ШВЫТКИН: Я не знаю, Евгения, откуда у вас такие данные, что общество не доверяет. Я вам скажу так, что это всенародный праздник сегодня. Мы, кстати, поздравляем. 

Е.ВОЛГИНА: Да, поздравляем, конечно. 

Ю.ШВЫТКИН: Второй момент, почему всенародный — да потому, что особенно когда трудно, все обращаются в органы внутренних дел. Много случаев, сейчас, кстати, в зоне специальной военной операции тоже сводные отряды существуют, и к великому сожалению, гибнут тоже ребята. Более 600 человек сотрудников органов внутренних дел за этот период времени получили государственные награды, боевые ордена и медали. Это тоже показатель. 

Е.ВОЛГИНА: Почему спрашиваю про недоверие, потому что бывают различные резонансные случаи, и конечно же, люди идут в полицию, в органы за защитой, но ряд аспектов бывает такой, что то ли не получают помощь вообще, то ли как-то прошито, что ли, что полиция не поможем. Мы даже в эфире различные темы обсуждаем, и у людей как будто бы есть вот это — то ли мне не помогут, то ли всё-таки не так помогут, то ли ещё что-то. 

Ю.ШВЫТКИН: У кого-то, может быть, бытует мнение, кто-то слышал, кто-то, может быть, и сам сталкивался. Я уверен, что, во-первых, носит индивидуальный характер, где-то есть человеческий фактор. От этого, к сожалению, тяжело достаточно уйти. Но в подавляющем большинстве система работает. Система, я бы сказал, человек в погонах работает. 

Е.ВОЛГИНА: Хорошо. Как оценивать уровень компетентности современной системы силовых структур в России, в чём это проявляется? 

Ю.ШВЫТКИН: Мы берём только о МВД, я так понимаю? 

Е.ВОЛГИНА: Как хотите. 

Ю.ШВЫТКИН: Если говорить про Вооружённые силы, здесь маленько другая ситуация. 

Е.ВОЛГИНА: Да. Армию не берём. МВД берём. 

Ю.ШВЫТКИН: Был период времени, когда одни ушли, другие ещё до конца не пришли. То есть прослойка была. Был период, когда было отсутствие должного профессионализма, я бы так сказал. Сейчас другая ситуация. Но сейчас проблема есть, уже её озвучил министр внутренних дел России, это кадровый голод. Потому что нам нужно ещё набирать личный состав, нужно готовить с профессиональной точки зрения. Сегодня особенно вопрос стоит об уличной преступности и так далее. 

Е.ВОЛГИНА: А не идут, что ли? Вроде конкурсы большие в академии? Я просто пытаюсь понять, почему кадровый голод. 

Ю.ШВЫТКИН: Маленько другое академия. Когда идут рядовые сотрудники полиции, академия — это руководящий состав. Например, академия управления. Разные моменты есть. На определённом периоде и заработная плата оставляет желать лучшего. Слава богу, сейчас повысили мы, совместно с законодательной властью, зарплаты силовым структурам, в том числе армии. 

Е.ВОЛГИНА: Юрий Швыткин был с нами. Зампред комитета Государственной думы по обороне. Юрий Николаевич, спасибо. Ждём вас снова. Ещё раз с праздником вас поздравляем профессиональным. 

Ю.ШВЫТКИН: Спасибо.

Е.ВОЛГИНА: Это была программа «Умные парни». У микрофона была Евгения Волгина. Мы с вами прощаемся до понедельника. Далее будет информационный выпуск, потом Юрий Будкин, у него программа «Поток», будет ещё программа «Своя правда» и вечером ещё «Отбой». Так что не переключайтесь. Всем хорошего вечера и хороших выходных.