А.ТИТОВА: У нас сегодня в гостях Юрий Ерохин – начальник Управления охраны труда промышленной безопасности и охраны окружающей среды Московского нефтеперерабатывающего завода. Юрий Юрьевич, добрый день.

Ю.ЕРОХИН: Добрый день.

А.ТИТОВА: Я хочу всем напомнить, мы все очень часто, и не только мы, но и другие средства массовой информации обсуждали тот самый, якобы, выброс из Московского нефтеперерабатывающего завода, который сказался на жителях Копотни, прежде всего, плюс всего Юго-Восточного округа, жуткой вонью. Все вы нам звонили, жаловались и в итоге, как я сейчас читаю во многих старых статьях от 10 ноября, например, комсомолка пишет: «… причиной неприятного запаха стала неисправность установки по переработке сероводорода на этом самом заводе». Так сказал, якобы, первый зам начальника МЧС России по Москве Юрий Акимов. Так вот, Юрий Юрьевич пришел и расскажет нам, что же было на самом деле, потому, что я знаю, что столичный арбитражный суд в итоге отменил штраф Росприроднадзора. Штраф был выставлен 250 000 рублей. В итоге вы смогли себя оправдать. Что удовлетворило суд, какие ваши доводы были, и как в итоге так вышло, что все-таки ваш завод здесь не причем, и никакого выброса не было?

Ю.ЕРОХИН: Я постараюсь ответить по очереди на поставленные вами вопросы. В первую очередь, я хотел бы сказать, что Арбитражный суд города Москвы отменил  4 постановления Росприроднадзора о привлечении нашего завода к административной ответственности – за работу без специального разрешения на выброс загрязняющих веществ. Ни каким образом те судебные разбирательства, которые были в суде не связаны с выбросом  10 ноября, который был в Москве. Ни каким образом, тем более, он не связан с Московским нефтеперерабатывающим заводом. Почему так произошло? Основанием для отмены постановления Росприроднадзора стала попытка Росприроднадзором оштрафовать завод за одно и то же нарушение 5 раз. Суть претензии состояла в том, что у предприятия с декабря 2014 года не было разрешения на выброс. И в этой ситуации аналогичной, по сути дела, оказались многие нефтеперерабатывающие заводы России по вполне определенной причине по отсутствию гигиенических нормативов. Я постараюсь быть достаточно кратким. 16 ноября Симоновский суд удовлетворил иск Росприроднадзора именно  по формальной статье – отсутствие разрешения на выброс. И завод оплатил эти 250 000 и не обжаловал их.

А.ТИТОВА: Разрешения не было, но выброс-то был?

Ю.ЕРОХИН: Не выброс. Любое промышленное предприятие оказывает  воздействие на окружающую среду. В том  числе, тот же автомобиль, на котором мы с вами ездим. Безусловно, садясь в него, мы должны понимать, что включая двигатель, мы выбрасываем загрязняющие вещества. По формальному признаку завод оплатил этот штраф, но в декабре 2014 года Росприроднадзор вынес  еще 4 постановления о наложении на наш завод штрафов за отсутствие тех же самых разрешительных документов по тому же  самому административному делу.

А.ТИТОВА: Как так может быть? Обычно же один раз, я опять же могу судить как автомобилист – обычно приходит один штраф за превышение.

Ю.ЕРОХИН: Совершенно с вами согласен, именно поэтому арбитражный суд точно так же как вы принял решение – он отменил эти 4 постановления. Поэтому завод, во-первых, оплатил свой штраф, но опротестовал незаконные требования Росприроднадзора еще 4 раза оплатить этот штраф. Но на сегодняшний день завод имеет всю разрешительную документацию, мы приложили все усилия для того, чтобы получить необходимые гигиенические нормативы. Мы обеспечили финансирование разработки этих нормативов. И сейчас мы и другие заводы имеют возможность в законном порядке получать, иметь разрешение на выброс и вести свою хозяйственную деятельность в законном поле.

А.ТИТОВА: Хочу подключить наших слушателей, особенно жителей того самого района Капотня, ну и всех прилегающих.  Позвоните, напишите, скажите, чувствуете ли вы сейчас какие-то запахи, которые вам не нравятся. До этого все говорили про сероводород, может быть, сейчас появилось что-то новое. С чем вы это связываете, ваше мнение, как вам кажется, насколько вообще адекватна фраза «разрешение на выброс» вам как жителей тех самых районов? 7373948 телефон прямого эфира, позвонит, расскажите.  Я давно не слышала, чтобы где-то пованивало, но я там и не живу, вы должны это понимать. 9258888948 sms сообщения, «Говорит Москва» наш сайт. Юрий Юрьевич готов отвечать, он подготовлен  и готов защищать свой завод от всех ваших нападок. Здравствуйте, вы живете в Капотне?

СЛУШАТЕЛЬ:  Я живу метро Братиславская. Вот, последние два дня стоит вонь конкретная, не знаю  с чем связано, но я думаю, что это близость завода.

Ю.ЕРОХИН: Я с удовольствием прокомментирую ваш вопрос. Хотел бы обратить ваше внимание, что в последние 3 дня в городе Москве и московском регионе наблюдаются неблагоприятные метеорологические условия. Это подтверждается и Росгидрометом, и отдельными  научными обсерваториями, в том числе обсерваторией МГУ. По данным Мосэкомониторинга на всей территории Москвы, в том числе Новой Москвы, по всем постам контроля загазованности, которые установлены в нашем городе, наблюдается превышение предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ, в том числе, сероводорода и окислов азота. Обращаю внимание на всей территории Москвы и Новой Москвы. Поэтому те запахи, которые вы сейчас чувствуете, связаны не с какими-то отклонениями в работе промышленных предприятий, а с той климатической обстановкой, которая сложилась в нашем регионе. Но тот дождик, который идет в Москве он обязательно улучшит обстановку.

А.ТИТОВА: Но Интерфакс нам говорит, что именно на Юго-востоке Москвы концентрация сероводорода превышена в 3 раза. Может они следят только за Юго-востоком.

Ю.ЕРОХИН: Здесь я с вами соглашусь, если Интерфакс посмотрит полную информацию Мосэкомониторинга, он увидит, что по всей территории Москвы и Новой Москвы наблюдаются превышения. И локализовать эти превышения и связывать только с Юго-востоком и непосредственно с заводом является просто некорректным.

А.ТИТОВА: Если снова возвращаться к 10 ноября, у вас лично есть предположения, какой источник выбросов был определяющим, грубо говоря, что так воняло?

Ю.ЕРОХИН: По крайней мере, точно не Московский НПЗ. Предположений я давать не буду, этим занимаются многие надзорные органы. Сейчас ведется соответствующее следствие, оно еще не закончено.  Могу сказать, что проверки проводились боле, чем на 30 предприятиях. Они до сих пор проводятся. Буквально вчера к нам  пришла проверка в составе 8 надзорных органов, которые проверяют нашу деятельность. Так вот, более 30 предприятий проверялось надзорными органами, еще больше предприятий выбрасывают сероводород, поэтому определить точный  источник, тем более, если он был залповый и кратковременный, является задачей крайне сложной.

А.ТИТОВА: 7373948 телефон прямого эфира, мы слушаем вас, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, меня зовут Николай, город Подольск. Честно говоря, запах с сегодняшнего утра довольно устойчивый сероводород.

А.ТИТОВА: Подольск явно не там находится.

Ю.ЕРОХИН: Что подтверждает мои слова о том, что весь регион сейчас находится  в зоне весьма неблагоприятных метеорологических условий.

А.ТИТОВА: А откуда вообще в принципе берется этот запах? Если, действительно, это получается по всей Москве, в том числе и в Подольске. То есть явно, что это ни какой не завод, ни какое-то определенное предприятие. Откуда вообще это все может идти, вы как человек, который явно понимает, чем мы здесь? У вас же, наверное, есть какие-то мысли что за источник?

Ю.ЕРОХИН: Здесь, прежде всего, надо говорить вот о чем. Наш нос созданный природой он является весьма несовершенным инструментом предупреждения человека об опасности. Когда нос нам сигнализирует о том, что есть неприятный запах, на самом деле, с точки зрения воздействия на организм это не значит, что организм подвергается какой-либо опасности. Я ни в коем случае не пытаюсь убедить, что сероводород это не опасное вещество, я просто говорю о том, что при низких концентрациях загрязняющих веществ, при их содержании ниже предельно допустимых концентраций мы этот запах не чувствуем. При наступлении, в том числе, неблагоприятных условий происходит концентрирование примесей в атмосфере, прежде всего, в приземном слое, где мы находимся, эти концентрации достигают нашего с вами уровня восприятия носом и нос соответственно передает нам с вами сигнал о том, что начинает пахнуть. По существу, эти вещества и так есть в атмосфере, просто мы их не чувствуем до определенного уровня. А источниками выброса являются колоссальное количество предприятий. Здесь надо учитывать, в том числе, и очень протяженные по всей Москве и магистральные и не магистральные канализационные сети, где-то герметизированные, где-то  нет, но все они являются небольшим, но источником.

А.ТИТОВА: Я живу в прекрасном месте, где все время пахнет канализацией, поэтому для меня это уже запах детства, мне даже нравится. И когда все жаловались, что пахнет сероводородом в Капотне, я думала это же так приятно. Мы слушаем вас, добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Елена, я житель Капотни. Я хочу сказать, что зря вы наговариваете на завод.

А.ТИТОВА: Мы наоборот сейчас защищаем его.

СЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что район Капотня построен таким образом, что ветер завода уносит все в Марьино и пахнет там.

А.ТИТОВА: Там, где Навальный живет, так ему и надо, вы же понимаете.

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно. А в Капотне не пахнет вообще.

А.ТИТОВА: Спасибо, Елена. Я верю именно очевидцам, если они говорят, что все идет в Марьино, ну пусть туда и идет.

Ю.ЕРОХИН: Я хотел бы сказать Елене, может быть, мы даже являемся соседями, поскольку я там родился, учился, работаю, живу и надеюсь никуда не переезжать из этого прекрасного, уютного, зеленого, благоустроенного района, на который много наговаривают. Поверьте мне, жители Капотни весьма и весьма комфортно себя чувствуют и очень болезненно относятся к тому, когда начинают идти необоснованные обвинения в сторону завода.

А.ТИТОВА: Я напомню, мы говорим сегодня о тех неприятных, якобы, выбросах или о чем-то еще, пока не установленном, что дает нам  жуткий запах сероводорода, где-то в районе Капотни. У нас сегодня в гостях Юрий Ерохин, начальник управления охраны труда промышленной безопасности и охраны окружающей среды Московского нефтеперерабатывающего завода, который находится там и, который в свое время обвинили, а потом оправдали, слава Богу. Мы слушаем вас, добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день я живу в Орехово-Борисово и тема Капотни звучит не одно десятилетие даже жительница Капотни по существу косвенно подтвердили, что ей хорошо, потому что ветер и вонь от завода идет в другую сторону. Но она это напрямую не сказала, это можно было и так понять. Я могу сказать одно, что  ваш гость, с моей точки зрения, говорит совершенно нелепые и глупые вещи про нос, про… Мы созданы таким образом, что воспринимаем плохое, как на самом деле плохое, а все остальное это бюрократические выверты. Я думаю единственная возможность поставить точку в этом многолетнем бессмысленном споре – это, конечно, на территории мегаполиса такие предприятия как в Капотне надо закрывать полностью.

А.ТИТОВА: Есть ли у вас какие-то факты, на которых вы основываетесь.7

СЛУШАТЕЛЬ: Вы задаете нам нелепые вопросы, мы абсолютно не то, что бесправны, мы жители не имеем возможности получить эти факты, кроме запахов.

А.ТИТОВА: Вы сейчас говорите… Ну, тем не менее, вот такой комментарий. Я понимаю, что всегда легче обвинить что-то очень большое и глобальное. Таких людей, вот ваших соседей их много, как вы думаете, как скоро вы сможете донести до них эту простую мысль, что вот есть все документы, есть заключение судебное и оправдательное, как бороться с такими людьми?

Ю.ЕРОХИН: Я думаю с ними не надо бороться, таких людей достаточно много. Главная задача, чтобы они нас услышали. Сейчас мы проводим политику максимальной открытости и прозрачности  нашего предприятия. Во время кризиса, который был 10 ноября, ворота нашего предприятия, естественно, были открыты не только для надзорных органов, но они также были открыты для  средств массовой информации, которые во время этого кризиса посещали завод. Напрямую мы их провожали, непосредственно, к той самой установке получения серы, которая в это время находилась на ремонте. Не было технологического процесса. Таким образом, она не была источником сероводорода, и журналисты могли конкретно подойти и сами пощупать реально вот этот, якобы, источник выброса. Надзорные органы подтвердили, тот же самый руководитель Ростехнадзора подтвердил, что в это время никаких аварийных и внештатных ситуаций на заводе не было. Более того, открытость нашей политики заключается в том, что, во-первых на нашем сайте в обязательном порядке, есть лента экоинформер, которая сообщает состояние атмосферного воздуха в районе расположения завода. Второе, нами уже с 2006 года запущены посты контроля загазованности, аналогичные постам Мосэкомониторинга, и информация о состоянии атмосферного воздуха поступает в режиме онлайн, непосредственно, на сайт Мосэкомониторинга. В этом году мы создали, не дожидаясь сроков установленных законодательством, мы установили автоматизированную систему мониторинга выбросов. То есть 8 газоаналитических комплексов расположены непосредственно в дымовых трубах, которые снимают параметры воздействия на окружающую среду непосредственно из трубы, и эти данные направляются также единому администратору системы мониторинга в Мосэкомониторинг в Департамент  природопользования и охраны окружающей среды г.Москвы. Реально не только мы, но и надзорные органы могут просто видеть, так же, как и жители могут видеть, реальные параметры воздействия нашего на окружающую среду. Мы открыты.

А.ТИТОВА: Вот для таких недоверчивых слушателей, как наш предыдущий товарищ, мы сейчас пытаемся связаться с депутатом Московской Государственной Думы по округу Капотня, чтобы она подтвердила ваши слова, потому что, как я понимаю, у вас большая поддержка за спиной. Вот есть как жители, которые действительно вас поддерживают, так и в том числе и чиновники, но, к сожалению, есть и те, которые пока что вам не верят. Вот, например, «818» защищает вас, говорит: «закрыть завод, а куда же деть народ? Где им найти работу?» Сейчас очень трудно найти работу. Кстати сколько у вас на заводе работает человек?

Ю.ЕРОХИН: 2200 человек. Это, наверное, одна из тех основных причин, по которой бессмысленно переводить завод в какое-либо другое место. Перевод предприятия из города не решает в принципе экологическую ситуацию. Объясню почему. Во-первых, мало того, что вы лишаете людей работы, в том числе, лишаете поддержки их семьи, город лишается половины поступлений в бюджет от промышленных предприятий. Но самое главное, может быть, для людей это не является самым важным, но самое главное то, что завод, построенный в новом месте, принесет те же самые проблемы экологии просто в другом месте, это раз. И второе, построены новые жилые массивы в городе Москве на месте Московского НПЗ принесут  с собой колоссальное количество автомобилей. Я могу сказать, что это будет гораздо хуже. Выбросов от автомобилей будет намного больше чем от НПЗ. Плюс ко всему надо же понимать цифры. Из миллиона тонн загрязняющих веществ, которые выбрасываются в Москве, 930 000 приходится на автотранспорт и выброс Московского НПЗ по сравнению с этой цифрой является ничтожно малым.

А.ТИТОВА: Юрий Юрьевич, к нам присоединяется депутат Московской Государственной Думы по округу Капотня, председатель комиссии по безопасности Мосгордумы, председатель общественного совета при МЧС России по г.Москве Инна Юрьевна Святенко. Добрый день. Я правильно понимаю, что вы, так же как Юрий Юрьевич, на стороне МНПЗ, и вы готовы нам подтвердить то, что не от него идут выбросы?

И.СВЯТЕНКО: Добрый день. Я на стороне нефтеперерабатывающего завода, у которого соблюдены все нормы с точки зрения экологии. И если жители Капотни в большинстве своем являются, либо в прошлом сотрудники, либо члены семьи работают на заводе, то они принимают все эти процессы, которые происходят на заводе – и модернизация, и все очистные установки, которые существуют на заводе. То ситуация связанная с жителями Братеево, Марьино и Люблино, которые регулярно чувствуют какие-то запахи, какой-то металлический привкус, и жалуются мне на это. Здесь очень важно, чтобы Экомониторинг давал четкие сведения, все-таки, откуда этот выброс. Это очистные сооружения, это Мосводоканал, или это все-таки МНПЗ? Сейчас до сих пор нет официальных источников, которые бы назвали источник, откуда идет этот неприятный запах.

А.ТИТОВА: Инна Юрьевна, а может быть, у вас лично есть какое-то подозрение? Вы же явно не первый год в отрасли, тем более, у вас так много должностей, наверно у вас есть мысли какие-то по этому поводу.

И.СВЯТЕНКО: Мысли у меня, конечно, есть, о мысли должны быть обоснованы именно на тех лабораторных исследованиях, которые может сделать Экомониторинг. И те рабочие встречи, которые проходили на заводе, я смотрела завод, смотрела, как там устроено производство, для непрофессионального взгляда в этой отрасли, конечно, завод очень сильно изменился. Он модернизирован, он не должен заниматься выбросами, от завода не должно все это исходить. Поэтому, конечно, очень важно, чтобы те многочисленные лаборатории, я делала, в том числе, и запрос в Главное Управление МЧС по г.Москве для того, чтобы и передвижные станции отмониторили ситуацию, связанную именно в районах Люблино, Марьино, Братеево и Капотня для того, чтобы было понятно, кто источник этого запаха и причины.

А.ТИТОВА: Спасибо большое Инна Юрьевна, что вы с нами поговорили. Я напомню, Инна Святенко депутат Московской Государственной Думы по округу Капотня, председатель комиссии по безопасности Мосгордумы, председатель общественного совета при МЧС России по г.Москве, была с нами на телефоне, и в очередной раз подтвердила тот факт, что Московский НПЗ не имеет никакого отношения к выбросам и неприятному запаху в Юго-Восточном округе. Давайте, почитаем, что вы пишите – в Орехово не пахнет, «40»-ой спрашивает вас – работает ли горелка в Капотне?» Что такое горелка?

Ю.ЕРОХИН: Может быть, подразумевается наша факельная установка. Факельная установка является неотъемлемой частью завода, она является, по существу, его легкими, она является сооружением обеспечивающим безопасность работы предприятия. Сразу могу сказать, то факельные установки являются неотъемлемой частью любого нефтеперерабатывающего завода в отличие от других заводов. На нашем заводе только одна факельная установка. Если вы поедите в какие-нибудь передовые страны, вы увидите, что на их нефтеперерабатывающих заводах, этих факелов гораздо больше.

А.ТИТОВА: 825-й пишет – почему факел то горит, то дым идет, то просто пар? А у меня сопутствующий вопрос, как-то все время, кажется, что когда что-то горит или испаряется, это все очень страшно и вредно?

Ю.ЕРОХИН: Конечно, нет. Если не знать, как работает факельная установка. Факельная установка предназначена для того, чтобы сжигать избыточный топливный газ, который выделяется  в результате переработки нефти. Наша факельная система устроена так, что если вы видите факел, или периодически за ним наблюдаете, в 90% случаев не горит. Это связано с эффективной работой и организацией работы на нашем заводе, которая позволяет весь топливный газ, который образуется на заводе, использовать для собственных нужд. Но, если возникают избыточное его количество, которое напрямую, ни в коем случае нельзя выбрасывать в атмосферу, потому что это ядовитый выброс, происходит сжигание этих газов. Здесь следует обратить внимание, что чаще всего тот газ, который сжигается на факельной установке, является так называемым, водородсодержащим газом, то есть это газ, содержащий более чем на 90% водород, в результате сжигания которого образуется вода. Тот дым, который идет с факела, это не дым, это пар высокого давления, он специально подается с целью безопасности и для увеличения глубины окисления продуктов горения. Есть такое свойство у водяного пара – при температурах выше 1000 градусов соответствующим образом происходит более глубокое окисление, а значит большее обезвреживания сжигаемых газов на факеле.

А.ТИТОВА: Мне стало сейчас очень жалко, что я не учила химию в школе, но я правильно поняла, подытожу, когда идет пар, ничего страшного нет?

Ю.ЕРОХИН: Конечно же, нет.

А.ТИТОВА: Когда он не идет тоже все хорошо?

Ю.ЕРОХИН: Совершенно верно.

А.ТИТОВА: Юрий Юрьевич, давайте мы уйдем на новости, а после продолжим говорить с Капотней.

А.ТИТОВА: Мы продолжаем говорить о Московском нефтеперерабатывающем заводе, а точнее о том самом факте, то, что, наконец-то, завод был оправдан, и сняты были все штрафы и обвинения относительно выброса сероводорода и всякого другого неприятного нам  чего-нибудь в атмосферу. Я напомню сегодня у нас в гостях Юрий Ерохин – начальник Управления охраны труда промышленной безопасности и охраны окружающей среды Московского нефтеперерабатывающего завода. Он готов отвечать на ваши вопросы. В первой части программы мы уже говорили, что суд прошел, суд удовлетворил все иски ваши, как ответчиков. Иными словами сняты все обвинения. Параллельно я вижу такую новость. Общественная Палата призывает ввести миллионные штрафы за загрязнение воздуха. То есть получается, что будет какое-то возмездие за то самое 10  ноября, правда, не понятно еще кому. Если этот закон пройдет, то, вот Чернин говорит - считаю, что единственным лекарством может быть введение штрафов за подобные нарушения в десятки, сотни миллионов рублей, а также возбуждение уголовных дел. То есть рано или поздно мы сможем узнать, что же беспокоит людей в Капоте, если уже вы себя смогли оправдать, то рано или поздно, мы узнаем, кто виновен. Вы, как человек, представляющий завод, могли бы поддержать такую инициативу про миллионные штрафы?

Ю.ЕРОХИН:  Да, безусловно, касательно возбуждения уголовных дел надо чтобы слушатели знали, что дело уголовное, оно возбуждено, оно ведется и следствие ведется. А повышение штрафов, безусловно, мы поддерживаем, это должно явно ужесточить ответственность и дисциплину людей, связанных с промышленностью.

А.ТИТОВА: Вы не боитесь штрафов?

Ю.ЕРОХИН: Нет, мы боимся, все боятся, но мы делаем. Я когда проезжаю мимо ДПСников, у меня начинает трепетать сердце. Я боюсь всегда штрафов. Но мы делаем все для того, чтобы находится, и проводить свою хозяйственную деятельность в рамках правового поля.

А.ТИТОВА: Сейчас у вас происходит модернизация. Вы о ней немножечко сказали в первой части программы. Чем закончится эта модернизация? Может быть, как раз, когда она придет к своему логическому завершению, вы не то, что не будете бояться штрафов, а вас просто не будет никак волновать, потому, что вы будете уверенны, так сказать, в завтрашнем дне и в своей правоте?

Ю.ЕРОХИН: Да, безусловно, мы к этому стремимся. Наша программа модернизации и реконструкции стартовала в2011 году. Сейчас идет второй этап. Здесь важным является то, что на первых этапах, прежде всего, наши усилия были направлены на снижение экологической нагрузки на окружающую среду и близлежащие районы. За счет чего она снижается? Строительство новых установок, более эффективных, менее оказывающих воздействие на окружающую среду. Реконструкция уже построенных установок, которые начинают работать более эффективно. Демонтаж и вывод из эксплуатации старых установок. Я не буду сейчас перечислять их названия.

А.ТИТОВА: У меня очень быстрый вопрос от человека далекого от установок. Я правильно понимаю, что очистительные установки – это, грубо говоря, огромный фильтр?

Ю.ЕРОХИН: Нет. Очистные сооружения, о которых мы сейчас говорим, прежде всего, направлены на улучшение качества очистки сточных вод. Это достаточно сложная система, состоящая из большого количества блоков, но она закрытого типа и позволила снизить выброс в атмосферу в десятки раз. Важным является то, что по результатам вот этих двух этапов, мы достигли двух очень важных целей. Во-первых, мы снизили выброс в атмосферу загрязняющих веществ фактически в два раза. И очень важно, мы перешли на 2,5 года раньше требований Таможенного Союза перенесли сроки выпуска бензина, моторных топлив класса Евро 5. А это значит, что выброс от автомобилей, которые используют наше топливо, значительно снижается выброс загрязняющих веществ.  Важный факт – если в 2013 году общий выброс в Москве составлял миллион 200 тонн, из них миллион это приходилось на автомобильный транспорт, то уже в 2014 году, не смотря на то, что в Москве, как вы знаете, колоссально растет количество автотранспорта, выброс от него сократился на 70 тысяч тонн. Это за счет Евро 5. Еще раз подчеркиваю, мы на 2,5 года раньше требований технического регламента перешли на выпуск этого топлива.

А.ТИТОВА: Тогда автомобильный вопрос. Все что я понимаю в заправках автомобилей – это 95-й на 1200, пожалуйста, Евро 5 его вообще кому  заливают?

Ю.ЕРОХИН: Его заливают всем. С прошлого года Московский  НПЗ выпускает топливо только класса Евро 5. Поэтому, если вы на заправках заправляетесь бензином Московского НПЗ, вы 100% заправляетесь бензином класса Евро 5.

А.ТИТОВА: Спасибо  большое. Я тоже всегда очень озабочена вопросом выбросов именно от автомобилей.  Мне очень обидно, когда я стою в пробке, и стоят, действительно, очень старые тачки и от них прямо несет, я очень нервничаю, и хочу, чтобы я ехала так, чтобы всем было комфортно и экологично. 7373948 наш телефон, если вы живете в Капотне, а может быть, работаете на МНПЗ мы слушаем вас, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Я работал в Миннефтехимпроме, которому подчинялся Московский нефтеперерабатывающий завод и знаю, что самые большие нарекания среди всех заводов химической, нефтехимической промышленности, это МПО каучук, шинный завод и масса всяких, самые большие нарекания были на МНПЗ.

А.ТИТОВА: Как давно вы там работали?

СЛУШИТЕЛЬ: Они всегда, когда делались всякие замеры, они составляли массу всяких программ по улучшению и так далее, которые выполнялись в лучшем случае на 30-40%, но закрыть этот завод никто не может. Меня зовут Валерий, я работал в министерстве до того, как оно закрылось, с 1984 по 1992.

А.ТИТОВА: Правильно я понимаю, что если до 1992 года все было плохо, а вы сказали модернизация идет с 2011, явно между 92 и 2011 тоже были какие-то изменения.

Ю.ЕРОХИН: Тут Валерий затронул очень важный вопрос. Я подтверждаю то, что он говорил. До прихода компании Газпромнефть, которая является сейчас главным акционером МНПЗ, все планы, которые строились, рисовались на Московском НПЗ чаще всего оставались на бумаге по причине того, что акционеры этого завода, к сожалению, не стремились тратить деньги на экологию. Это является фактом. А вот сейчас реальная программа модернизации и реконструкции, которая проводится, это программа реально проводимая, программ, которая лежит не на бумаге, и мы открыто готовы показать, и мы показываем, мы приглашаем для того, чтобы люди увидели в реальности те дела, которые мы сделали. Новые установки, реконструированные установки, качественное топливо – это все можно увидеть собственными глазами, это не слова.

А.ТИТОВА: Как мне кажется, до начала 2000-какого-нибудь года вообще у нас в России, в том числе, в Москве не сильно интересовались вопросами экологии. Мы прекрасно помним вот эти вот все сливы какой-то грязи в реки, и никто особо не волновался. Слава Богу, в последнее время, действительно, я думаю, что это влияние европейское, западное влияние – людям стало важно, что происходит в окружающей среде. Потому что, безусловно, мы видим все эти свалки, которые находятся за пределами Москвы, надеюсь, что они тоже все закончатся, потому что людям жить невозможно рядом с ними. И вам большое спасибо за то, что если вы действительно уже так долго проводите модернизацию…

Ю.ЕРОХИН: Недолго.

А.ТИТОВА: Ну как, с 2011 года, мне кажется это долго. Недолго – это месяц.

Ю.ЕРОХИН: Обратите внимание – экологические проблемы завода накапливались, как сказал Валерий, не один десяток лет. А программа проводится буквально 4 года. За эти 4 года сделано больше, чем за последние 30 лет.

А.ТИТОВА: Вот некий Саша пишет к нам на сайт – как узнать, на какой заправке бензин ваш, а на какой не ваш, или в Москве весь бензин из Капотни?

Ю.ЕРОХИН: Могу сказать, что доля наших топлив в общем поле московских бензинов составляет до 40%. Скажу прямо – это вопрос не ко мне.

А.ТИТОВА: Хорошо 40% это практически половина заправок, что говорит, что в принципе, мы спокойны. Народ Москвы вы знаете, что пахнет зеленью, а не сероводородом – пишет нам Дамир. Вот они  и есть приятные люди. С нами на связь выходит Михаил Локощенко - доцент кафедры метеорологии и климатологии географического факультета МГУ Ломоносова, добрый день Михаил Александрович. Я правильно понимаю, что вы готовы подтвердить, что все эти запахи, которые не рассеиваются днями, а иногда неделями, напрямую зависит от погоды?

М.ЛОКОЩЕНКО: Здравствуйте. Метеорологические условия существенно влияют на рассеивание загрязняющих примесей в приземном слое воздуха. Прежде всего, влияет ветровой режим, а также температурная стратификация, наличие или отсутствие задерживающих слоев инверсии в атмосфере. Если в атмосфере есть слои инверсии, то примеси из низких источников будут накапливаться вблизи поверхности, вследствие влияния таких инверсий, пока они существуют.

А.ТИТОВА: Михаил  Александрович, сегодня зафиксировали повышение сероводорода в 2,5 раза, но, слава Богу, сегодня пошел дождь, и его обещают на целую неделю вперед. Мы можем не волноваться, сероводород рассеется в итоге?

М.ЛОКОЩЕНКО: Я не в курсе, что случилось сегодня, не знаю каково содержание сероводорода. Но дождь всегда приводит к очищению атмосферы. Атмосфера очищается посредствам осадков. Если прошел дождь, тем паче сильный, то, скорее всего, большинство вредных примесей, особенно высоко растворимых, их уровень должен резко понизиться в атмосфере.

А.ТИТОВА: Я сегодня всех спрашиваю о догадках, о выбросах, я и вас спрошу: как вы думаете, что все время происходит в Капотне, что там все так жалуются на неприятные запахи?

М.ЛОКОЩЕНКО: Я не знаю, что происходит в Капотне, но я изучал подробно условия дня 10 ноября 2014 года. В атмосфере Москвы многими жителями ощущался запах сероводорода. У меня слабое обоняние, я его не слышал в тот день, но я верю, что люди действительно этот запах ощутили. Я могу совершенно точно сказать, что ночью ветер был северо-западным, утром и в начале дня северо-восточным, затем восточным с 9 утра до 2 дня, после двух часов дня над Москвой установился устойчивый юго-восточный поток. Поэтому после 14 часов из юго-восточных районов города или из юго-восточных ближних районов Подмосковья. До полудня источником выброса могли быть северные районы города или пригорода – это совершенно точно. А что конкретно был за источник я сказать, конечно, не могу.

А.ТИТОВА: Спасибо большое за комментарий. Напомню Михаил Локощенко - доцент кафедры метеорологии и климатологии географического факультета МГУ Ломоносова. Вот Михаил Александрович сказал очень важную вещь, что тянуло как с юго-востока, так и с севера, что указывает на то, что на севере нет никакого вашего нефтеперерабатывающего завода.

Ю.ЕРОХИН: Очень важную вещь сказал Михаил Александрович, и она заключается, прежде всего, в том, что 10 ноября жалобы на запахи начались буквально с самого утра. А по метеорологическим данным до 14 часов направление ветра было с города в сторону юго-восточных районов города Москвы. Фактически, если говорить уже о нашем заводе, поскольку мы здесь, завод физически не мог быть источником загрязнений и виновником запаха и отвечать на те жалобы, которые поступали. Ветер был просто от города в сторону завода, только после двух часов дня ветер сменился.

А.ТИТОВА: В таком случае остается интрига, потому что всем интересно знать, откуда все это идет. Вы сказали про информационную открытость, которая присуща вашему заводу. Вы открыты для прихода СМИ, для прихода комиссии. А что касается экологической безопасности, что для вас  приоритетнее, вот эта самая информационная открытость, или экологическая безопасность?

Ю.ЕРОХИН: Это два абсолютно неразрывных понятия. Когда вы говорите об экологической безопасности, вы не можете быть закрыты.

А.ТИТОВА: Теоретически, вы, например, страшно загрязняете воздух, но при этом информационно открыты и говорите честно это все от нас идет, все эти пары, сероводород. То есть, в принципе, это вещи вполне себе могут существовать отдельно друг от друга, поэтому я и спрашиваю.

Ю.ЕРОХИН: Такая гипотетическая ситуация, конечно, существует, но не в Российской Федерации она может быть реализована. Я могу сказать, что это абсолютно взаимосвязанные вещи. По информационной открытости я уже говорил. А экологическая безопасность – это, прежде всего то, что я уже озвучил до этого, и еще раз хотел бы повторить. Та программа, которая запланирована и сейчас проводится до 2020 года, на которую было выделено финансирование больше 200 миллиардов рублей. Первые два этапа были направлены на а) обеспечение экологической безопасности, то есть на снижение негативного воздействия нашего завода на близлежащие районы и б) на выпуск более качественного топлива для автомобилей, которое обеспечивает уменьшение выброса. То есть мы обеспечиваем не только снижение воздействия нашего завода на окружающую среду, но еще обеспечиваем более высокую экологическую безопасность нашей продукции.

А.ТИТОВА: На дорогах по всему городу.

Ю.ЕРОХИН: Да.

А.ТИТОВА: 7373948, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, наконец-то я дозвонился. Разрешите высказать мнение жителя города. Мне кажется, хотя я не связываю выбросы 10 числа непосредственно с заводом, но мне кажется, завода в городе быть не должно.

А.ТИТОВА: Спасибо за комментарий, логично. В принципе, я подозреваю, что завод строили тогда, когда это еще было загородом и пригородом, просто Москва к нему подошла, а не он.

Ю.ЕРОХИН: Совершенно верно. Те доводы по поводу переноса завода из города я уже озвучил. Могу только сказать, что это является предложением  не совсем корректным. Построенным в 1938 году, завод находился в Московской области в Ухтомском районе и в 1960 году при расширении Москвы завод и попал в город. Поэтому завод не пришел в город, это город пришел к заводу.

А.ТИТОВА: Ну, есть у нас такие шутники, которые говорят, что нужно перенести все заводы в Кремль и в Борвиху, но вы подумайте, сколько там стоит земля, в Борвихе. Вы знаете, какие там богатые люди.

Ю.ЕРОХИН: И сколько там будет стоить литр бензина.

А.ТИТОВА: Опять же вы будете ездить на этом бензине, и денег у вас на это не будет совершенно. Добрый день мы слушаем вас, вы живете в Капотне?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, я хотел высказать свое мнение по поводу сероводорода и тому подобное. Лично я живу в Люберцах и мне 28 лет и 25 живу сознательной жизнью и 20 из них я ощущаю этот запах сероводорода. Я знаю, что это идет от Новолюберецкой станции аэрации. И мое личное мнение, что никакое МНПЗ ни при чем, не там, просто, ищут.

А.ТИТОВА: А на этой станции вообще что, что там может так пахнуть?

СЛУШАТЕЛЬ: Это очистные сооружения, они очищают весь восток и север Москвы.

А.ТИТОВА: Я не бываю в Восточном и Юго-Восточном округе и не знаю, что там находится, а вот выясняется, что там есть какие-то очистные сооружения. Но, опять же, говорю, я живу и у меня рядом с домом канализация, с ней что-то не так всю мою жизнь и этот запах для меня родной и приятный, поэтому все же, дело в восприятии. 7373948 мы слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Хотел бы провести небольшую аналогию, как известно по  информации максимальная концентрация некачественного топлива контрафактного, как раз располагается на АЗС юга, юго-востока Москвы. Соответственно, если следовать логике Юрия Юрьевича, который говорит, что существенный вклад вносит именно автомобили своими выбросами, так вопрос-то такой, откуда берется этот некачественный бензин?

Ю.ЕРОХИН: Точно не с Московского нефтеперерабатывающего завода. Откуда берется контрафакт, некачественный бензин, видимо от тех производителей, которые еще не перешли на Евро 5. Те, которые выпускают топливо не в соответствии с другими нормативными документами, но точно не из завода

А.ТИТОВА: Еще один звонок, вопросы пошли более конкретные.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Светлана. Я хотела бы дополнить предыдущего мужчину, по поводу Люберецких очистных сооружений. Вокруг завода этого еще нефтеперерабатывающего, помимо люберецких, есть еще гурьяновские очистные сооружения, это юго-восток и территориально это очень близко.

А.ТИТОВА: Получается, просто район у вас такой канализационный. «56»-ой пишет – не якобы, а есть, на месте микрорайона Марьино официально были поля аэрации. Вот мы, получается, и провели расследование, в конце концов. Костя из Щелково пишет – пускай дирекция завода с семьей постоянно живет со своим экологическим предприятием. Так я так поняла, что вы именно там и живете?

Ю.ЕРОХИН: Живем, живем, Константин. И поверьте мне,  в нашем районе состояние атмосферного воздуха гораздо лучше, чем на Кутузовском проспекте.

А.ТИТОВА: А Щелково совсем не там, да?

Ю.ЕРОХИН: Щелково совсем не там. Больше могу сказать, там есть свои очистные сооружения.

А.ТИТОВА: «66»-ой пишет – вокруг трубы все потенциально раковые … и государству от этого хорошо, потому, что пенсии платить не надо. Марьино на помойке построили, говорит Саша, наверное, он тоже из Марьино. Вот видите, где Навальный, там все это и происходит. Алло, добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Татьяна, из Орехово-Борисово. Особенно летом, когда мы открываем окна, я заметила, что ночью очень пахнет. Я так понимаю, что завод в ночное время, когда не контролируется, что-то делают такие выбросы. Это я замечаю несколько лет.

А.ТИТОВА: А мы сейчас спросим Юрия Юрьевича, мне как человеку, который ничего не знает кроме юго-запада, Орехово-Борисово это где?

Ю.ЕРОХИН: Оно достаточно близко от Московского НПЗ, хотя совсем не рядом. Здесь вопрос опять состоит из двух частей. Первое, мы уже проговорили, что является очень важным, чаще всего именно летом в ночные и подутренние часы наблюдаются  неблагоприятные метеорологические условия. Именно  в эти часы происходит концентрирование примесей, повышение концентрации загрязняющих веществ и, соответственно, вы более чувствительны к ним, вы чувствуете, ощущаете запахи. Второе, что я хотел бы подчеркнуть, режим работы нашего предприятия является непрерывным. Он не может быть как машина – включен, выключен, увеличен по мощности или убавлен. Самым надежным и безопасным является  постоянная неизменная работа завода. Поэтому невозможно предположить то, что завод ночью увеличил мощность выброса или еще чего-то. Плюс ко всему я уже говорил о системах мониторинга онлайн  - это наши посты контроля загазованности, которые каждые 20 минут направляют информацию на сайт Мосэкомониторинга. И вводимая сейчас в строй система мониторинга воздействия на атмосферу воздуха непосредственно в дымовых трубах, которая также передает информацию на сайт Мосэкомониторинга.

А.ТИТОВА: Можно смотреть все в режиме онлайн?

Ю.ЕРОХИН: Да. Время наше подходит к кону. Всем жителям Капотни и прилежащих районов и кварталов мы желаем хорошего чистого воздуха, хорошего восприятия этого воздуха. А так же, если что, всегда заходите на сайт и смотрите, что происходит у вас в воздухе. С нами был Юрий Ерохин – начальник Управления охраны труда промышленной безопасности и охраны окружающей среды Московского нефтеперерабатывающего завода, вам большое спасибо, Юрий Юрьевич.