• Программа "Антикризис профессора Кричевского" на #говоритмосква от 06.06.2015

    11:05 Июнь 6, 2015

    В гостях

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». Мы тут прослушали наш джингл и даже слегка поспорили, что значит «острый ум», и у кого этот острый ум, и что это вообще означает. Мы оставим это без комментариев, пусть это будет поводом для размышлений каждого из моих слушателей. Доброе утро! Смотрим, что было интересного, значительного и познавательного за неделю; обсуждаем, строим планы на будущее, реагируем, рефлексируем — называйте это, как хотите.

    Итак, прошедшая неделя была, конечно же, богата на всяческие высказывания статусных персонажей. Высказывания, надо сказать, не отличались сколь-нибудь серьёзной и существенной новизной, высказывания давно уже звучащие. Тем не менее, есть смысл коротенечко остановиться на них и начать по хронологии с выступления господина Улюкаева, министра экономического развития, на парламентских слушаниях в Госдуме. Выступление, надо сказать… Даже слова нет такого, как его назвать. В общем, не то чтобы своеобразное, но в типично улюкаевской стиле.

    Во-первых, Улюкаев сообщил господам депутатам, что «Правительством, — здесь я цитирую, — принято решение о создании территорий опережающего развития в рамках моногородов», — конец цитаты. Мы об этом говорили в начале этого года, я об этом писал в своей книге «Россия: сквозь санкции — к процветанию», об этом выходили публикации осенью прошлого года в прессе. В общем, никакой новизной это предложение, это решение Правительства, если мы говорим о моногородах, конечно, не обладает. Тем не менее, Улюкаев это преподнёс, как некую инновацию, как некий шаг по развитию российской экономики, по выходу нашей экономики, знаете ли, из кризиса как минимум. Правда, создание территорий опережающего развития (по-моему, так это банальные аналоги особых экономических зон, которые у нас развивались в нулевые, да почему-то так и не развились), ограничивалось, по мнению Улюкаева, присвоением статуса этим территориям — статуса специальных налоговых режимов, то есть статуса территорий с пониженным налогообложением. Как это будет коррелировать и как это отразится на региональных бюджетах, Улюкаев не пояснил. Тем более что все мы с вами знаем и наверняка слышали (мы будем об этом говорить более подробно, я думаю, в следующем эфире) о том, что регионы погрязли в долгах и у многих регионах положение, собственно, аховое. Да что там говорить, некоторые не называемые пока регионы уже неоднократно допускали дефолт по своим обязательствам.

    Тем не менее, господин Улюкаев говорит о том, что «мы будем применять специальные налоговые режимы в территориях опережающего развития». Например, мы будем уменьшать налог на прибыль, который, как известно, идёт по большей части как раз в региональные бюджеты, мы будем снижать и минимизировать налог на имущество и прочее, прочее, прочее. Иными словами, господа региональные руководители, как хотите, так и крутитесь, при этом не забывайте, что в следующем году у нас — что? — правильно, выборы в Госдуму. Вопрос о точной дате пока остаётся открытым. Тем не менее, ваша задача — без какого-либо материального вспомоществования из центра, может быть, с минимальным вспомоществованием обеспечить нужный результат. Вот как хотите, так и выкручивайтесь.

    Ещё что сказал Улюкаев? «Мы бы хотели распространить специальные налоговые режимы полностью на территорию России», — то есть, по сути, снизить налогообложение на территории России, что ведёт в экстремуме к созданию нового глобального офшора под названием «Россия». И что меня поразило — это то, что господин Улюкаев сказал, здесь я цитирую: «У нас на 7–10 процентных пунктов налоговое обременение выше, чем странах, которые быстро развиваются». Быстро развиваются, по мнению господина Улюкаева, Китай, страны Юго-Восточной Азии и, на секундочку, США.

    Здесь я как-то, вы знаете, немножко поднапрягся, потому что — что-то вот как-то я же не депутат, мне как-то проще. Депутаты сидят, в носу ковыряются, в iPad играют, почту через iPhone смотрят и — конечно! — реагируют на высказывания Улюкаева. Тем не менее, наличие в Думе исключительно гениальных экономистов не позволило им опуститься до банальных уточнений через те же средства коммуникации. Если бы они набрали в любом поисковике «налогообложение в Китае», они бы увидели, какие в Китае налоги. Они, мягко скажем, господину Улюкаеву, сказали бы: «Господин Улюкаев, вы знаете, тут что-то такое написано. Может, прокомментируете? Потому что если вы здесь лукавите, то что ж тогда слушать вас по другим вопросам?» Не случилось. Ну, гениальные экономисты не опускаются до банальщины, в отличие от господина Кричевского.

    Так вот, давайте по порядку. По поводу быстро развивающихся стран. Господин Улюкаев сказал, что США у нас быстро развиваются. Первый квартал этого года — падение ВВП в Соединённых Штатах на 0,7%. Это, конечно, не 70% и не 7%, но 0,7% — это тоже, знаете ли, показатель, и показатель отрицательный. Поэтому насчёт быстрого развития я тут как-то поостерегся бы.

    Страны Юго-Восточной Азии по темпам экономического роста, как сказал Улюкаев, тоже могут дать фору всему остальному миру. И тут, знаете ли, крайняя неоднородность темпов развития. Специально посмотрел: ВВП Китая и Лаоса в прошлом году увеличился на 7,4%; ВВП Сингапура — на 3%; ВВП Таиланда — пардон, на 1%. Как можно говорить о том, что страны Юго-Восточной Азии быстро развиваются?

    При этом давайте не будем заниматься демагогией и говорить о том, что в каких-то государствах достигнут относительно высокий уровень жизни и темпы экономического развития дают о себе знать в виде душевого ВВП. Давайте будем говорить о том, что утверждал Улюкаев. А он говорил: «Страны, которые быстро развиваются — Китай, Юго-Восточная Азия, США».

    И, наконец, налогообложение в Китае — это очень интересный момент, потому что многим из нас (точнее, из вас) кажется, что в Китае праздничные условия для ведения бизнеса, всё там шоколадно, и вообще Китай — это образец для подражания, например, для Российской Федерации. Для того чтобы опровергнуть, развенчать ваши ложные убеждения, я начну с заработной платы.

    Среднемесячная заработная плата занятого в частном секторе городского населения Китая в прошлом году составила 3 юаней. 3 тысячи юаней — это в пересчёте на российские рубли 26 тысяч рублей. Юань стоит сегодня плюс-минус 8,6 рубля. Так вот, 3 тысячи юаней, 26 тысяч рублей — это среднемесячная зарплата занятого в частном секторе городского населения Китая.

    Работающего вне частного сектора — 4700 юаней, либо 40 400 рублей. То есть те, которые заняты в частном секторе, получают 26 тысяч. Те, которые заняты вне частного сектора, в общественном, государственном секторе, получают существенно больше — порядка 40,5 тысячи рублей. Для справки: средняя зарплата в России по итогам прошлого года составила 32,6 тысячи рублей. Это к вопросу о дешевизне китайской рабочей силы, господа. 26 тысяч — это частный сектор, 40,5 тысячи — это государственный и общественный сектор. 32,6 тысячи — это средняя зарплата по России в прошлом году. Где здесь преимущества Китая в дешёвой рабочей силе? Я лично их не вижу. Но, может быть, кто-то меня опровергнет?

    Теперь по поводу налогов. Здесь тоже крайне интересно, тем более что господин Улюкаев сказал о том, что на 7–10% ниже, чем у нас. А вообще он сказал о том, что в таких странах эта разница доходит и вовсе до 17 процентных пунктов. Не суть. Давайте смотреть. Стандартная ставка налога на прибыль в Китае — 25%; у нас, как вы знаете — 18%. Базовая ставка НДС — 17%; у нас — 20%. Ну, здесь мы как бы, вы понимаете, чуть повыше. А теперь самое главное — подоходный налог. То есть мы же с вами понимаем, что это предприятия, это всё здорово, это всё правильно. Налоговая нагрузка на бизнес и всё такое — она у нас, как известно, непомерная. Правда, в Китае почему-то налог на прибыль больше, а НДС сопоставимый. А когда дело касается частных доходов, здесь народ, как правило, напрягается.

    Так вот, господа, которые думают, что в Китае жизнь шоколадная, смотрите. Подоходный налог для тех, кто получает не более 1,5 тысячи юаней (или 13 тысяч рублей) в месяц — ставка составляет 3% ежемесячных доходов. То есть до 13 тысяч рублей — 3%. Дальше идёт прогрессивная шкала. Пошагово она достигает 45% от доходов, если вы в месяц получаете в переводе на наши деньги 688 тысяч рублей. То есть от 3%, если вы получаете 13 тысяч рублей и менее. Дальше пошагово. И доходим до 45%, если вы откровенно богатый, чего уж тут говорить, человек.

    Индивидуальные предприниматели. Да, мы все стонем! Безумная нагрузка и прочее, и прочее. Теперь смотрите, что в Китае. Если годовой доход индивидуального предпринимателя составляет 15 тысяч юаней (или 129 тысяч рублей, то есть 10 тысяч рублей в месяц, хорошо, около 11 тысяч), индивидуальные предприниматели платят 5%. Если от 129 до 258 тысяч рублей (20 с хвостиком тысяч в месяц) — 10%. И так пошагово до 35% с дохода, превышающего 100 тысяч юаней (860 тысяч рублей). 35%, господа хорошие.

    Так что жизнь в Китае — и в плане китайских рабочих рук, и в плане налогообложения — отнюдь не так интересна и привлекательна, как нам кажется. При этом я сознательно не вспоминаю о том, что в Китае налоги собираются практически полностью, а у нас до половины экономики находится в серой зоне. И имея такую фактуру (а может быть, просто не зная о ней и даже не удосужившись посмотреть, как развивается налоговая ситуация в Китае), господин Улюкаев выходит на высокую трибуну и говорит: «Ну, надо посмотреть на эти страны, там темпы развития, там вообще налоговая нагрузка существенно меньше по сравнению с нашей». Ну, как-то вот так. Это то, что касается Улюкаева.

    Госпожа Набиуллина зажигала на этой неделе, традиционно выражаясь ребусами, шарадами и загадками. Наиболее интересный момент касался резервов, которые, по мнению Набиуллиной, должны составить в перспективе порядка 500 миллиардов долларов. Мне не понятно, почему 500. У нас 8 августа 2008 года они составляли 608 миллиардов. Мне не понятно, вообще зачем ставить эти ориентиры. Ну, поставила — и поставила. Хорошо. И, конечно, интересно по поводу плавающего курса, который ЦБ не собирается сильно ограничивать, тем не менее, ставит перед собой ориентир достижения инфляции в перспективе всё тех же 4%.

    Что это означает? Ещё раз говорю, ребусы, шарады, загадки и прочее — это вещи, которые предназначаются прежде всего банковскому сообществу, которое, как я понял, в тот день, когда она выступила, тоже не особо-то разобралось, что имела в виду госпожа Набиуллина, когда говорила о той или о другой проблеме. В общем и целом увеличение международных резервов (как одна из локальных целей ЦБ) означает, что ЦБ будет продолжать и, возможно, даже в больших объёмах скупать валюту с рынка. А что это значит? Это значит, что рубль будет слабеть. Рубль будет слабеть, потому что неоднократно на отметке 49–50 рублей за доллар и министр финансов, и руководитель ЦБ говорили нам о том, что рубль переукреплён. Это никому не интересно. Ну, конечно, когда у вас бюджет по 61 рублю за доллар, а нефть стоит, как вкопанная (ну, болтается — 62, 63, 65), очевидно, что бюджет трещит. Там и так заложен дефицит в 3,7%, а здесь он выскакивает и вовсе до 5%.

    И тут же — проблема региональных долгов. Потому что государственный долг у России действительно очень маленький, комфортный и ставится в пример, как правило, всеми горлопанами и демагогами, которые выступают по телевизору. Но на самом деле, если посмотреть на общий уровень государственного долга (а это уровень и федерального центра, и регионов), то ситуация, между нами, девочками, говоря, аховая, потому что дело уже идёт к дефолтам отдельных регионов. И сегодня разговор стоит не о том даже, как это исправить. Хотя предложение здесь лежит на поверхности — надо исправить ошибку господина Кудрина, который в своё время перевёл финансовые потоки на центр, обескровив регионы; нужно развернуть процесс в обратную сторону. Здесь разговор идёт о методике, господа — о методике составления рейтингов закредитованности. Потому что кто-то берёт региональный ВВП и делит на объём долга, кто-то делает наоборот, кто-то считает по НДС, кто-то вычитает социальные обязательства. Представляете, да? То есть проблема для экспертов и аналитиков (естественно, грамотных и компетентных) настолько очевидна, что они спорят уже о деталях. Вот о самой проблеме — есть ли она или нет — спора нет. Она есть, и это вне всякого сомнения. Разговор идёт о том, как грамотно, аккуратно и корректно определить эту закредитованность, как составить рейтинг. А что такое рейтинг? Это значит — кто-то первый пойдёт на вылет. А после первого — второй и третий.

    И, наконец, третье — это выступление господина Кудрина, который в качестве эксперта в Совете Федерации, по сути, излагал свою предстоящую премьерскую программу действий. Это не только моё мнение. Я об этом говорил неделю назад. На этой неделе нечто подобное и в Twitter, и в других сетевых коммуникационных средствах и средствах массовой информации говорили очень многие.

    В частности, господин Кудрин говорил о том, что мы стоим перед неизбежным повышением пенсионного возраста. Я вам должен сказать, что практически любой острый момент, который задел господин Кудрин — это те ошибки, которые он допустил, когда работал министром финансов и вице-премьером. Давайте вот только один пример — пенсионный возраст. Почему его надо повышать? Потому что у нас большой дефицит бюджета Пенсионного фонда, огромный — 2 триллиона, 3 триллиона. Да какая разница? В общем, огромный, мы его не тянем. И если мы не повысим пенсионный возраст, через какое-то время все мы будем работать — на что? — правильно, на пенсионеров. Это, конечно, ужасно, этого допустить нельзя ни в коем случае.

    Но! Ещё раз (уж не знаю, в который) предлагал вернуться к ситуации десятилетней давности, когда с 2005 года единый социальный налог был снижен с 35,6% от фонда зарплаты до 26%. Тогда это объяснялось, аргументировалось и насаждалось под личиной того, что «за счёт снижения ставки ЕСН бизнес выйдет из тени, будет платить в белую и вообще всё будет здорово, а пока мы будем замещать выпадающие доходы Пенсионного фонда из федерального бюджета». Ну, вот такая временная комбинация. Об этом говорил Путин. Об этом говорил, естественно, Кудрин, а Кудрин не мог об этом не знать. Более того, я полагаю, что он был собственно инициатором этой идеи. И что получилось? Получилось, что профицит (то есть превышение доходов над расходами) Пенсионного фонда в 2003 году составлял 100 миллиардов рублей; в 2004 году — 66,5 миллиарда рублей; а с 2005 года Пенсионный фонд ушёл в минус, и минус, который постоянно разрастался.

    Ещё один эпизод, связанный с непосредственной деятельностью господина Кудрина — валоризация 2008–2009 годов. Она была предложена на фоне высоких цен на нефть, на фоне купающегося в нефтедолларах федерального бюджета. «Денег у нас завались! Мы можем и валоризацию провести! И вообще, можем всё что угодно! И вообще нефть скоро будет стоить не 147, — как на 17 июля 2008 года, — а все 250!» Короче говоря, эту идею протолкнули, приняли. И за полгода после того, как эта идея была оформлена уже в статусе закона, нефть упала со 147 до 36 долларов за баррель. Денег катастрофически не хватало. «Но мы же не можем ударить в грязь лицом, и поэтому мы, естественно — что? — правильно, выполняем свои слова». Пацан сказал — пацан сделал.

    Я не спорю, это нужно было делать в любом случае. При этом нужно было дать какие-то дополнительные источники для пополнения бюджета Пенсионного фонда — например, на 1 или 2 процентных пункта повысить взносы на пенсионную систему. Этого ничего сделано не было. Больше того, на Пенсионный фонд перевесили ещё и дополнительные функции, дополнительные обязательства. В итоге дефицит постепенно достиг уже и триллиона, это было в году 2010-м приблизительно. Триллион рублей.

    Это буквально два шага господина Кудрина, которому тогда ещё говорили: «Давайте немного повысим ставку отчислений и ликвидируем дефицит, просто вовсе как класс уберём его, мы забудем о нём». — «Нет! Мы не можем на это пойти. Потому что». И сегодня Кудрин говорит: «Если мы не повысим пенсионный возраст, через какое-то время мы будем все работать только на Пенсионный фонд».

    А теперь — самое интересное. Из 2 триллионов (или сколько там, я не знаю, мне это не интересно) дефицит Пенсионного фонда, дефицит собственно по пенсионной системе составляет плюс-минус 400 миллиардов рублей. 400 миллиардов рублей — сумма абсолютно посильная даже для ныне дефицитного федерального бюджета. 400 миллиардов. Всё остальное — что? Правильно, обязательства государства. Обязательства государства по валоризации, по государственному пенсионному обеспечению, по выплатам военным, сотрудникам спецслужб и прочее, прочее, прочее, включая Героев Советского Союза, пострадавших от Чернобыльской аварии и даже материнский капитал. Общий, совокупный дефицит состоит на 80% (я могу ошибаться в процентах — может быть, 77%, может быть, 83%) из обязательств государства. Собственно, недостающие деньги для финансовой устойчивости самой пенсионной системы — то есть системы, которая ориентирована на выплаты трудовых пенсий за счёт поступающих взносов — это не более чем 20% от текущего дефицита. Это немного. В то же время нам говорят, что 2 триллиона, а скоро будет 3, 4, 5, 10 и прочее.

    Ну и, наконец, Кудрин представил в качестве квинтэссенции своего выступления модель предложения — это новая модель, которую он предлагает для российской экономики на ближайшую перспективу. Что такое модель предложения? Тут ничего нового, потому что экономика предложения была уже в Соединённых Штатах, она была внедрена командой Рональда Рейгана в 1981 году. Это отдельная история, но в двух словах: экономика предложения предполагала создание новых рабочих мест, активизацию выпуска продукции внутри Соединённых Штатов Америки, снижение налогового бремени для бизнеса. Иными словами — всемерную поддержку развития предпринимательской инициативы в США.

    Что такое экономика предложения, точнее, модель предложения, по мнению Кудрина? Цитата, дабы не быть обвинённым в передёргивании: «Создание более конкурентоспособной продукции на основе более высокой производительности, инвестиций в технологии, лучшей организации производства, большей кооперации производственных и непроизводственных областей, в том числе реального сектора и образования». Тяжело. Мне самому тяжело. «Создание более конкурентоспособной продукции на основе более высокой производительности, инвестиций в технологии». Я не знаю, о каких технологиях говорил господин Кудрин, у меня только один вопрос: а где эти инвестиции? Вот «производительность инвестиций» — это для меня термин, честно говоря, не совсем понятный. Ну, Кудрин считает — инвестиции в технологии. Не в производство, а в технологии. То есть «закупайте технологии и достигайте большей производительности этих инвестиций»? Не понятно.

    Мне кажется, что речь идёт о создании собственного внутреннего производства, причём производства, ориентированного на конечно-потребительский сектор. Ну, хорошо, промежуточного производства, опять же ориентированного на конечно-потребительский сектор. Что это такое, чтобы по-русски? Колбаса, носки, штаны, соски в конце концов — то есть то, чем живёт человек. Что касается мебели, автомобилей и прочих средств — это, в принципе, то же самое, но это несколько тяжеловато.

    Начинать надо с самого простого. С этого начинали и по этому пути шли все страны, которые сегодня являются лидерами. «Лучшая организация производства» — мне это не понятно. «Кооперация производственных и непроизводственных областей, — о чём разговор? — в том числе реального сектора и образования». Господин Кудрин, когда вы направляли деньги Стабилизационного фонда в американские гособлигации, вы думали о том, что было бы более эффективным вкладывать их в образование, здравоохранение, науку, культуру — одним словом, в человеческий капитал? Если бы вы десять лет назад пошли бы по этому пути, возможно, сегодня разговоров о том, что «нам нужна другая модель, нам нужно сползать с нефтяной иглы» — так вот, этих разговоров уже бы и не было. Впрочем, новости.

     

    НОВОСТИ

     

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: «Антикризис профессора Кричевского», радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Продолжаем беседовать. Идут сообщения — сообщения с сайта, SMS-сообщения, сообщения с Twitter. И, конечно, идут звонки.

    Значит, смотрите, народ возбудился по поводу Китая. Степан на Вайтране, сообщение с сайта: «Замечу, Никита Александрович, что вы нам в прошлый раз сообщили, какие бешеные деньги утекают из китайской экономики! Эта сумма до сих пор не покидает мою голову». Дорогой Степан на Вайтране, международные золотовалютные резервы Китая в настоящее время составляют 4 триллиона долларов. Я говорил о сумме 300 миллиардов. Причём много раз мы говорили о том, что отток капитала означает отнюдь не вывод денег за границу в какие-нибудь офшоры, а вложение в иностранные экономики. Например, приобретение китайцами Volvo — это часть оттока капитала. «Великий Шёлковый путь», number two — это отток капитала чистой воды. Ничего здесь удивительного, ничего страшного нет. Инвестиции в финансовые рынки третьих стран — чистый отток капитала. Вот как хотите, так и крутите.

    Теперь давайте посмотрим, сравним 4 триллиона рублей и 300 миллиардов (это приблизительно 7,5% от международных резервов Китая) с российскими резервами, взяв за основу, скажем, 400 миллиардов — не 4 триллиона, а 400 миллиардов. Если предлагать эту схему для подсчёта, то окажется, что в аналогичной ситуации из России утекло бы 30 миллиардов долларов — не 300, а 30. Ну, это приблизительно то, что сегодня мы имеем. Так что я не вижу здесь ничего удивительного и не считаю, что Китай должен хвататься за голову. В Китае валютный контроль более строгий и жёсткий в сравнении с Россией. А Россия в лице руководителей финансовых ведомств и Центробанка неоднократно говорила, что ужесточать регулирование в валютном сообщении с миром ни Минфин, ни ЦБ не собираются. Ну и зря. По-другому добиться снижения оттока капитала (а если говорить более приземлённо — воровства) из российской экономики, я думаю, вряд ли получится. По крайней мере, до сих пор не получалось. Ну, ничего. Нельзя — так нельзя.

    «А пять лет назад такая же система налогообложения применялась в Китае?» — спрашивает Дмитрий-85, это сообщение с сайта. Дорогой Дмитрий-85, залезьте в поисковик, наберите «налогообложение в Китае, 2010 год». Не засоряйте эфир. Это обращение не только к вам, Дмитрий-85, но и ко всем остальным, которые думают, что профессор Кричевский — это говорящий аналог «Яндекса». Я бы хотел им быть, но мой жёсткий диск не столь велик и объёмен, как у «Яндекса». Кроме того, очень часто мне требуется выносной hard-диск для того, чтобы складировать там информацию, которая в данный момент не требуется, но которую полезно сохранить.

    «Улюкаев навёл шороху!» — 08-й. Не знаю. Не знаю, навёл ли он или не навёл. Так, что ещё интересного? «Кстати! — спрашивает 76-й. — А как в Китае с занятностью?» Это очень хороший и интересный вопрос, что называется, в кассу, потому что с занятостью в Китае всё нормально, дорогой мой. Почему? Потому что уровень безработицы в Китае все последние годы колеблется в районе 4%, ну, плюс-минус. Может быть, чуть больше — 4,1–4,2%. Надо посмотреть последнюю китайскую отчётность. При этом экономический рост, как я уже говорил, за прошлый год составил 7,4%. Иными словами, рабочие руки там требуются, и занятость там находится на уровне, что называется, естественной.

    Что такое 4%? Это естественный уровень безработицы, то есть: кто-то уволился, кто-то получил высшее образование, кто-то меняет место работы, у кого-то прочие обстоятельства, которые в настоящий момент мешают человеку продуктивно работать либо же трудоустроиться. Ну, это естественный переток, можно даже сказать, из одной отрасли в другую. Экономика Китая трансформируется, структурируется, выходит на новые рубежи и категории, поэтому 4% — это вполне себе достойный и комфортный уровень безработицы. В своё время, я помню, во времена Рональда Рейгана к 4% стремились, как к чуть ли не манне небесной. Тогда уровень безработицы превышал 10%, люди за голову хватились, а работать негде было, и мечты были — 4%. Сегодня в Соединённых Штатах — приблизительно 5,5%. Так вот, в Китае — 4%, и это считается нормальным.

    Другое дело, что есть аналогичные показатели и аналогичная, можно сказать, проблема (правда, не в пример более серьёзная) уже не в Китае, а в России. Я хотел вторую часть первого часа нашей беседы посвятить как раз безработице. Потому что, с одной стороны, нам говорят о том, что безработица у нас под контролем, что у нас всё хорошо — 5,8%. Ну, иногда 5,9%, но в общем и целом проблем нет. Что-то мне подсказывает, что это не совсем так. Ну, может быть, это субъективное общение с теми, кто меня окружает — с бизнесменами, с наёмными работниками, с аналитиками, с экспертами. Не знаю, не знаю. По крайней мере, если говорить о современной безработице в России, то мне представляется, что сегодня ситуация с занятостью в России существенно хуже по сравнению с 2008 годом, при этом кардинально меняется форма безработицы — безработица у нас становится скрытой. А скрытая безработица — это не в пример более тяжёлые последствия для домашних хозяйств. Может быть, я не прав. Может быть, кто-то это опровергнет. Может быть, кто-то, наоборот, расширит и углубит мои скромные мысли. Не знаю. Телефон прямого эфира вы знаете: 73-73-948.

    А пока я с огромным удовольствием предлагаю поговорить на эту тему с проректором Академии труда и социальных отношений, доктором экономических наук, профессором Александром Сафоновым. Александр Львович, доброе утро!

    А. САФОНОВ: Доброе утро.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы тут говорим о том, что безработица в России носит скрытый характер, хотя официальные показатели очень и очень неплохие — 5,8%. И нам постоянно говорят о том, что «волноваться поводов нет, всё под контролем». При этом я забыл нашим слушателям сообщить, что Александр Сафонов, то есть мой настоящий собеседник, с 2007-го по 2012 год был заместителем министра труда и социального развития России, то есть человек, который непосредственно занимался этими проблемами. Я прав?

    А. САФОНОВ: Да, конечно.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Александр Львович, будьте добры, расскажите, может быть, опровергните, может быть, подтвердите мою точку зрения.

    А. САФОНОВ: Никита, вы совершенно правы. Сегодня мы имеем совершенно другой тип безработицы, нежели это было в 2008 году, в 1999 году или, например, в 1995 году. Особенность этой безработицы связана с несколькими обстоятельствами.

    Первое. В 1995 году впервые ввели практику софинансирования рабочих мест, которые, по сути, являются неэффективными, и государство через Фонд занятости пыталось сохранить людей на сокращённом режиме рабочего времени. Эта практика усовершенствована настолько, что по нашим расчётам, например, соотношение уровня скрытой безработицы 2008 года и текущего периода отличается в два раза.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть?

    А. САФОНОВ: То есть сегодня мы видим уровень скрытой безработицы в 3 миллиона 800 тысяч человек.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Если в процентах от занятого населения, получается не так много.

    А. САФОНОВ: А если вы сложите ещё и данные Росстата о безработице, которая фиксируется службами занятости, то в общей сложности — 1 миллион и 3,8 миллиона — это 4 миллиона 800 тысяч. Это больше, чем было в 2008 году в совокупности.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я вас перебью. По методике МОТ безработица у нас 4 миллиона с хвостиком, если по головам.

    А. САФОНОВ: Давайте говорить о том, что здесь есть элементы наверняка ошибок. Посмотрим на ситуацию в целом. Во-первых, в отличие от 2008 года на сегодняшний день ни один сектор не создаёт рабочих мест. С 2008 года по 2012 год количество занятых, например, в малом и среднем бизнесе у нас сократилось в общей сложности где-то на 2,8 миллиона человек, эти люди куда-то ушли. В это же время происходит сокращение занятых в секторе крупного промышленного производства. Понятно, что это длительное время, там идут оптимизационные процессы.

    И самое страшное на сегодняшний день — начинаются массовые сокращения в бюджетном секторе. Отличие как раз текущего периода безработицы от периода 2008 года: если раньше бюджетный сектор являлся спасательным кругом, люди могли на время тяжёлых периодов с трудоустройством устроиться, из коммерческих предприятий переходили в бюджетный сектор, то сегодня этой возможности нет. В том числе, например, объявлено сейчас о планируемых сокращениях более чем на 100 тысяч в системе МВД. Поэтому мы видим, что ни один сектор на сегодняшний день элементом сглаживания уровня безработицы не выступает.

    При этом глобально у нас возросло количество находящихся в так называемом теневом секторе. В общей сложности по данным Росстата — 15 миллионов; по оценкам экспертов в общей сложности — 22 миллиона. Поэтому здесь очень сложно оценить данные статистики Росстата по поводу того, что он даёт эту небольшую цифру — 4,8 миллиона. Скорее всего, у нас уровень безработицы значительно выше.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Александр Львович, а формы скрытой безработицы какие?

    А. САФОНОВ: Они традиционные.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы сказали, что люди ушли из малого бизнеса, по вашим оценкам, это около 3 миллионов человек. А какие ещё?

    А. САФОНОВ: Первое. У нас сейчас на предприятиях развивается такая форма — сокращённая рабочая неделя. Классический пример — «КамАЗ», который перешёл с пятидневной рабочей недели на трёхдневную рабочую неделю. И таких примеров очень много.

    Второй момент — это сокращение заработной платы. Собственно говоря, в текущем периоде времени это основной фактор. На сегодняшний день мы видим, что и в коммерческом секторе, и в бюджетном секторе происходит сокращение заработной платы. Например, берём здравоохранение. В период 2008 года средний коэффициент совместительства в здравоохранении (это в регионах в большей степени) составлял где-то 1,8. Сейчас средний коэффициент совмещения — 2. То есть фактически человек работает за те же самые деньги, но обслуживает два участка.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть выполняет в два раза больший объём работы.

    А. САФОНОВ: Да. И плюс ко всему прочему мы сейчас вступили в такой интересный период, когда предприятия отправляют людей в неоплачиваемые отпуска.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это было в 2008–2009 годах.

    А. САФОНОВ: Просто объёмы сейчас увеличились. Если общий уровень скрытой безработицы в 2008–2009 годах составлял где-то, по нашим оценкам, 1,8 миллиона, то сейчас, как я уже сказал — 3,8 миллиона.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Подождите, 2,8 или 3,8?

    А. САФОНОВ: 3,8 миллиона — скрытая безработица.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть, по сути, если сложить те объёмы, которые нам говорят официально, с теми, которые предлагаете вы к подсчёту, у нас получается, что объём скрытой и явной безработицы по методике МОТ превышает 10% от занятого населения.

    А. САФОНОВ: Да.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это круто.

    А. САФОНОВ: Это круто. Я же говорил, что причина одна. На сегодняшний день мы получаем и структурный кризис, и необходимость оптимизации бюджетного процесса, потому что необходимо повышать заработную плату по майским указам, а средств для этого в субъектах Российской Федерации нет, уже невозможно забираться в кредиты. И единственный способ — это оптимизация.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Александр Львович, последний вопрос. Может быть, какие-то варианты для решения ситуации со скрытой безработицей, с неполной занятостью для руководителей, для менеджмента предприятий у вас есть?

    А. САФОНОВ: Скрытая безработица, конечно, сама по себе является таким демпфером, когда существует консенсус между работником и работодателем, они сокращают рабочее время. Кстати, в 2008 году это было предложено российской трёхсторонней комиссией как ответ на безработицу.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё, извините, снимаю вопрос. Вы знаете, я поймал себя на мысли, что регионы в этот раз, в этом кризисе по сравнению с 2008 годом уже так не настаивают на сохранении хотя бы видимости рабочих мест, потому что они прекрасно понимают, что это сделать по ряду причин просто невозможно, денег нет. А это значит, что через какое-то время (давайте говорить об осени) мы столкнёмся с тем, что безработица поползёт вверх. Да что там поползёт — поскачет.

    А. САФОНОВ: Безусловно. Кстати, здесь надо крайне осторожно относиться к предложениям, когда говорят о том, что людям не будут предоставляться какие-то социальные услуги, если они не начнут фиксировать регистрацию в центрах занятости. Можно представить: сейчас уровень платежей по пособиям по безработице у нас в районе 100 миллиардов рублей. Если увеличится количество регистрируемых безработных под этим давлением до 3, то у нас будет большой вопрос, где бюджет будет брать такие деньги.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Александр Львович, спасибо вам огромное. Александр Сафонов, проректор Академии труда и социальных отношений, доктор экономических наук, профессор, в 2007–2012 годах заместитель министра труда и социального развития России.

    Краткий анализ текущего положения с безработицей в нашей любимой стране. 73-73-948. Господа хорошие, пожелаю спросить у вас: сталкивались ли вы со скрытой безработицей, с явной безработицей? Если вы столкнулись, как вы выходите из этой ситуации? Может быть, вы нашли применение своим силам (собственно, заработок, кормить же надо себя и семью) в теневом секторе? Иными словами, поделитесь соображениями, потому что многие из тех, кто нас сейчас слушают на тех же дачах, находятся в весьма и весьма тревожном состоянии, потому как понятно, что перспективы у нас пока, по крайней мере, не вполне радужные.

    Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Можно поучаствовать?

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нужно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Спасибо. Буду ждать.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь. Вы сразу выходите в эфир.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Я в эфире?

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне хотелось бы вот какой вопрос затронуть по поводу безработицы, вот вы сейчас говорили. У нас от Москвы в радиусе порядка, наверное, 2 тысяч километров, если не больше, весь народ едет зарабатывать какую-то копейку в Москву, практически со всех регионов нашей великой страны. И получается какая форма безработицы? На местах получить работу какую-то — практически нулевой вариант, потому что два-три предприятия в городе работают, на которых зарплата порядка 5–6 тысяч рублей…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое, но я ведь хотел, чтобы вы рассказали, может быть, какие-то свои варианты, рецепты, способы выживания, если вы подвергаетесь даже не сокращениям, а переводу, скажем, на неполный рабочий день и уменьшениям заработка. Потому что, судя по пробкам в Москве, у нас с занятостью, с доходами пока всё более или менее.

    Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Иван.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Иван.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хотел рассказать, какой рецепт уже, по сути, у нас используют на селе. Постоянно живу летом в деревне, семья там постоянно, я навещаю. Та зарплата, которую платят в колхозе — это скрытая безработица, с моей точки зрения, потому что жить на эти деньги невозможно. И реально все живут на свои огороды. Это чернозёмный район, Липецкая область. Распахивают огороды. Слава богу, землю, паи колхоз даёт. И реально люди живут вот с этого. То есть 3,5 тысячи рублей зарплаты — вы представляете, это ни о чём. То есть коммунальные платежи…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Скажите, Иван, на «покушать» люди себе не то что заработают, а произведут. Но ведь надо ещё одеваться, надо ещё телевизор смотреть.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, они реально на продажу. В каждом доме по два-три телёнка. Телёнка забивают. По 300 рублей килограмм, 200–250 рублей — перекупщики. Раньше 250, а в этом году уже 300.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое. Здесь ничего нового, это общее место на протяжении уже как минимум лет так «-цати», если говорить о России и Советском Союзе. Да что там, в конце 90-х, вспомните, свинарники устраивались на задних дворах, например, предприятий электроэнергетики. Мы по большому счёту от этого далеко-то не ушли.

    Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Я хотела про себя сказать. Я полгода ищу работу и натыкаюсь везде на одно и то же, типа: «У вас возраст». Хотя я не пенсионер.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: А сколько вам, если не секрет?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне 50 лет. Практически невозможно…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: 50 лет — было точно такое же сообщение с сайта: «Во всех службах трудоустройств непрозрачно и прозрачно намекают на то, что…»

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Или скрыто говорят, или просто говорят: «Пусть сын ваш работает». Я говорю: «Он у меня студент». Говорит: «Ну, я тоже студентом была, работала». Да, в открытую говорят. А что нам тогда делать? Я ещё не на пенсии. Да ещё хотят планку поднять. А куда нам деваться вообще тогда таким, с возрастом?

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Этот крик мы поняли. Может быть, есть какие-то варианты, куда деваться?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Варианты? У меня вариант — я в церкви пою. И ещё человек один мне просто-напросто помогает. Если бы не это, я бы сейчас с шапкой где-нибудь сидела просто-напросто. Вот и весь вариант.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошее предложение. Я не к тому, что осуждать или обсуждать. Я к тому, что нас слушают люди, и не все наверняка будут звонить, да и дозваниваться не смогут. Почему я и спрашиваю. Может быть, у вас есть какие-то варианты? Это могло бы помочь тем, кто нас сейчас слушает.

    Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Александр.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Александр. Тише приёмник!

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Я хочу сказать, безработица у нас идёт с 1991 года, когда произошёл переворот. За несколько лет развалилось, и идёт безработица.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Александр, дорогой мой, мы в 2015-м.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Посмотрите, что случилось у нас. Вот сельская местность. Я приезжаю…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы извините, мой дорогой, но я тоже много чего могу рассказать, что было в 1991 году. Мы в 2015-м, у нас сегодня проблема, нам сегодня надо как-то решать этот вопрос.

    Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Сергей.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Сергей.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня есть рецепт для безработных.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Слушаем.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я маленький предприниматель, работаю в Москве. Мне реально нужны люди на удалённую работу. С чем это связано? С тем, что здесь нанимать менеджеров, создавать новые юридические лица очень дорого, ну, по разным обстоятельствам. Я выношу свой бизнес из Москвы: меньше налоги, дешевле рабочая сила. Единственное требование — это грамотная речь у сотрудников, постоянный выход в Интернет и трезвый ум.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: А чем вы занимаетесь, если не секрет?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня несколько бизнесов: производство, делаем и продаём собственное оборудование…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Для Интернета зачем вам нужны люди? Понятно же, что не для продаж.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для продаж.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Для продаж?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В том числе.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что, вашего ресурса не хватает?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я его просто пытаюсь вывести из Москвы. Мы пытаемся сделать следующим образом: часть производства размещаем в Китае. Но для того чтобы продавать, отдел продаж я выношу за пределы Москвы.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Времени нет. Бесплатная реклама. Как вас найти?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не понял вопрос, простите.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Найти вас как? Вот люди заинтересовались. Как вас найти, как с вами связаться?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: chntek.ru или 3dprinting.ru.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое. Времени у нас уже нет, новости подбегают. Ну, может быть, кому-то пригодится. Может быть, польза хотя бы одному человеку будет. Посмотрим.

    Ситуация на самом деле действительно крайне непростая, если не сказать тревожная. Вот Александр Сафонов из Академии труда и социальных отношений, можно сказать, на пальцах рассказал на основе имеющейся информации о том, что происходит в сфере занятности в России. В то же время нам рассказывают о новых моделях предложения, нам рассказывают о том, что на территориях опережающего развития мы будем создавать специальные налоговые режимы, нам говорят о том, что нам необходимо создание новых институтов. Людям жрать нечего, люди жирок уже проедать начали, а нам всё вешают лапшу на уши. И, собственно, кто это делает, на что он живёт и какие у него цели и задачи в жизни, мы поговорим уже после новостей.

     

    НОВОСТИ

     

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. У меня сейчас будет крайне интересная информация для вас, вы даже не представляете, насколько. Мы вот говорим о том, что — то, то, то, то, то. Сейчас будет конкретика. Но! Поскольку предыдущая тема затронула струны в душах моих слушателей существенно больше, чем Китай, я не могу не остановиться на нескольких сообщениях с сайта.

    «Никита Александрович, можно только крутиться, чтобы это ни значило, видимо, хвататься за всё», — это пишет Бабуин.

    Дмитрий-85 (человек, который хамонул тут минут 10–15 назад), видимо, одумался и пишет: «С шапкой сидеть — это край». Я в данном случае с ним абсолютно согласен: с шапкой сидеть — это край.

    Светлана: «Супруг водитель, полгода назад потерял работу. Недавно нашёл, но без оформления вообще».

    Степан: «Руковожу в госсекторе. Месяц назад сократил 40%. В августе ещё 30% убудет. Весь фонд зарплаты уходит на выплату пособий для уволенных. Развития предприятия нет».

    «Сижу на даче, работаю с 5 утра, веб-мастер, фрилансер». Понятно — в чёрную.

    Я вспоминаю слова Александра Сафонова о том, что новые рабочие места не создаются, и в то же время о том, как нас успокаивают и говорят о том, что у нас всё хорошо. Вы знаете, вроде бы парадоксальная связь, но тем не менее связь самая прямая с тем, что я вам сейчас расскажу. А расскажу я вам очень интересную историю о том, как у нас на практике реализуются интересы бизнеса не мелкого, не индивидуального, о котором мы говорили всю дорогу, все последние полчаса, а бизнеса крупного.

    Начну, что называется, издалека. Начну с того, что два года назад (я, кстати говоря, пристально следил за той историей) премьер Медведев подписал распоряжение о передаче месторождения «Норильск-1» компании «Русская платина», принадлежащей Мусе Бажаеву. «Норильск-1» — тот, который находится в сфере разработок «Норильского никеля» — это крупное месторождение, находящееся в Таймырском автономном округе. Вот почему отдали не «Норникелю», а «Русской платине» — бог весть. Вроде как премьер Медведев подписал. Говорили о том, что было личное заступничество Аркадия Дворковича. Бог весть. Вот что случилось — то случилось. В конце концов, может быть, конкуренцию таким образом хотели развивать. Хотя я лично придерживался иной точки зрения, а именно, что «Русская платина» приобрела это месторождения для того, чтобы в последующем перепродать и навариться на «Норильском никеле».

    Скажу сразу, у меня нет никаких интересов в отношении «Норникеля». Обычная частная компания, коих в России пока ещё немало. В то же время «Норникель» — это компания, которая ведёт более или менее вменяемую политику в отношении государства, бизнеса и окружающего сообщества. Поэтому когда у них возник конфликт с «Русалом», я, конечно, поддерживал «Норильский никель», потому что «Русал» ну уж очень как-то, знаете ли, с островом Джерси дружил и интересные схемы предлагал для того, чтобы развивать свой бизнес. Но это дело прошлое.

    Итак, два года назад месторождение было передано компании «Русская платина» Мусы Бажаева. 28 февраля 2014 года в «Аргументах и фактах» появилось сообщение (более чем год назад) о том, что на Красноярском экономическом форуме «Русская платина» заявила о том, что инвестирует в развитие Красноярского края 220 миллиардов рублей. Подписание документа состоялось в присутствии вице-премьера — какого? — правильно, Аркадия Дворковича. Это к вопросу о том, кто чем занимается. «Русская платина» обязалась обеспечить реализацию проекта по добыче и обогащению руд горнодобывающего комплекса, а также (внимание!) строительства в Красноярске спортивного комплекса «Платинум-Арена» на 7 тысяч. Реализация проектов позволит создать в общей сложности не менее 7 тысяч рабочих мест. Это было 28 февраля 2014 года, опять же повторюсь, по сообщению «Аргументов и фактов».

    «Коммерсантъ» в те дни отмечал, что «Русская платина» получила добро от региональных властей Красноярска на реализацию проектов. А металл на месторождениях должен был появиться в 2015 году. Ну, вот год назад, уже чуть больше, конец февраля — начало марта. Осталось несколько месяцев. 7 тысяч рабочих мест, строительство «Платинум-Арены», Красноярск будет расцветать, и вообще денежка пойдёт в бюджет — вроде как всё здорово.

    А теперь очень интересный момент. Тогда на форуме Дворкович заявил буквально следующее: «Для государства главная задача — это поиск и настройка оптимальных инструментов стимулирования экономической активности, выстраивание работы институтов, от которых зависит рост экономики». Главная задача — поиск и настройка оптимальных инструментов стимулирования экономической активности, выстраивание работы институтов, от которых зависит рост экономики. Красивые слова, выспренние фразы — все прониклись, поаплодировали. В общем, вот конкретный пример: «Русская платина» 220 миллиардов рублей готова вложить в развитие и месторождений, и всего Красноярского края. Пример, достойный не только одобрения, но и подражания.

    Муса Бажаев — это человек, который владеет нефтяной компанией «Альянс». 220 миллиардов. Тем более сумма была заявлена публично, сумма немаленькая, по тем временем это порядка 7 миллиардов долларов. Потом, правда, вследствие девальвации сумма снизилась до 5 миллиардов. Тем не менее, всё равно деньги нужны. А с перепродажи, видимо, ничего не получилось. Ну да бог с ним! В конце концов у нас есть задачи поважнее. И в связи с тем, что деньги были нужны, предполагалось, что Муса Бажаев продаст нефтяную компанию «Альянс», поскольку он, видимо, решил переориентироваться на добычу ценных и редкоземельных металлов.

    5 сентября ИТАР-ТАСС сообщает о том, что Муса Бажаев договорился с президентом «Независимой нефтяной компании» о продаже совместной доли. А совместная доля — это тот самый «Альянс», о котором я говорил. Доля оценивалась приблизительно в 4,5 миллиарда долларов — вот те самые плюс-минус 220 миллиардов рублей. Может быть, 200, может быть, 250 — разницы нет, денег хватит. Тем более что это же не вложение в никуда, это инвестиции, которые в ближайшем будущем будут приносить отдачу. Как тогда писали, Бажаеву средства от продажи были нужны на освоение южной части медно-никелевого месторождения «Норильск-1». Ну, вот деньги — всё. Продал, рассчитались, тем более что «Независимая нефтяная компания» привлекла под покупку кредит, так что всё хорошо, деньги появились. Сейчас вроде бы как-то должны пойти те самые 220 миллиардов (по крайней мере, первая их часть) на реализацию проектов и на строительство «Платинум-Арены» в Красноярске.

    А теперь — внимание! 8 октября 2014 года, «Ведомости»: «Братья Бажаевы приобрели люксовый курорт Forte Village на Сардинии». Курорт приобрела компания Progetto Esmeralda, которая через сеть посредников была в собственности двух компаний, зарегистрированных на Британских Виргинских островах, двух компаний, фигурировавших в списке аффилированных лиц нефтяной компании «Альянс», то есть компаний, которые принадлежат в том числе Мусе Бажаеву. Вот так. Ну, вот получили деньги от «Независимой нефтяной компании». Куда вложили? В «Русскую платину»? Нет. Они вложили в люксовый курорт Forte Village на Сардинии. Причём стоимость сделки по разным оценкам составила от 200 миллионов до 1 миллиарда долларов. В последнее время, как опять же в прошлом году писали средства массовой информации, Forte Village превратилась в настоящую базу бесплатного отдыха российского истеблишмента. «Аргументы недели» писали, что гостем комплекса Forte Village господина Бажаева был даже вице-премьер — кто? Кх-м… Да. Я напомню, когда Дворкович был на Forte Village, тогда Амурскую область постигло невиданное в истории наводнение, общий счёт пострадавших шёл на сотни тысяч.

    А теперь самое интересное. Ну, поскольку эта история у меня в голове, я как-то смотрел и думал: во что же это всё выльется? На этой неделе средства массовой информации сообщили о том, что Муса Бажаев — человек, который выиграл лицензию на месторождение «Норильск-1» на Таймыре, основатель и хозяин компании «Русская платина» и прочее, прочее, прочее — обратился в Правительство с просьбой о выделении компании господдержки в виде государственных гарантий по кредиту. Компании требуется — сколько, как вы думаете? — правильно, 220 миллиардов рублей. Причём, как считает известный политолог Алексей Мухин, здесь я цитирую: «Учитывая относительно близкие отношения Бажаевых с Аркадием Дворковичем, они государственную помощь, скорее всего, получат».

    Ну, вот объявил год назад: «220 миллиардов мы вложим, мы будем развивать, мы создадим рабочие места, мы будем платить налоги». Потом состоялась продажа доли в «Независимой нефтяной компании», то есть человек вышел из нефтяного бизнеса. А потом, буквально через непродолжительное время появилось сообщение о том, что он приобрёл элитный курорт на Сардинии. И тут буквально на этой неделе (сообщение почему-то не нашло отражения в статусных телеканалах) Муса Бажаев вышел с просьбой предоставить ему гарантии на получение господдержки в виде государственных гарантий по кредиту на 220 миллиардов рублей.

    Алексей Панин, заместитель директора Центра политической информации, у нас в эфире, у нас на связи. Алексей Олегович, добрый день.

    А. ПАНИН: Добрый день.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Алексей Олегович, у меня прежде вопрос. Вы, наверное, слышали эту краткую историю, о которой я сейчас рассказывал. Откуда у «Независимой нефтяной компании» 4,5 миллиарда долларов?

    А. ПАНИН: Это вопрос действительно хороший. Насколько известно, компания очень серьёзно взаимодействует с крупными банками, с государственными и частными, и очень активно, что называется, кредитуется. Строго говоря, это даже стало уже причиной, наверное, некоторых проблем в финансовом балансе организации.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что вы имеете в виду? Что вы подразумеваете?

    А. ПАНИН: Есть такое понятие, оно больше гуманитарное, если так можно выразиться — закредитованность. «ННК» как раз характеризуется этим понятием.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Закредитованность. При том, что цены-то на нефть не растут. А я так понимаю, что сделка была тогда, когда цены были ещё относительно высоки, это был приблизительно сентябрь прошлого года.

    А. ПАНИН: Ну, относительно. Уже в сентябре прошлого года ценовая конъюнктура была далека от своих пиковых значений за последние годы. Но, конечно, с тех пор цены не выросли. То, на что можно было рассчитывать, пока что не приходит.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Алексей Олегович, Алексей Алексеевич Мухин говорит о том, что Бажаев господдержку в виде гарантий, скорее всего, получит. Вы согласны с этим?

    А. ПАНИН: Я не могу говорить о том, получит ли он господдержку или нет. Я могу только говорить о том, что, учитывая обстоятельства получения этого проекта и серьёзную конкуренцию со стороны игрока, уже имеющего инфраструктуру в регионе, уже имеющего представление о том, как работать в этом регионе, выбивать из-под его ног, если так можно выразиться, такой проект — это очень амбициозная задача. И, наверное, нужно иметь несколько вариантов помимо господдержки.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: А они есть?

    А. ПАНИН: Они должны быть, потому что в противном случае, если вы получаете такой проект и по большому счёту имеете нулевой чек на него, наверное, есть риск того, что вы его просто потеряете. Едва ли сторона, которая выдала лицензию (Роснедра) на этот проект, рассчитывала на то, что само государство будет финансировать этот проект.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы сейчас очень интересную тему затронули. Ведь это удар по репутации не только господина Бажаева, но и Дворковича, и Медведева. Согласитесь.

    А. ПАНИН: Безусловно.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Потому что они же неформально, как пишут, лоббировали получение лицензии. Ну, других проблем-то нет в российской экономике, давайте мы Бажаеву отдадим все месторождения. Ну, что там «Норникель»? Да бог с ним! Обойдётся. Конкуренцию надо развивать. Правда?

    А. ПАНИН: Безусловно. Если мы говорим о наших кризисных годах в экономике (это уже не первый год, не второй и не третий), понятно, что денег, во-первых, у государства на всех не хватит. А во-вторых, некоторые силы очень активно боролись за снижение вмешательства государства в экономику, и те персоны, которых вы назвали, среди них. Поэтому довольно странно, что такой проект, который должен стать, в принципе, драйвером роста как минимум на региональном уровне, а то и на национальном уровне, приходит к тому, что государство должно ещё его и профинансировать.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Алексей Олегович, у меня крайний вопрос к вам. А что связывает господина премьер-министра Медведева и господина Бажаева? Ну, кроме того, что Медведев решил развивать конкуренцию. Или чёрт его знает, как так получилось, что он отдал (а он не мог не знать об этом) очень крупное месторождение компании не той, которая специализируется на подобных работах, а компании, можно сказать даже, новой.

    А. ПАНИН: Естественно, тот факт, что компания «Норникель», специализирующаяся на месторождениях, на проектах такого рода, не получила месторождение — он в своё время вызвал огромное количество вопросов и недоумения со стороны участников рынка. Тем более стоит отметить, что в тот же период «Норникель» приобрёл ещё несколько месторождений в других регионах, на которые также активно претендовал. Отвечаю на ваш вопрос. Следует понимать: что бы ни связало господ Медведева и Бажаева, такое волевое решение, если мы говорим о лоббизме, должно было опираться на очень серьёзный базис, на очень серьёзную подводку и на очень серьёзные финансовые гарантии (гарантии в широком смысле и финансовые в первую очередь).

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Алексей Олегович, извините, перебью. Там наверняка было обещание продать нефтяную компанию «Альянс» и вырученные деньги вложить как раз в этот проект. Ну, я так думаю.

    А. ПАНИН: Это уже в большей степени конспирология, если можно так выразиться, потому что даже если смотреть на элиты, то продажа нефтяной компании силам, не очень дружественным Медведеву, едва ли входила как раз в пункт договорённости между нынешним премьер-министром и бизнесменом. Поэтому это скорее очень такой широкий профиль для анализа.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Алексей Олегович, спасибо вам большое. Алексей Панин, замдиректора Центра политической информации, в эфире «Антикризиса профессора Кричевского».

    Крайний вопрос, я вам могу сказать, был мальца провокационный: что там ещё может связывать, то, сё? Ну, мы же свечку не держим. Мы руководствуемся фактами, мы руководствуемся, по крайней мере, тем, что пишут средства массовой информации. Когда это непроверенный источник, очень часто можно нарваться на судебный иск. А когда источник проверенный, всё это остаётся в Интернете, всё это можно в любой момент откопать. И вот что в этой связи мне удалось нарыть, что называется, буквально перед началом эфира.

    Есть такое место под Москвой, «Архангельское» называется. Вы, наверное, знаете. Это уникальный исторический, культурный, архитектурный памятник. Для любого москвича название этого места говорит обо всём. Так вот, кроме музея-усадьбы «Архангельское» есть ещё посёлок дачного хозяйства «Архангельское», где у Дмитрия Медведева, премьер-министра, земельный участок в 0,5 гектара, взятый им в аренду на 49 лет. Это ни для кого не секрет, поскольку Медведев это указывает в декларации.

    «В советское время в дачном хозяйстве „Архангельское“ был десяток правительственных дач, которые тогда называли „косыгинскими“. Сейчас число домов возросло до 80, — здесь я цитирую «Собеседника» от 16 февраля 2014 года. — Треть из этих 80 принадлежит Управлению делами президента, остальные раскупили крупные чиновники и бизнесмены». Так вот, внимание! — кто под боком у Медведева? Давний знакомый — глава «Сбербанка» Герман Греф. Чуть дальше — Дмитрий Козак, Михаил Мень, Игорь Комаров и прочие уважаемые люди. А теперь — внимание! Чеченскому семейству Бажаевых в посёлке вообще принадлежит если не половина, то процентов 10 земель. Это писал «Собеседник» в феврале прошлого года.

    А теперь совсем свежее сообщение от 28 мая 2015 года, «Аргументы недели»: «Музей-усадьбу „Архангельское“ ждёт по-настоящему варварская реконструкция. Согласно планам, на территории „Архангельского“ хотят создать чуть ли не развлекательный центр — планируется возвести 20 новых зданий общей площадью 15 тысяч квадратных метров. Подобное „современное решение“ появилось с подачи попечительского совета. В него входят Герман Греф, Дмитрий Казак, губернатор Московской области Андрей Воробьёв, представители крупных банков, а также президент „Группы Альянс“ Муса Бажаев. Возглавляет сих доблестных мужей зампред Правительства Дмитрий Козак. Любопытно, что среди членов попечительского совета нет музейщиков, искусствоведов, архитекторов», — это я цитирую «Аргументы недели».

    То есть утверждён план реконструкции музея-усадьбы «Архангельское», естественно, в чьих-то интересах. В чьих интересах и на чьи деньги? За чей счёт банкет? Скорее всего, Бажаев станет бенефициаром реконструкции музея-усадьбы. Реконструкция усадьбы — отличный способ сохранить и приумножить деньги, полученные от продажи нефтяной компании «Альянс», господа. Кстати говоря, гарантии Правительства на 220 миллиардов рублей, как мне представляется, будут отнюдь не лишними. Вот такой у нас бизнес по-российски.

    Я не знаю, как это комментировать. Может быть, вы сподобитесь. Может быть, вы что-то выскажете. 73-73-948.

    «Ещё один чудесный кооперативчик „Озеро“. Обожаю воровскую власть», — это Юрий. 16-й, SMS: «Куда смотрит СКР?» Не знаю, куда он смотрит. Юрий: «Не сомневаюсь, что гарантии Медведеву и Дворковичу перевыполнены». Ну, «дети, семьи за рубежом» — это понятно. «Получит господдержку — купит ещё пару курортов для отдыха чиновников». «Напоминает историю другого вице-премьера Шувалова с Усмановым». Но ведь это же не взятка, это благотворительность. И так далее.

    73-73-948. Добрый день, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Александр.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Александр.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я живу практически в этом «Архангельском», рядышком. Но, мне кажется, вы допустили ошибку, потому что то «Архангельское», «косыгинские» дачи и прочее — это Калужское шоссе. А тот исторический памятник — это совершенно другое место.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я цитировал прессу в данном случае. «Аргументы недели» сообщали о реконструкции как раз музея-усадьбы «Архангельское».

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Музей — да, спора нет. Но это просто совершенно два разных, перпендикулярных, противоположных управления Москвы.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. Огромное спасибо вам за уточнение. Почему? Потому что я говорил о том, что в этих «косыгинских» дачах есть аренда у Медведева (естественно, с домом) и есть его соседи: Греф, Козак и так далее по пунктам, в том числе Муса Бажаев. А музей-усадьба «Архангельское», куда входят в попечительский совет почти все, кроме Медведева, и в который входит всё тот же Муса Бажаев — это проект реконструкции, проект, на который требуются большие деньги. Вопрос: где их взять? Ответ: не исключено, что оттуда. Вот оттуда, с продажи, по сути, госкомпании, ну, квази-госкомпании «Независимая нефтяная компания» нефтяной компании «Альянс», опять же, за счёт денег, взятых в госбанках. Это уже сказал нам Алексей Панин. Так что за уточнение вам огромное спасибо. Действительно, несведущие слушатели могут подумать, что это одно и то же.

    Добрый день, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Никита. Рад слышать, как говорится, ваши приятные и точные высказывания. Спасибо вам за это. Я имею отношение к выборам, когда выбирали, вот выборы были «Единой России». Я видел, как автобусы ездили по 30, оттуда на Москву. То есть ноги растут отсюда. Кого выбрали, как они подтасовывают себе выборы — так они и ведут политику. Это уже причинно-следственная связь, Никита.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ой, спасибо вам большое. Проблема в том, что Козака, Медведева и прочих Грефов мы с вами не выбирали.

    Добрый день, слушаем вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Моё такое мнение. Наше правительство входит в мировое правительство, просто всё завуалировано. Мы уже давно легли под Америку, под мирового бандита. Мы же знали, под кого ложились. Теперь всё повязано. Крым, вот эти все дела — это так, туман, туман.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое за ваше мнение. Я не очень понимаю связь между мировым правительством и совершенно конкретной, как мне представляется, аферой, господа. Сначала вы получаете лицензию на месторождение, потом раздаёте публичные обещания. После этого, опять же не стесняясь, приобретаете элитный курорт в Италии. А потом, через год, думая, что у людей память куриная, обращаетесь к Правительству с настоятельной просьбой предоставить госгарантии в размере тех же денег, которые вы год назад обещали вложить в новые месторождения, создание новых рабочих мест и начало выпуска продукции в 2015 году.

    Добрый день, слушаем вас, представляйтесь. Алло.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Никита. Вы задаёте такой глобальный вопрос «что делать?». Он вроде бы конкретный, но, в принципе, это очень глобальный вопрос.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я не задаю вопрос «что делать?».

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если это не риторическая постановка вопроса, а деловая, то у меня есть решение. Надо, как говорится, от печки, называть вещи своими именами, разобраться с понятиями, с базовыми понятиями.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё, спасибо вам большое. Это, конечно, очень интересно — разбираться с понятиями, когда умыкают из бюджета сотни миллиардов рублей. Чем ещё заниматься? Конечно, с категорийным аппаратом, расставить все точки над «i».

    Вы знаете, я резюмирую, наверное, вместо вас, поскольку сейчас уже новости. Чем дальше, мне всё больше не понятно, как президент, которому в итоге-то отвечать, до сих пор держит всю эту камарилью? Ведь это же публичная информация. Я же процитировал «Ведомости», «Коммерсантъ», «Газету.Ru», «Собеседника», «Аргументы и факты», «Аргументы недели» — чего только ни цитировал. Причём я дал вам ретроспективу, чтобы не было подозрений, что это какой-то заказ. За полтора года без малого. Да что там за полтора, за два. И всё это на глазах у людей. Вот мне не понятно, как этих гавриков до сих пор держат: того же Дворковича, тех же Улюкаевых и прочих товарищей, которых я цитировал чуть раньше. Мне это не понятно. Мне понятно, что чем дольше и дальше эти люди будут находиться на своих постах, тем в итоге в более глубокую яму мы все с вами попадём.

     

    НОВОСТИ

     

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.

    «А Голикова куда смотрит?» — вопрошает 44-й через SMS. Голикова смотрит на исполнение бюджета, господа. Счётная палата здесь абсолютно ни при чём, там бюджетных денег нет. Госгарантии — да. Если Муса Бажаев их получит и через какое-то время не время не вернёт взятые под эти гарантии деньги — это будет уже предмет уголовного разбирательства. Но пока поводов для привлечения Счётной палаты, как бы это ни было печально, нет и не просматривается.

    Танечка (я её прямо по-хорошему люблю), 19-я, пишет: «Не мешайте людям жить». Спасибо вам, дорогая. 16-й: «Куда смотрит СКР?» Емеля отвечает, как будто читает SMS: «СК и прокуратура заняты иностранными агентами, им некогда». И так далее, господа хорошие.

    Жуткая история, особенно с учётом того, что кризис на дворе, особенно с учётом того, что дефицит федерального бюджета у нас большой. И если уж говорить о госгарантиях, то госгарантии надо давать компаниям, которые действительно хотят сделать что-то новое, расширить выпуск, создать новые рабочие места и прочее. Не мне вам рассказывать, это вы всё знаете. Да и не только вы. Я думаю, каждый школьник расскажет, для чего нужны госгарантии и кому их надо выдавать. Но выдавать миллиардеру, который купил курорт Forte Village на деньги, вырученные от продажи нефтяной компании, а перед этим пообещал вложить те деньги, которые он получит, в разработку месторождений и создание 7 тысяч рабочих мест — как-то вот не комильфо.

    При этом как-то странно — опять то и дело проскакивает господин Дворкович. Я вполне допускаю, что Медведев мог быть не в курсе деталей. В конце концов, он премьер, это глава исполнительной власти, у него проблем много. Дворкович преподнёс, Дворкович напел — в итоге Медведев постановление подписал. Ну, или пролоббировал это постановление, поговорил, непринципиально в данном случае. Как-то вот странно, особенно учитывая, что Муса Бажаев — это только часть северокавказской дружбы господина Дворковича. Там ещё и братья Магомедовы, там ещё и другие товарищи, которые, насколько я знаю, благодаря неформальной и формальной дружбе с Аркадией Владимировичем получили те лакомые куски и тот бюджет, который сегодня они успешно осваивают. Здесь можно много говорить и о приватизации, и об «Объединённой зерновой компании», и о многих других вещах. И опять — господин Дворкович! Вот что ты будешь делать? Не знаю, не знаю.

    Я не знаю, до каких пор Путин это всё будет терпеть. Потому что совершенно очевидно, что изменения будут. Какие будут эти изменения — посмотрим. Я не уверен, что они будут сильно позитивными, поскольку выбирать-то не из кого. А неформальные личные обязательства и поручительства за ответственных людей на высоких должностях у нас никто не отменял.

    Я предлагаю вам спуститься с небес на землю, спуститься с проблем, которые мешают людям жить, проблем, которые мы озвучиваем, представляем, публикуем, спуститься на нашу землю и поговорить о приземлённом — поговорить о курсе, потому что ещё одним событием на уходящей неделе был существенный скачок курса российской национальной валюты. Я хотел бы спросить у вас, дорогие мои: что в этих условиях вы предпринимаете, предпринимали ли вы что-либо, и если у вас есть ещё какие-то рублёвые заначки, успели ли вы их поменять, а если поменяли, то на что? Может быть, уже нет и смысла дёргаться? В конце концов, сегодня июнь 2015-го — это не осень-зима 2014-го. Мы же на «Говорит Москва» устами Сергея Доренко и моими собственными устами неоднократно говорили вам… Здесь я процитирую господина Доренко: «Если ЦБ и Правительство сообщают, что курс будет 55–60 — значит, он будет 55–60». Ну, вот нам говорили о том, что руль переукреплён — вот сегодня мы видим.

    Реагировать на сигналы, которые посылает нам власть (например, выходит кто-то и говорит: «Переукреплён», — и мы тут же бежим в обменник), я бы не стал, потому что ровно то же самое, только с обратным знаком, нам говорили осенью 2014-го, когда нам говорили, что «рубль переослаблен». Было это на отметках где-то 39–40 рублей за доллар. Чем это кончилось, вы знаете — рубль продолжал валиться. Если бы мы тогда вложились в валютообменную операцию — скажем, поменяли бы баксы на рубли — мы бы очень сильно попали. Сегодня, если бы мы поменяли рубли на баксы, мы бы выиграли, и выиграли бы буквально за неделю порядка 10%, наверное, от вложенного. Всего лишь за неделю.

    Я вам скажу от себя лично: я получил зарплату и в середине недели успел приобрести доллары по 53,7. Это было, кстати, в тот день, когда на Украине возобновились активные военные действия. Там же буквально через день он стал на рубль, на полтора и так далее больше, чем те курсы, которые мы видели буквально неделю назад.

    Ещё что интересно? Ещё интересно то, что каким-то образом движение рубля совпадает с высказываниями госпожи Набиуллиной (здесь я возвращаюсь к началу программы), которые она произнесла на банковском форуме в Питере, когда она сказала, что «ЦБ будет в перспективе формировать резервы до 500 миллиардов долларов». Я высказал сомнения, мне не вполне понятно, почему именно ровно 500, а не 600 или не триллион, надолго ли хватит желания ЦБ формировать эти резервы, нужны ли эти резервы, и прочие детали, которые, в общем-то, мало кому интересны. Ясно то, что ЦБ настроен на плавную девальвацию, потому что на укрепляющемся рубле резервы не прикупишь. Резервы можно прикупить, когда ты выкупаешь доллары, скажем, на 150–200 миллионов долларов в день, как это делает наш Центральный банк.

    Сколько времени нужно будет для того, чтобы поднять планку с нынешних без малого 360 миллиардов до 500 миллиардов? По оценкам экспертов, где-то порядка двух-трёх лет. Опять же, я не уверен, что госпожа Набиуллина и товарищи смогут достичь этой цели, по одной простой причине: ведь никто не знает, что будет буквально через несколько месяцев; никто не может предсказать и предугадать поведение иностранных и внутренних российских спекулянтов на российском валютном рынке. Ведь многие помнят и многие знают о том, что одну из ключевых ролей в падении британского фунта в 1992 году сыграл миллиард американо-венгерского происхождения Джордж Сорос. Вроде бы Англия, фунт, сильная валюта и прочее, прочее. И вот он поставил несколько миллиардов долларов — и выиграл. Никто не застрахован от того, что нечто подобное произойдёт у нас, особенно если учесть, что у нас не забор между иностранными спекулянтами и чахлым российским валютным рынком, а решето, если оно вообще есть.

    Евгений Надоршин, главный экономист «МТС Банка» — человек, который на это неделе комментировал высказывания Набиуллиной и по курсу, и по международным резервам. Евгений Равхатович, добрый день.

    Е. НАДОРШИН: Здравствуй, Никита.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Прежде я хотел бы спросить у вас реакцию на высказывание Набиуллиной о том, что ей нужны резервы, и резервы нужны в размере 500 миллиардов долларов.

    Е. НАДОРШИН: Честно могу сказать, я просто не очень понял, зачем это нужно Центральному банку, поскольку в моём понимании картина достаточно однозначная. Если ЦБ успешен в части инфляционного таргетирования, то потребности в резервах нет. То есть даже те, что у нас есть сейчас, они избыточны, и по большому счёту наращивать их совершенно не нужно. Если же Центральный банк принял решение, видимо, как-то отстраниться от инфляционного таргетирования, тогда значимость резервов становиться иной, то есть они становятся важнее. Но никаких официальных документов и никаких разъясняющих пояснений на этот счёт от ЦБ я не слышал, не видел. Пока мне не понятно, зачем нам 500 миллиардов.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: И именно 500 миллиардов, Евгений Равхатович. Почему-то ориентир у нас ровный — 500. Не 550, не 600 — это было бы, скажем так, импозантно, интересно, красиво, весело, — а вот ровно 500. «Мы собираемся до 500». Зачем?

    Е. НАДОРШИН: Я думаю, что…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы уходите из зоны.

    Е. НАДОРШИН: Я не думаю, что там есть глубокий расчёт, лежащий за этими 500 миллиардами.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я тоже не думаю, что там есть вообще хоть какой-то расчёт. Это лозунг, слоган.

    Е. НАДОРШИН: Какой-то должен быть…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Уходит у нас Евгений Надоршин, очень жалко. Я хотел его спросить о ближайших перспективах рубля к доллару. Не получилось, не получится, нет времени его набирать.

    73-73-948. Вопрос тот же. Рубль на этой неделе начал слабеть, ослабел за неделю на 10%. Мне пишет 92-й: «У меня зарплата в рублях. Практически вся зарплата уходит на погашение кредита, поэтому спасать мне нечего». Я не о спасении. Я о тех сбережениях, которые, предположим, есть у вас либо на счёте до востребования, либо под матрасом, либо ещё где-то. Ну, вот лежит, скажем, несколько сотен тысяч рублей, можно сказать, «гробовые». Может, поменяли? А может, наоборот поменяли? А может, не дёргаетесь? А может, действительно, как вы пишете, денег нет?

    73-73-948. Добрый день, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Никита. Меня Роман зовут.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Роман.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, совсем не удивлюсь, если к концу года будет 90 или 120.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: В данном случае мы не являемся прогнозистами и не устраиваем соревнование, кто сколько скажет, потому что понятно, что кто-то один попадёт и кто-то один будет ближе всего.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно. И не один. Боюсь, что мы и попадём.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, тенденцию угадают многие — рубль будет слабеть. А вот насколько? Вы знаете, в бизнесовых СМИ есть даже такие рубрики: «Кто был ближе, кто был точнее?». Я вам отвечаю, человек просто тыкнул пальцем и сказал: «Ну, вот столько», — и попал! Представляете? Вот ближе всего. Ну, не иначе как пророк, не иначе как интуиция есть. На самом деле нифига у этих людей нет. Нифига нет! Никаких расчётов, никаких моделей. Это от рацио не зависит ни на грамм.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, правильно. Потому что масса внешних факторов, которые на это смогут повлиять, начиная от Йемена и кончая нашей близкой незалежной республикой.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы очень верно подметили, спасибо вам большое, вы молодец. Я ведь не зря сказал, что я успел поменять в тот день, когда пошли сообщения о возобновлении боевых действий на Украине. Потому что совершенно очевидно, что если взять полозок (помните, логарифмическая линейка была в школе?), где с одной стороны будет «улучшение», а с другой стороны «катастрофа», то с началом боевых действий в Марьинке этот полозок сдвинулся в сторону, говоря по-русски, «хреноватенько». Поэтому совершенно логично, что ещё накануне доллар стоил 52 рубля, а в тот же день подскочил почти до 54 и так далее.

    То есть вот есть какие-то моменты, какие-то точечки, какие-то события, сообщения, на основании которых вы, в принципе, можете и сами самостоятельно сделать анализ движения курса, например, на ближайшие дни. Если эскалация конфликта на Украине пойдёт по нарастающей — значит, и курс будет слабеть, потому что рынок спекулятивный, он в данном случае обращает внимание на подобные вещи. Аналогично можно сказать, что рынок упреждающе реагировал на решение ОПЕК не снижать объёмы добычи. Он падал, потому что вот была маленькая надежда, что сократят. Ну, эта надежда и сидела в движении, как модно говорить, в тренде, но по большому счёту влияния на курс не оказывала. На курс оказала влияние (опять же это моё личное мнение) прежде всего Марьинка, потому что на самом деле и мы, и Запад, и Америка уже устали от этой войны. Устали. Её надо заканчивать. С этим надо что-то делать. Причём вялотекущий характер противостояния уже никого не устраивает, потому что в любой момент эта бочка с порохом может взорваться — и всё начнётся по-новому. Но мы не об Украине, мы о курсе.

    73-73-948. 92-й «А зачем метаться? Если нужны рубли — ну и храните в рублях. А то поднялся — беги, продавай. Пока добежишь, прогоришь. Не проще хранить в тех деньгах, которые нужны?» Если вам эти деньги нужны через месяц — вне всякого сомнения, только в них. Да что там, через два — только в них, исключительно в них. Если же вы планируете эти деньги какое-то время подержать — тогда вне всякого сомнения доллары.

    Почему доллары, а не евро? Потому что судьба евро до сих пор остаётся неясной. Евро с самого начала, если уж на то пошло — это был политический проект. С идеей общей валюты носились ещё в 80-х годах. Причём это был пошаговый механизм, такой поступательный: была Европейская валютная комиссия, Европейский валютный союз, постепенно продавливались более тесные интеграционно-валютные взаимоотношения европейских стран. Но катализатором стало объединение Германии. Ну, это экскурс в экономическую историю. Почему? Потому что Европа очень опасалась усиления Германии, Европе нужно было привязать Германию, новую, большую, мощную Германию к остальной части европейского континента. И внедрение евро (об этом много написано, особенно западными экономическими историками) было как раз тем самым механизмом, который привязывал бы Германию к остальной Европе, потому что уж больно великой и могучей становилась — не сразу, конечно, но через какое-то время — эта некогда проигравшая страна. А тут ещё и Советский Союз подфартил. Потому что по большому счёту решение о кардинальных изменениях — будь то в экономике, будь то в политике Германии — принимали четыре страны-победительницы: США, Англия, Франция и мы.

    Что касается нас — тут всё понятно. Горбачёв ходил с протянутой рукой. И даже, насколько я помню, 3 миллиарда дойчмарок в виде долгосрочного кредита ему выдал не Гельмут Коль, а — вы не поверите! — премьер-министр Баварии Франц Йозеф Штраус. 3 миллиарда тех ещё дойчмарок. Таким образом было получено согласие Советского Союза и на геополитические изменения, и на экономические.

    Поскольку проект политический, поскольку в этот проект входят государства по определению не равноценные по своей экономической силе и по своим экономическим показателям, его будет колбасить. То, что он выйдет (скорее всего, выйдет) из этих потрясений более сильным и более устойчивым — в этом я почти не сомневаюсь. Но сегодня вот так. Поэтому с учётом того, что мы не собираемся жить вечно, лучше, конечно, в доллары. Но опять же, не навсегда, а на ближайшие годы.

    Добрый день, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Никита. Смотрите, в рубль не верю. Два момента, которые вы уже обсуждали. Первое — это нефть, которая может рухнуть в любой момент, потому что Иран подключится и так далее. И второе — Украина, её колбасит. Суть такая: оставляем какое-то количество рублей, а остальные — просто сразу на евро. Почему на евро? Потому что Америка далеко, в основном вся деятельность с Европой, работа или отдых, поэтому трачу евро. Доллары снять — терять на разнице. Поэтому в евро перевожу, хотя я вижу, что евро иногда колбасит. Сейчас вроде более или менее.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Смотрите, год назад кросс-курс обмена доллара к евро был 1,25, то есть за 1 евро давали 1 доллар 25 центов. Сегодня кросс-курс существенно меньше. То есть мы тратим меньшее количество долларов для обмена на евро. А вы говорите, что надо оставаться в евро.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, у меня доллары тоже есть. Просто на текущий момент, если рубли появляются, я их в евро перевожу, потому что у меня бизнес с Европой связан. Никита, а можно буквально одну минуту по тематике, которая шла у вас целый час — по безработице?

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Очень коротко.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень коротко, буквально за минуту уложусь. У меня было предприятие — 1096 человек работали. Меня просто задолбала вся эта власть — закрылся к чёртовой матери, бросил. То есть я создал 1096 безработных.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Аккуратнее только выражайтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Второй момент по поводу потенциала, который есть. Смотрите, могу поспорить с вами в прямом эфире. Есть такой Прохоров, который потратил три года и 135 миллионов долларов на создание своего завода — ничего не создал.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так вы спорьте сколько угодно, я сразу с вами соглашаюсь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, смотрите. Я один могу за два месяца создать 2–3 тысячи рабочих мест. Вот именно создание этих автомобилей. Один за два месяца. Недавно я услышал о СИ…

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Стратегические инициативы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Там всякие миллиардеры и прочие какие-то непонятные люди, которые создали за четыре года 70 тысяч рабочих мест.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: 70 тысяч — это круто, когда у вас 75 миллионов экономически активного населения.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они создали 70 тысяч рабочих мест. Я один, вообще никто сейчас — и я создам за три месяца, за полгода.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так вы это к чему?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я к тому — в чём беда России? Что делать? Скажем, вы экономист. И вас сравнивать и вот этого Аркашеньку Дворковича — это сравнивать палец и филейное место. Понимаете, вот в чём проблема. Люди, которые могут поднять эту страну, они есть, но они не хотят ничего делать. Вот как я не хочу ничего делать. Я буду тупо сидеть и ждать, пока все или в Лондон уедут, или рухнут.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я вам больше скажу — вы не одинок. Я знаю очень много таких людей, которые в последнее время выбирают именно такую тактику.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все мои ребята сейчас уехали отсюда, говорят: «Надоело уже, заколбасила вся эта страна…»

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ладно, ладно. Всё, всё, всё! Давайте прекратим этот негатив. Вы абсолютно правы, но в субботний день, хорошая погода, не хочется создавать ещё один повод для того, чтобы выпить досрочно. Дождитесь вечера!

    Добрый день, слушаем вас, представляйтесь.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Последние две недели активно тратил рубли. Слава бога, получилось перевести по хорошему курсу. Моё мнение таково. В любом случае нас будут валить, Путина будут снимать, прежде всего экономическими какими-то способами — ослаблением рубля и какой-то дестабилизацией. А та риторика, которая есть, касаемо размещения ракет средней дальности с ядерными зарядами, всё-таки направлена на внутреннего потребителя. Есть несколько людей, которых я готов слушать: вы, Катасонов и Демура.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошая компания. Особенно Стёпа.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть некоторые моменты, к которым прислушиваюсь. И ещё. Я сам из Нижнего Новгорода. Очень рад, что дозвонился сейчас по дороге. Если выехать всё-таки за 100 километров от Москвы и чуть дальше — ужас творится. Я занимаюсь строительством, непосредственно инженерными коммуникациями. В Москве ещё такого нет. В регионах безобразие.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое. Слушайте, звонить для того, чтобы понять, что ужас творится — не надо вообще никуда выезжать. Достаточно поговорить с московскими строителями, они вам расскажут в красках и деталях.

    Последний звоночек на сегодня. Добрый день, слушаем вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вадим Сергеевич. Скажите, пожалуйста, почему государство не вводит, как это было в Советском Союзе в трудное время, облигации на пять лет погашения, на десять? Миллионы хранятся в сбербанках.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не знаю, Вадим Сергеевич. Я сам неоднократно предлагал разработать подобную историю применительно, например, к финансированию ипотеки.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, вот видите, как. Не хотят.

    Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да не то чтобы не хотят. Спасибо вам огромное. Не чтобы не хотят, мозгов-то не хватает. Всё же понятно, всё по-простому. Ещё раз повторюсь: всё не в институтах, а уже в школах в старших классах проходится на факультативных курсах под названием «Экономика». Но когда это осознают те, которые сегодня делают вид, что руководят нашим национальным хозяйством — бог весть. Поэтому у нас всё как-то так, друзья мои. Как-то так…

    «Антикризис профессора Кричевского», «Говорит Москва», Никита Кричевский. Услышимся через неделю.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено