Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». Категорически приветствую вас! В студии я — Никита Кричевский.

Безусловно, важнейшим и главным событием уходящей недели был форум, организованный компанией «ВТБ Капитал», — «Россия зовёт!». В связи с этим вопрос, прежде чем мы будем обсуждать то, что было сказано (а сказано на этом форуме было немало, и сказано было очень много интересного). Мы это будем препарировать, я вам расскажу немало интересных подробностей. В связи с этим вопрос очень простой. Два дня нам рассказывали о промежуточных и финальных итогах этого форума. Какие выводы вы сделали? Что вам понравилось, что вам не понравилось? Увидели ли вы свет в конце тоннеля? Вселили ли в вас уверенность слова президента о том, что мы прошли пик кризиса? И вообще впечатления от этого действа — действа, безусловно, незаурядного.

73-73-948 (код города — 495). SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Средства электронной коммуникации: сайт — govoritmoskva.ru; Twitter —govoritmsk.

Но прежде чем мы примем один звонок (спасибо большое, что вы начали звонить сразу), я хочу внести ясность, господа. Как-то несколько программ назад я вам рассказывал о том, что фраза «в СССР секса нет» была укороченной фразой. Это было сделано специально, это было сделано, как я подозреваю, одним из ведущих телемоста «Санкт-Петербург (или Ленинград тогда) — Сиэтл» Владимиром Познером, потому что полностью та фраза звучала: «В СССР секса нет, а есть любовь». Согласитесь, это принципиально иное звучание и иной смысл — «есть любовь».

Вот приблизительно то же самое случилось на этом форуме — и, я подозреваю, не без участия наших пролиберальных средств массовой информации. Я имею в виду высказывание господина Костина, президента банковской группы ВТБ. Вы все, конечно, помните его высказывание о том, что кредитовать малый бизнес бессмысленно, это значит — плодить невозвраты. Вот его цитата дословная: «Если сегодня малый и средний бизнес не востребован в стране, нет поля деятельности для них, то какой смысл их кредитовать? Будут невозвратные долги. Есть потребление, есть спрос — будут деньги. Нет потребления и спроса — зачем дешёвыми деньгами заливать экономику?». Всё! Отрезали, обрезали! Дальше ушли сразу на другие высказывания, на других авторов, на других героев.

Но никто не услышал и не выдал в эфир продолжение этой фразы, потому что господин Костин дословно сказал следующее (и я лично это слышал), вот оно, продолжение: «Надо идти от спроса — и если на какие-то услуги малого и среднего бизнеса спрос есть, то эту отрасль и надо кредитовать», — конец цитаты. Повторю ещё раз: «Надо идти от спроса — и если на какие-то услуги малого и среднего бизнеса спрос есть, то эту отрасль и надо кредитовать».

Кстати говоря, сам по себе банк ВТБ — это банк, не кредитующий малый бизнес, это не его уровень; это банк, кредитующий средний и крупный бизнес. Так вот, портфель кредитов по среднему бизнесу достигает у него ну не триллиона, а где-то порядка 850 миллиардов рублей (всего лишь). И на этом фоне непонятно кто зарядил историю о том, что господин Костин не готов кредитовать малый и средний бизнес в принципе, считая, что это невозвратные долги.

Готовясь к программе, я посмотрел статистику малого предпринимательства (кстати говоря, вам это будет очень интересно) за прошлый год. Так вот, смотрите, наибольшее количество малых предприятий в России — 32% — это предприятия торговые. Операции с недвижимостью — 20%. В этих двух сферах занято около половины всех работников малого бизнеса: 32% — торговля, 20% —недвижимость, спекуляция. Для сравнения: обрабатывающие производства, то есть тот самый реальный сектор, — 14% всех малых предприятий; сельское хозяйство вместе с рыболовством — 4,5%. Так кого кредитовать? Торговлю с недвижимостью или сельское хозяйство с обрабатывающими производствами?

73-73-948. Доброе утро. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Денис. Первая ситуация: ВТБ хочет теперь открыть отделения вместо почты, то есть забрать практически готовую инфраструктуру, чуть переделать. Видимо, это идёт передел сфер влияния, конкуренция со Сбербанком.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А какое это имеет отношение к форуму «Россия зовёт!», простите?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы же задали первый вопрос про то, что ВТБ собирается расширяться.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: ВТБ не собирается расширяться. Я ни слова не сказал о Почтовом банке. Больше того, если будет создан Почтовый банк, я буду только рад и счастлив. Знаете почему? Потому что попробуйте, сходите и отправьте почтовый перевод, денежку переправьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Раньше ходили.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Раньше ходили? А вы сейчас сходите и посмотрите. Вы должны будете выстаивать очередь, отдавать туда наличные деньги — хотя весь мир давным-давно пользуется пластиковыми картами, и только «Почта России» у нас принимает исключительно нал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я уже туда перестал ходить.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А как вы переправляете деньги, например, своим родственникам?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Через QIWI на банковскую карту.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Через QIWI? А если только через почту? А если по-другому никак?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Последний раз была комическая ситуация у меня на почте. Я отправлял факс с одной почты на другую почту. Я говорю: «Мне надо отправить факс». Они говорят: «Дайте номер факса почтового отделения». Я говорю: «Я не знаю. Я знаю индекс». Они говорят: «Мы тоже не знаем, у нас нет информации такой». То есть «Почта России» не знает факсы других отделений. После этого я туда ни ногой.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы хотите поговорить о «Почте России»? Большое вам спасибо.

73-73-948. Разговор не о «Почте России», господа, а разговор о форуме «Россия зовёт!». Доброе утро. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Никита Александрович. Вы знаете, я очень внимательно слушал. «Ребята, приходите, вложите деньги в нас. Мы открыты». В моей среде есть знакомые очень богатые арабы из разных стран, очень толковые ребята, многие даже в России учились. Они боятся вложить деньги, говорят: «Ребята, уверенности нет, нет гарантий, нет надежды, что мы тут что-то можем сделать». Вот если бы президент и все дали бы гарантии: «Ребята, приходите, вложите в нас деньги и работайте». Этого я не увидел на этом форуме.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Спасибо. Давайте ещё один звоночек примем. Есть и такое мнение, и такая позиция, и мы о ней тоже будем говорить чуть-чуть попозже.

Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Виталий. Я по поводу высказывания Костина о кредитовании. У моей супруги мелкий бизнес. Это не торговля, это не недвижимость. Это образование в сфере услуг… услуги в сфере образования, прошу прощения. У неё несколько детских центров, где прекрасные педагоги, которым она платит хорошую зарплату, занимаются с детьми…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы поняли, что она занята хорошим и полезным делом. И?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для расширения бизнеса мы попытались в своё время взять кредит в ВТБ на недвижимость. Несмотря на то что на сайте там написано «от 14%», долго-долго мурыжили, и в результате получилось: первоначальный взнос — 50%, а процент по кредиту составляет 25%. Вот и всё. Вот вам и кредитование бизнеса. То есть ни о каком расширении…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Банк какой? Как называется банк?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда ещё был ВТБ, а потом— ВТБ24.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так вы ходили в ВТБ или в ВТБ24?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По-моему, это был именно всё-таки ВТБ на тот момент.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: ВТБ малый бизнес не кредитует, это я знаю точно. Возникает следующий вопрос: в каком году это было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, ВТБ и ВТБ24 — это одна и та же группа.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да конечно, конечно. Только страты коммерческие разные. В каком году это было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не помню, в каком году это было…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, мы живём в октябре 2015 года. Вы рассказываете историю тогда, когда ВТБ24 только-только создавался. Вы даже сейчас не можете вспомнить, когда это было — пять лет назад, десять лет назад. А почему вы не обратились в другой банк, почему вы не сходили в Сбер?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это было не пять и не десять лет назад, а это было два года назад.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошо. А почему вы не сходили в другой банк?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По кредитованию, по ипотеке на нежилые помещения, мы узнавали, везде примерно одна и та же ситуация. Это заявлено, а фактически этого не существует.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошо. В чём претензия конкретно к форуму «Россия зовёт!»? В том, что везде у всех банков одинаковые условия?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня нет претензий.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы выставили ВТБ как жупела.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы говорили о том, что вот Костин высказывался и никто типа не понял его высказываний правильно. А вот реальная ситуация, когда малый бизнес не кредитуется. Надо выполнять социальную функцию, по сути дела…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое! Весь малый бизнес в банке ВТБ не кредитуется, повторяю это ещё раз.

И ещё раз повторю для особо одарённых, для тех, кто не понял. Я с самого начала сказал, что история с вырезанным окончанием высказывания Костина о том, что он не готов кредитовать малый и средний бизнес, очень напоминает давний случай середины 80-х, телемост «Ленинград — Сиэтл», когда одна из участниц с нашей стороны сказала: «В Советском Союзе секса нет, а есть любовь». Так вот, как я подозреваю, господин Познер вырезал окончание этой фразы — ну, или заболтал, заговорил, или специально захлопал это окончание. В итоге фраза стала мемом, дурным мемом, и она кочует уже третье десятилетие.

Вот то же самое произошло с высказыванием господина Костина, который сказал: «Если сегодня малый и средний бизнес не востребован и нет поля для деятельности, то какой смысл его кредитовать?». И я с ним абсолютно согласен. И дальше идёт фраза: «Надо идти от спроса — и если на какие-то услуги малого и среднего бизнеса спрос есть, то эту отрасль и надо кредитовать», — конец цитаты. Я это слышал лично. Не что-то там кто-то сказал, а это точная цитата Костина. 73-73-948.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Я был в этом году в Казахстане у друзей, там друзья у меня есть. Они меня спрашивают: «Не подскажешь, где бы вложить хорошие деньги, примерно полмиллиона долларов, в какое дело?». Так как я не знаю, конечно, я ничего не подсказал. А вы бы не могли подсказать? То есть это тоже инвесторы, правильно? Скажите, куда бы они могли вложить деньги?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А у них в Казахстане уже нет адресов для инвестиций?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для них нет. Вот они считают, что в Россию лучше вложить.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Пусть они съездят в соседнюю Оренбургскую или Омскую области и посмотрят на месте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А какой ещё может быть вариант, если друзья из Казахстана хотят вложить полмиллиона долларов? При том, что в Казахстане, как вы говорите, возможности для инвестирования у них почему-то уже нет. Возникает сразу несколько вопросов.

Вопрос первый — происхождение этих денег. Видимо, не просто так они достались этим гражданам. Либо они лежат в нале, либо они где-то содраны, сорваны в результате какой-то операции. В итоге подтвердить происхождение этих инвестиций, скорее всего, не представляется возможным.

Во-вторых, Казахстан динамично и активно развивается. В Казахстане, в отличие от России, президент Нурсултан Назарбаев строго-настрого периодически наказывает своим подчинённым ни в коем случае не трогать бизнесменов, потому что это «курочки, несущие золотые яйца». Это фраза господина Назарбаева, не так давно им произнесённая. «Вот что хотите, то и делайте, но бизнес ни в коем случае не трогайте». И тут идёт звонок о том, что вот у товарищей из Казахстана полмиллиона долларов и они не знают, куда их вложить.

Давайте пойдём дальше. Путин о кризисе: «Мы столкнулись с кризисными явлениями, но всё-таки пик кризиса в целом достигнут. Экономика в целом приспособилась или приспосабливается к изменяющимся условиям экономической жизни. Несмотря на то что во многих секторах экономики всё ещё наблюдается спад, ситуация стабилизируется».

Это заявление, господа, повергло меня в шок. Совершенно случайно, по совпадению, вы не поверите, по чистому совпадению (сотрудники интернет-портала Lenta.ru подтвердят) где-то неделю назад я обратил пристальное внимание к оценке платёжного баланса страны по итогам третьего квартала. Так вот, по итогам третьего квартала этого года были всего лишь две положительные цифры, две цифры, на которые стоило обратить внимание и которые говорили формально о том, что ситуация выправляется. Цифра первая — приток капитала — 5,3 миллиарда долларов. И цифра вторая —увеличение резервов на 9,7 миллиарда долларов.

Никакой другой статистики ко времени высказывания Путина о том, что мы прошли пик кризиса, не было. Не было! И тут я слышу, что мы, оказывается, прошли пик кризиса. Неужели, подумал я, это высказывание родилось по итогам представления Путину всего лишь двух показателей — притока капитала (5,3 миллиарда) и увеличения резервов (9,7 миллиарда)? Ведь есть как минимум три аналитических фактора, в результате действия которых у нас случился приток капитала в третьемквартале. Какие это факторы?

Прежде всего это то, что нам перекрыто финансирование за рубежом, и для того, чтобы поддерживать наплаву предприятия внутри России, надо банально заводить к нам деньги — деньги, когда-то выведенные из страны. И это происходит, это видно по другим статьям, в том числе и платёжного баланса.

Второй факт — это то, что на российские деньги всё более пристальное внимание стали обращать в самых разных государствах. Не далее как вчера я комментировал для швейцарской газеты сообщение Forbes о том, что два швейцарских банка чуть ли не закрывают счета россиян объёмом до 5 миллионов то ли франков, то ли евро (я сейчас точно не помню).

И, наконец, фактор третий — это фактор закона о контролируемых иностранных компаниях; фактор, который предписывает владельцам, бенефициарам иностранных компаний засветиться, выйти на поверхность и заплатить налоги.

Это вот то, что на поверхности, то, что навскидку. То есть на самом-то деле деньги, иностранные инвестиции в страну не пошли. Фактически, на мой взгляд, идёт возврат того, что было когда-то выведено. Но это дало Путину основания (точнее — тем, кто объясняет ему перипетии экономической жизни в стране) говорить о том, что «пик кризиса в целом пройдён». Кстати говоря, нечто похожее он говорил в апреле.

Добрый день. Слушаем вас. Представляйтесь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте. Говорите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, сейчас слушаю вашу передачу и целиком и полностью с вами абсолютно согласен. Мы не прошли пик этого кризиса. Мы вообще неизвестно где. И какое дальнейшее развитие в нашей стране будет, тоже непонятно абсолютно. Вкладывать в нашу экономику вообще деньги частному капиталу нецелесообразно, потому что либо украдут, либо уведут. Малый бизнес — у нас вообще его нет, он уничтожен. Его постоянно кошмарят, начиная от ментов, пожарных. И прочее, прочее, прочее…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Простите, а вы где работаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я работал в малом бизнесе. Меня кошмарили менты постоянно, чтобы я им платил деньги. Мало того, что я плачу налоги…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А чем вы занимались?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чем я занимался? Ну, у меня был небольшой бизнес, связанный с фото — фотографии делал, населению оказывал услуги.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть вы были индивидуальным предпринимателем?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, совершенно верно. Как раз тот самый человек из малого бизнеса. Это же малый бизнес у нас считается?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это индивидуальное предпринимательство.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, это близко, наверное. Факт в том, что таких, как я, очень много у нас.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, я понимаю. А в чём были претензии ментов к вашему бизнесу?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чтобы я им платил мзду, вот и всё.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это понятно. А претензии-то в чём заключались?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В том, что они меня забирали в отделение полиции и держали, выписывали какие-то непонятные штрафы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Штрафы за что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хулиганка.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что было в протоколах?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там была статья — хулиганка. Без свидетелей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я понимаю. Что в протоколе было записано? Как вы хулиганили?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну как? Я не помню, что-то они писали. Ну, они меня хватали прямо на улице в машину — и в КПЗ.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И сколько они просили?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чтобы я им платил каждый день по 500–600 рублей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что это за отделение полиции? Это Москва?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Известное отделение — ОВД «Китай-город».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Когда это было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас скажу… Это было два года назад. Менты эти из ОВД «Китай-город» мне даже нанесли увечья.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы готовы представиться?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я уже подал дело в суд и его выиграл. Сейчас хотят, чтобы представили в Гаагский международный суд.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Прежде чем передавать дело в Гаагский суд, надо пройти инстанции здесь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я уже проходил по инстанциям. Тут круговая порука идёт, понимаете.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я понимаю. Вы представиться готовы?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я боюсь за свою жизнь.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Спасибо вам большое. А я вот не боюсь представляться: меня зовут Никита Кричевский. Тем более, если вы уже засветились в судебных инстанциях, чего же вам бояться-то? Обычно все неприятности возникают до того момента, как вы обращаетесь в те или иные правоохранительные органы. А после того, как вы туда обратились, вам должны не то чтобы руку жать при встрече, а охрану представить, чтобы, не дай бог, с вами ничего не случилось. А ещё регулировщика с палкой, потому что автомобили иногда быстро ездят и не пропускают пешеходов. Ну как-то так. Вы знаете, вот как-то так — по крайней мере, за последние 20–25 лет у нас в стране.

Давайте дальше по Путину пойдём. О заморозке пенсионных накоплений высказывание Путина (вновь цитирую): «Вы сказали о том, что что-то меняется, но в данном случае ничего не меняется, поскольку в прошлом году мы также заморозили эти выплаты. Если там происходят значительные накопления, по сути, создаются огромные резервы, то нужно, чтобы они были гарантированы для будущих пенсионеров, защищены и эффективно работали. Когда ​мы этого достигнем, то накопительная система будет дальше развиваться», — конец длинной цитаты из выступления Путина.

Я не знаю, кто рассказывал Владимиру Путину о том, как работает накопительная пенсионная система. Я подозреваю, что последний раз ему об этом рассказывал автор пенсионной реформы начала 2000-х Михаил Зурабов. Также подозреваю, что после этого никто серьёзно с ним о накопительной части пенсии не говорил. Почему? Потому что накопительная пенсионная система возникла, скажем так, сырой, непроработанной и, как я подозреваю, возникла для того, чтобы собрать деньги, необходимые для погашения долга Парижскому клубу в 2003 году в размере 17 миллиардов долларов. Долг был погашен, как сказал Путин, в конце 2003 года, и «страна этого даже не заметила».

После этого начали снижать размеры отчислений. После этого начали уменьшать состав тех, кто имел право на пенсионные накопления. После этого периодически возникали попытки от накопительной системы отвязаться вовсе. При всём при этом никто не контролировал негосударственные пенсионные фонды на предмет того, куда они вкладывают пенсионные накопления, ведь они ежегодно получали сотни миллиардов рублей.

А в итоге, когда сегодня оказывается, что негосударственные пенсионные фонды работают практически полностью на своих собственников, на своих хозяев, мы имеем ситуацию, когда в очень многих НПФ вместо реальных инвестиций, реальных вложений — огромные зияющие дыры, прикрытые фиговыми листками векселей давно почивших в бозе компаний. И с этой точки зрения (я повторяю свою позицию ещё раз) накопительную пенсионную систему нужно не разморозить, выдав несколько сотен миллиардов рублей в этом году собственникам негосударственных пенсионных фондов, а её нужно ликвидировать. А те деньги, что были накоплены на индивидуальных лицевых счетах, отправить на страховую часть, потому что в 2022 году будет такой бэмц, когда они начнут сыпаться один за другим, что у государства возникнет очень серьёзная проблема. Оно же отвечает по номиналу за те вклады, которые были перечислены в негосударственные пенсионные фонды, за нас с вами.

Но об этом сегодня предпочитают не говорить, об этом сегодня говорят только кулуарно, только на ушко и только тогда, когда никто не слышит. Но ведь это же очевидно, господа. Почему об этом нет разговора? Почему идёт разговор о защищённости, о том, что эти деньги нужны для бюджета, о том, что эти деньги необходимы для Пенсионного фонда, для того, чтобы выплачивать пенсии и тем самым уменьшить расходы федерального бюджета? Это очень серьёзная проблема. Почему о ней сегодня никто всерьёз не говорит? Вопрос риторический. Продолжим после новостей.

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И ещё раз здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Что-то у нас со средствами коммуникации. Сейчас будем исправлять. 73-73-948. Телефон для SMS-сообщений всё равно нужен, поскольку, я уверен, так или иначе, но мы добьём средства электронной коммуникации. Телефон для SMS-сообщений: +7 (925) 8888-948. Сайт —govoritmoskva.ru. Twitter — govoritmsk. Всё сделали. Спасибо большое.

Давайте продолжим говорить о форуме «Россия зовёт!», потому что там было действительно что послушать, было о чём поговорить.

«Всё верно, профессор, — пишет Евгений через сайт.— Большинство НПФ — воровские конторы. Что значит „отрицательная доходность“? Это убытки, по сути воровство». «Понравилась открытая дискуссия на форуме, похожая на драчку», — Рамзес пишет, 276-й. Тут Евгений через сайт советует казахам со своими деньгами идти к финансовым аналитикам: «Пусть им заплатят комиссионные, и им скажут, куда вложить, а то на радио звонят. Деньги — дело интимное», — утверждает Евгений.

По поводу интима. Об ограничении движения капитала Путин говорит: «Российские власти не собираются вводить ограничения на движение капитала. Думаю, это тоже одна из причин того, что у нас впервые со второго квартала 2010 года в этом году в третьем квартале обозначился прямой приток инвестиций». То есть, по сути, это указание на один из двух показателей, на одну из двух цифр, о которых я говорил в первой части, на основании которых был сделан вывод, что мы прошли пик кризиса.

Вы, господа, не спрашивайте у меня, что такое «пик кризиса». Вот Владимир пишет, что он не понимает, что такое «пик кризиса». Я не Путин, я не знаю, что такое «пик кризиса». Больше того, я не говорил никогда о пике кризиса. Я думаю, что мы прошли один пик кризиса и успешно движемся к следующему пику кризиса. Вот я могу ответить только так на этот вопрос.

Но, с другой стороны, вы знаете, при всём том, что мне через социальные сети пишут и в радиопрограммах говорят о том, что Путину пора было бы вернуться в экономику и ненадолго отвлечься от обеспечения внешнеполитического величия Россия, я вам должен сказать, что он в экономике присутствует — может быть, не так, как нам этого хотелось бы (и скорее всего, не так, как хотелось бы).

По поводу ограничения движения капитала, что «российские власти не собираются вводить ограничения», я вам должен сказать следующее. Поговорите с практическими бизнесменами средней или крупной руки. Они вам скажут, что контроль за движением капитала (конкретно — валюты) увеличился до такой степени, что основная часть предпочитает не иметь валюты на счетах вовсе, потому что вопросов возникает столько, что они не успевают на них отвечать. И на этом фоне Путин говорит: «А мы не будем вводить никаких новых ограничений». Вы, видимо, забываете о прошлом Владимира Владимировича. Вы, видимо, забываете о его первой профессии, которая бывшей не бывает.

73-73-948. Доброе утро. Представляйтесь. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Максим. Я думаю, что Путин просто хотел создать такую среду, сказать: «Всё хорошо. Приходите, инвестируйте».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Получилось, как вы думаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Время покажет, я думаю.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Время покажет. Спасибо вам большое за звонок. Вот такое мнение, такая оценка выступления господина Путина.

Я уже говорил и не раз: в 2005 году три индийских экономиста, один из которых в те годы возглавлял экономический блок Международного валютного фонда, Рагурам Раджан (он сейчас руководитель ЦБ Индии), опубликовали статью «Парадокс капитала». В этой статье они исследовали развивающиеся государства с 1970-го по 2004 год. Так вот, они не нашли ни одной страны, которая имела бы устойчивые темпы развития, опираясь на иностранные инвестиции. Во всех случаях (повторяю — во всех случаях, без исключения) рост случился благодаря внутренним резервам, внутренним ресурсам, благодаря той самой эмиссии ЦБ, о которой все сегодня говорят.

Но есть несколько человек в нашей стране, которые выступают против, почему-то думая, что будет инфляция. А когда им возражаешь, что в Китае денежная масса в соотношении с ВВП составляет 198%, а инфляция 2,8%, они предпочитают переходить на личности, говоря о том, что мы, видимо, недостаточно образованы. Есть факт: 198%. Это международная статистика, её можно найти в Интернете на аналитических сайтах. 198% — соотношение денежной массы к экономике в Китае при среднегодовой инфляции в 2,8% за последние 10 лет. Где инфляция? Где? Её нет. Не надо вешать лапшу на уши. А нам об этом говорят постоянно: «Будет инфляция». Так вы знайте, господа, если вы где-то услышите об этом, вы приведите в пример Китай. Кстати говоря, там же, где-то рядом, и Южная Корея — 138% к ВВП, если брать соотношение денежной массы и экономики. И там инфляция ещё меньше, чем в Китае. А у нас — 45% к ВВП. Вы представляете, какой колоссальный резерв?

Никто не говорит о том, что деньги нужно разбрасывать с вертолёта или раздавать пенсионерам в каждом переходе. Разговор идёт об организации конечных производств потребительской продукций прежде всего, причём не с помощью огульного кредитования на всю сумму, а через проектное финансирование. Я, по-моему, на прошлой программе говорил о том, что ведь в Высшей школе экономики уж наверняка готовят таких спецов, ведь они, сто процентов, знают, как организовать и проконтролировать все этапы проектного финансирования. Этого не делается. Этого не делается, потому что надо работать. Это не делается, потому что самый главный человек в нашей стране пока не бьёт кулаком по столу.

Почему мы и говорим о том, что не пора ли президенту вернуться к насущным проблемам, а то ведь в метро как-то неприятно стало ездить, знаете, уж больно лица у людей потухшие, я бы сказал — депрессивные. Не обращали внимания? Я не о перегаре, я не о том, что люди одеваются хуже или стали менее вежливыми. Я о том, что ведь никто не улыбается, ведь редко у кого горят глаза, ведь молодёжь предпочитает замкнуться в себе, в своём внутреннем мире. Год назад такого не было. Ещё год назад этого не было! А сегодня есть. Что же будет дальше?

Здесь по поводу «драчки», которая случилась на форуме «Россия зовёт!». Так наш слушатель назвал дискуссию между господами Улюкаевым и Силуановым — дискуссию вокруг нефтяной отрасли. Улюкаев сказал: «Кто основной производитель value в нашей стране? — то есть ценности, стоимости. — Нефтянка. Что нужно сделать? Нужно помочь нефтяному бизнесу инвестировать». Господин Силуанов, в свою очередь, напомнил, что в последние годы власти только нефтянке и помогали, нефтяному бизнесу как самому «обездоленному»: чем больше государство помогает нефтянке, тем меньше остаётся на нефтяные отрасли.

Был разговор о том, что, несмотря на обещания, экспортная пошлина на нефть не снижается, что, по мнению господина Сечина, приведёт к тому, что (здесь я снова цитирую) «в течение ближайших трёх лет мы будем испытывать риски снижения добычи нефти на 25–30 миллионов тонн ежегодно, это также будет продуцировать негативный бюджетный эффект».

Один звоночек — и я вам расскажу о том, кто ещё не любит нефтянку. 73-73-948. Давайте примем. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Вы знаете, я только включил радио. Всё время хочу два вопроса задать. Можно?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Если по форуму «Россия зовёт!», то — да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Первый вопрос. Почему наше правительство продаёт золото по себестоимости?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Спасибо.

Доброе утро, здравствуйте. Представляйтесь. Мы о форуме «Россия зовёт!».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Никита. Наконец-то до вас дозвонился. Насчёт того, почему Путин говорит то, что он говорит, или Дмитрий Анатольевич говорит то, что говорит. Через призму этого на самом деле очень хорошо смотреть на то, как они обсуждают экономику. Кто-то где-то из учёных сказал — и они это просто повторяют, не проверив, и успокаивают народ. Поэтому Владимир Владимирович и говорит насчёт пика кризиса.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да, вы абсолютно правы. Ровно это я и говорю, талдычу всю первую часть нашей программы. Спасибо вам огромное.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А можно ещё одну фразу?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Коротко.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, я по поводу ещё инвестиций. В Белоруссию они же идут сейчас, хотя по большому счёту мы сами финансировали Белоруссию через Россию, когда у них были санкции. Теперь будет ровно то же самое, только наоборот, на мой взгляд. По крайней мере, ресурсы для этого есть.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы имеете право на собственное предположение, на собственное предвидение. Почему нет?

Полемика между Улюкаевым и Силуановым ни для кого секретом не является, она транслировалась по всем телеканалам, по средствам массовой информации на протяжении целого дня. Улюкаев говорил о том, что нефтянке помогать надо. Ну, собственно, деньгами-то и не надо. Не надо её дополнительно, говоря по-русски, «нахлобучивать» новыми поборами, потому что ситуация на мировом нефтяном рынке и так не сладкая, и если мы будем нажимать на нефтянку, то мы рискуем получить «отрицательный бюджетный эффект», как сказал господин Сечин. На что господин Силуанов говорил о том, что если мы не будем этого делать, если мы оставим нефтянку в покое, то нам придётся ещё больше урезать другие статьи расходов.

Дискуссия, может быть, теоретическая, может быть, практическая, но по большому счёту ни о чём. Ну, не нравится Силуанову нефтянка, не нравится Силуанову, возможно, кто-то из руководителей российских нефтяных компаний. Ему не нравится, конечно. Мне тоже не нравится, что основной бюджетообразующей отраслью в России является нефтегазовая сфера. Мне это тоже не нравится, но это реальность. И ситуация сегодня такова, что если нажимать на нефтегазовую отрасль, то через годик-другой мы можем получить ещё больший дефицит бюджета, а об этом господин Силуанов почему-то не думает. Впрочем, я понимаю почему. Я не уверен, что он надеется усидеть в своём кресле ещё какое-то серьёзное количество времени.

Разговор не об этом. Разговор о том, что, помните, несколько месяцев назад в правительстве была создана Правительственная комиссия по импортозамещению, и это было с помпой преподнесено. Тогда же, буквально тем же указом, тем же постановлением правительства гражданскую часть импортозамещения возглавил господин Дворкович, а военную, оборонную — как вы понимаете, господин Рогозин. А дальше начинается самое интересное. Я вам говорю, не только Силуанов нефтянку не любит. Дворкович, как видно, тоже.

Правительственная комиссия в развитие 223-го закона… А это закон о закупках товаров, работ и услуг отдельными видами юрлиц, к которым относятся госкорпорации, госкомпании и их дочерние общества — то есть там, где присутствует государство. Есть такой 223-й закон, он принят не так давно — в июне этого года. Так вот, Правительственная комиссия по импортозамещению подготовила проекты актов правительства, касающиеся критериев отбора инвестпроектов, и почему-то по одной конкретной отрасли — по продукции машиностроения. В этих проектах задан единый стоимостной критерий, закупки по которому должны контролироваться комиссией, — 10 миллиардов рублей. Единый стоимостной критерий— 10 миллиардов рублей. То есть фактически вся нефтегазовая отрасль оказывается под контролем комиссии по импортозамещению, вроде бы комиссии по импортозамещению (почему «вроде бы» — через минутку). Под особый порядок подпадают, как я уже сказал, практически все нефтегазовые проекты, а для проектов, которым господдержка не оказывается, планку никто повышать не собирается. Для нефтянки 10 миллиардов — это деньги небольшие.

Так вот, по поводу, почему «вроде бы» правительственная комиссия по импортозамещению. Потому что реестр этих проектов по машиностроению должна будет вести какая-то одна государственная структура, и она ещё не определена. То ли это сама комиссия по импортозамещению во главе с заместителем по гражданским вопросам господином Дворковичем, то ли это Минэкономразвития, либо же Минпромторг — непонятно. Но стоимостной критерий, вы посмотрите, уже есть. Пока же господа разбираются, эти проекты правительственных нормативных актов уже лежат на столе у Медведева. То есть непонятно, кто будет вести. Завтра вы выходите на работу, и вам говорят: «Стоп, стоп, стоп! У вас больше 10 миллиардов. Будьте добры — под контроль». Никто почему-то не вспомнил о том, что существует такое понятие как «коммерческая тайна», и та же нефтянка совершенно не обязана раскрывать все детали той или иной сделки. Ну, это уже, так скажем, ход в сторону.

И теперь — самое интересное. По мнению Минпромторга (он, очевидно, тоже «обожает» нефтянку), машиностроительной продукцией следует считать (сейчас вы упадёте!) инженерное и прикладное программное обеспечение, катализаторы для нефтепереработки и нефтехимии, услуги по капитальному ремонту скважин, а также сервисные работы по бурению и цементированию. Это всё — продукция машиностроительной промышленности, господа, по мнению Минпромторга, входящему в комиссию по импортозамещению. Вы о форуме «Россия зовёт!»? Хорошо. 73-73-948.

В результате, по моим данным, по моим подсчётам, уж 70% всей продукции, закупаемой заказчиками для инвестпроектов, совершенно точно потребуют согласования. Ну, 70% — это я так, знаете, буквально с потолка снял. На самом деле, скорее всего, это будет несколько больше, потому что весь крупный бизнес привык ориентироваться на более серьёзные суммы.

73-73-948. Доброе утро. Представляйтесь. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. Меня зовут Тимур. Никита, я бы хотел высказаться по поводу форума. Вам не кажется, что в последнее время у нас очень много всяких инвестфорумов проходит и по большей части люди больше говорят, чем делают?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему же не кажется? Я полностью с вами согласен. Больше того, я рассказывал (и не один раз) о том, что последний раз на форуме я был в 2009 году в Красноярске. После этого я по форумам больше не катаюсь, потому что это ну просто тусовки для того, чтобы отметиться, отчитаться перед кремлёвской администрацией: «Ну вот, вы видите, мы тоже. Всё для инвесторов, всё для них родимых».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда, в общем-то, получается, что на данный момент говорить о каком-то импортозамещении просто нелогично.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, одно с другим никак не связано. Ведь тот форум, о котором мы говорим сегодня, «Россия зовёт!» (вот не зря же мы сидим почти час на этой теме), нужен и важен прежде всего для того, чтобы на него приехали и высказались первые лица страны и правительства, в этом его практическая ценность. А инвесторы, которые 500 тысяч долларов держат в Казахстане и не знают, куда их вложить, — они, наверное, на этом форуме не присутствовали.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 500 тысяч — я думаю, это совершенно мизерная сумма.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да я тоже так думаю. Ну что такое 500 тысяч даже для средненького проекта в той же пограничной Омской области? Ну, наверное, да, магазин откроешь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Согласен.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, не маленький, не палатку, а магазин — скажем, обувью торговать. Но дело в том, что торговля-то как раз дополнительных инвестиций в кризис не требует. Её столько, что приходится закрывать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, очень жаль это слышать. Спасибо вам.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам огромное.

448-й: «Владимир Владимирович Путин пожелал здоровья ЦБ. Цинизм?». Не знаю. Ну вот вырвалось. Владимир Владимирович у нас человек, как известно, вежливый. «Будете смеяться, но отвёртки считаются основными средствами». Почему я должен смеяться? У них срок службы больше 12 месяцев, поэтому они и считаются основными средствами. 73-73-948 — телефон прямого эфира никто не отменял. «Путин присутствует в экономике? Я часто вижу надпись на майке „Агент…“», — дальше непонятно.

«Председатель торговой палаты США в РФ господин Родзянко: „Импортозамещение в России невозможно“, — 29 ноября 2014 года», — это 581-й. Что касается господина Родзянко (я его знаю лично), то я вам должен сказать, что господин Родзянко является американским гражданином и мыслит своими — американскими — категориями. Снизился (причём резко снизился — в 1,5 раза точно) объём импорта в Россию, но мы не ощущаем дефицита, например, продовольственных товаров, например, товаров народного потребления. Мы его не ощущаем, а импорт упал. А почему так, господин Родзянко? Я с ним участвовал в дискуссиях. И я ещё раз говорю, что, как мне представляется, он весьма и весьма поверхностно представляет то, что происходит на родине его предков. Хотя это моё личное мнение.

Добрый день. Слушаем вас. Представляйтесь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Меня по этому форуму удивило вот что — отношение президента к иностранным инвесторам (так называемым «партнёрам») и нашим российским. Для иностранных — всё, пожалуйста: и вывоз финансов… Помните, вопрос какой был? Ограничение финансовых операций, вывоз из страны. А Путин сказал: «Ну пожалуйста, грабьте, ребята, и дальше». А что нам вкладывать? Что нам инвестировать? А наш русский парень — ему ничего.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо! Вы заводитесь. Вы, видимо, только включились. Я вам говорил о том, что сейчас в стране с регулированием валютных операций и движением капитала очень и очень серьёзно. Ну настолько серьёзно, что люди предпочитают вообще не держать валюту, избавляться от неё, чтобы не было дополнительных вопросов.

В общем и целом, заканчивая эту тему (потому что у нас дальше не менее интересные вопросы), я всё-таки думаю, что господину Путину стоило бы чуть-чуть поплотнее заняться экономическими вопросами хотя бы потому, что пока ещё есть время и есть ресурсы. Потому что в противном случае этим придётся заниматься в пожарном порядке — и вот тогда итог будет, мягко скажем, не ясным. Впрочем, новости.

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Продолжаем нашу программу. Меняем тему, но в общем и целом тема-то прежняя — наша экономика. Куда же от неё денешься?

«Никита, потрясающая реплика про метро! Точно подмечено». «В одном издании вышла статья про банк МКБ, у которого растёт дыра в балансе и который в последнее время очень много тратит на рекламу. Не похоже ли на пирамиду? Прокомментируйте, пожалуйста. Многие знакомые держат там вклады». Ничего не слышал, ничего не знаю, ни плохого, ни хорошего сказать не могу. 101-я и 102-я форма баланса, которые мы можем посмотреть на сайте ЦБ, конечно, кое-что нам скажут, но мы же с вами понимаем, что отчётность всегда у всех очень и очень гладенькая.

Леонид пишет: «Каждые 30–40 лет меняется технология управления государством. Время пришло». Вот видите, как масштабно, горизонтами мыслят наши радиослушатели! А вы о чём? А вы о ценах. А вы о том, что «качество продукции стало хуже до такой степени, что многим эти товары становятся не по карману», — как пишет нам Юрий. Тут технология госуправления меняется, а вы о том, что кушать стало как-то менее вкусно. Ну да бог с ним.

Не далее как вчера мне посчастливилось поучаствовать в круглом столе, организованном «Комсомольской правдой», посвящённом защите авторских прав в нашей стране. Насколько я понимаю, одним из организаторов этого действия, помимо «Комсомолки», было Российское авторское общество. Прежде чем более серьёзно поговорить на эту тему, я хотел бы заметить, что интеллектуальное пиратство — это, на мой взгляд, рецидив «лихих девяностых», одно из самых застарелых и болезненных явлений в нашей экономике. Мы не платим за авторские права, мы не платим за чужой интеллектуальный труд — за труд, в который очень часто вложены огромные деньги, и в создании этих интеллектуальных продуктов задействованы многие десятки, а то и сотни людей, для которых творчество зачастую является единственным способом заработка. Российское авторское общество — структура, на первый взгляд, не очень заметная, но тем не менее старается как-то проблему сбора авторских отчислений решить. Собственно этому и был посвящён круглый стол.

И я с удовольствием приглашаю поучаствовать в нашей программе заместителя генерального директора РАО Екатерину Ананьеву. Екатерина Викторовна, добрый день. Слышите ли вы нас?

Е. АНАНЬЕВА: Добрый день. Я вас слышу хорошо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Очень хорошо. Екатерина Викторовна, будьте добры, несколько слов: как образовалось Российское авторское общество и какие задачи вы сегодня решаете? Это очень интересный вопрос.

Е. АНАНЬЕВА: Если позволите, я начну с самой короткой исторической справки для того, чтобы показать, что авторские общества появились не в XXI веке, что это не какое-то ноу-хау. На самом деле ещё с XVI–XVII века, когда появились первые письменные законы, регламентирующие авторские право, авторы понимали, что защищать свои права и свои интересы гораздо легче, если объединиться. И поэтому первое авторское общество было создано аж в 1777 году, и инициатором его создания был великий драматург Бомарше. В нашей стране первое общество, которое также объединяло драматургов, было создано значительно позднее — в 1874 году. Соответственно, можно сделать вывод о том, что история авторских обществ достаточно глубока. И это свидетельствует о том, что…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Екатерина Викторовна, поближе к нам.

Е. АНАНЬЕВА: Если уже переходить от этой древней истории к современности, то можно сказать, что современная история авторских обществ в нашей стране начинается с 1993 года, потому что именно в 1993 году был принят закон «Об авторском праве и смежных правах», который впервые в нашей стране нормативно закрепил вопросы, связанные с коллективным управлением. Потому что авторское общество — это коллектив авторов, которые объединились для того, чтобы управлять своими и чужими правами на коллективной основе. Соответственно, после того как был принят закон, который сказал о том, что организации по коллективному управлению могут создаваться только самими правообладателями, авторы и правопреемники авторов собрались в Москве и учредили Российское авторское общество.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здорово. Что сегодня?

Е. АНАНЬЕВА: Сегодня общество представляет более 26 тысяч российских авторов. Кроме того, у нас заключено более 180 договоров с иностранными аналогичными авторскими обществами, в соответствии с которыми мы получили право представлять на территории России интересы иностранных правообладателей. Таким образом, РАО в настоящее время представляет не только российских авторов, но и иностранных авторов.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что значит «представляет»?

Е. АНАНЬЕВА: Основная задача любого авторского общества — получив от авторов полномочия, реализовать их. А реализуются они путём заключения договоров с пользователями. Почему? Потому что законодатель говорит о том, что любое использование возможно только с согласия правообладателя. Как мы понимаем, например, автор литературного произведения в случае заключения договора с издателем на издание книги может самостоятельно регулировать все интересующие его вопросы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да не может, в том-то всё и дело.

Е. АНАНЬЕВА: Ну, иногда может.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А иногда — нет. По своему опыту знаю — не может. Ну да бог с ним.

Е. АНАНЬЕВА: Сочувствую, действительно так бывает. Представляете, если бы вы были композитором, предположим, и вами музыкальные произведения исполнялись бы на всей территории нашей прекрасной страны. Соответственно, любое лицо, которое захотело использовать ваши произведения, должно обратиться к вам, заключить с вами договор и выплатить вознаграждение. Понятно, что сделать это реально невозможно.

Именно для этого и существует система коллективного управления, когда РАО говорит: «Мы представляем интересы авторов». Пользователь приходит и говорит: «Я хочу использовать произведение». Мы говорим: «Хорошо. Вот вам договор», — и заключаем договор, в котором указываются финансовые условия. Пользователь берёт на себя обязательства регулярно выплачивать вознаграждение и предоставлять отчёт об использованных произведениях. Потом эти документы обрабатываются в РАО, происходит так называемое распределение и дальнейшая выплата авторам вознаграждений. Как вы правильно сказали, это очень важная функция, потому что многие авторы не получают зарплаты. Они получают авторское вознаграждение, которое для них является зарплатой. Поэтому все наши…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не зарплатой, а источником дохода.

Е. АНАНЬЕВА: Источником дохода, конечно. В настоящее время я могу сказать, что несмотря на то, что экономический кризис, который, безусловно, отражается на пользователях, потому что мы часто сталкиваемся с тем, что такие пользователи, как бары, кафе, рестораны, очень часто закрываются, но тем не менее за 2014 год РАО собрало более 4,6 миллиарда рублей. То есть наши авторы получают вполне достойные вознаграждения.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А «вполне достойные» — это сколько?

Е. АНАНЬЕВА: Тут трудно сказать, потому что всё зависит от того, какое количество раз произведение конкретного автора использовано. Кроме того, есть разные ставки. У нас достаточно объёмное положение о ставках, потому что очень много различных категорий пользователей. У нас есть пользователи — теле- или радиовещательные компании. Например, ваша компания также должна иметь (и я уверенна, что имеет) договор с РАО, чтобы выплачивать вознаграждения.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Сто процентов.

Е. АНАНЬЕВА: Конечно. Мы сейчас с вами видим, что в любом общепите, в магазине всегда звучит музыка, потому что исследователи говорят, что если музыка звучит, то мы с вами больше делаем покупок. Соответственно, пользователи заинтересованы в том, чтобы была озвучка.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Екатерина Викторовна, это всё очень интересно, но, к сожалению, у нас более динамичный формат программы. Юрий возмущается. Вот единственный человек, который предъявляет претензии, и, как вы понимаете, претензии не к РАО, а к Российскому союзу правообладателей, который собирает сборы за копирование произведений с импортёров и производителей техники. Это ваша структура?

Е. АНАНЬЕВА: Это не наша структура. Это самостоятельная организация, как вы правильно сказали, Российский союз правообладателей. Действует он на основании Гражданского кодекса, который регламентирует эти вопросы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть эти товарищи к вам отношения не имеют?

Е. АНАНЬЕВА: Ко мне — нет.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну и к Российскому авторскому обществу, Екатерина Викторовна, не только к вам.

Е. АНАНЬЕВА: Имеет опосредованное отношение, потому что это тоже аккредитованная государством организация, которая уполномочена осуществлять сбор за воспроизведение произведений в личных целях. Это абсолютно легальная структура, которая действует так же, как и РАО, только немножко в другой сфере.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Юрий, у меня к вам огромная просьба: когда к нам в студию придут представители Российского союза правообладателей, спрашивайте с них, за что вы им платите (или, соответственно, не платите). В данном случае мы разговариваем о Российском авторском обществе, и это мне представляется принципиально важным разграничительным моментом, эдаким водоразделом. Почему? Потому что я по своему опыту знаю. Ребята, я выпустил не одну книжку: и учебник, и учебное пособие, и монографии. И я вам должен сказать, что мне, конечно, очень приятно видеть свои труды в Интернете в свободном доступе (и даже со скачиванием за какие-то деньги — рублей так за 80), но проблема в том, что я не получаю ни копейки с этих 80 рублей. Екатерина Викторовна, вы мне можете помочь?

Е. АНАНЬЕВА: Обращайтесь. Если сможем, поможем. Вы знаете, удивительная вещь: те люди, которые незаконно используют произведения в Интернете, ещё и требуют от правообладателя подтверждения, что он обладает какими-то правами для того, чтобы предъявлять им претензии. Вот это приводит меня в состояние глубокого недоумения. Вы заведомо занимаетесь пиратством (в широком смысле этого слова). Грубо говоря, вы воруете произведения у автора. А когда автор к вам обращается, вы требуете от него, чтобы он вам доказал, что он является автором. Это полное безобразие.

Но вы видите, что в настоящее время государство уделяет большое внимание регламентированию использования произведений в Интернете. И я надеюсь, что через какое-то время всё-таки Интернет из сферы, которая фактически во многом является абсолютно незаконной, постепенно перейдёт в законные рамки.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Екатерина Викторовна, в продолжение литературной эпопеи. Я не буду говорить, о каком Злобине я сейчас упоминаю. Мы с ним в прошлом году как-то на эту тему общались, и он говорит: «Ты представляешь, мне тут показали мою книгу на китайском языке». Я говорю: «Злобин, поздравляю тебя! Ты вышел на китайский рынок, теперь у тебя будут огромные тиражи. Ну, там китайцев же много — соответственно, гонорар огромный». Он говорит: «Да, наверное. Но только я согласия на издание своей книги на китайском не давал».

Е. АНАНЬЕВА: Вы знаете, это очень странно, потому что на самом деле в Китае последние лет десять очень внимательно относятся к авторскому праву, в том числе к изданию произведений российских авторов, поскольку они там действительно пользуются очень большой популярностью. Поэтому мне кажется, что это всё-таки какое-то такое исключение, чем правило, потому что китайцы стараются соблюдать права. Много-много лет назад…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, ну формально наверняка там всё было чики-пики, что называется, а фактически вот так.

Е. АНАНЬЕВА: Может быть. Наверняка (судя по тому, что мы читаем в прессе, там есть и коррупция, и какие-то нелегальные организации), видимо, как и в нашей стране, есть организации, которые используют произведения незаконно, а потом просто исчезают, и найти их невозможно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Екатерина Викторовна, огромное вам спасибо. Успехов в РАО!

Е. АНАНЬЕВА: И вам спасибо большое.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я получил огромное удовольствие от участия вчера в круглом столе в «Комсомолке» по поводу деятельности РАО. И я действительно желаю успехов. Почему? Потому что среди моих знакомых есть немало авторов-исполнителей, и для них подчас единственное средство зарабатывания денег, способ зарабатывания денег — это концерты. А когда я говорю: «Слушай, да твои диски в каждом поселковом магазине, в каждой кафешке-забегаловке», — он говорит: «Да, только я с них не имею ни копейки. Это пираты, и сделать мы ничего не можем». Ну, может быть, РАО как-то этот вопрос постепенно разрулит, дай-то бог.

У меня вопрос к вам, дорогие мои. По самым разным оценкам, от 60 до 80% (а то и выше) не платят за использование чужого интеллектуального труда. Не кажется ли вам это странным? Не кажется ли вам, что это в определённой форме двойные стандарты? Что я имею в виду? Я имею в виду то, что ведь это кто-то сочинил, это кто-то сделал, это кто-то издал, это кто-то вам выложил на блюдечке (либо на диске, либо через иное средство трансляции), а вы считаете, что в данном случае вы платить не обязаны. Это же касается, кстати говоря, и Интернета, это касается и любых других носителей. 73-73-948. Почему не платим?

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Это Павел, Москва. Я по поводу РАО, можно?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Конечно. Собственно, мы разговариваем не о РАО, а разговариваем о том, почему вы не платите, Павел.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Об интеллектуальной собственности, я понял. Я просто про РАО хочу сказать. Извините, пожалуйста, что этого коснулся. Они имеют очень порочную практику: с исполнителей, которые дают концерты на территории России, снимают деньги за воспроизведение во время концертов их же песен. Это происходило во время концерта Бейонсе. Был иск во время концерта AC/DC, если мне память не изменяет. То есть с исполнителя, автора песен требуют уплату денег за исполнение на концерте его же песен.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Документально подтверждённый факт есть?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Статьи читал.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А, статьи читали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, статьи читал в Интернете.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вам не кажется, что это очернение РАО? Ну не могут юристы, специалисты заниматься такой профанацией.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тем не менее, можно погуглить.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Без «тем не менее». Полно чёрного пиара. Полно. А вы верите на слово. Вы верите на слово забору, «газеты всегда правы», «средства массовой информации в Интернете тоже правы». А если это сливной бачок? А если это сделано специально?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Без сомнения. Вы понимаете, есть один момент: если такая организация сталкивается с таким потоком пиара, безусловно, они могут это опровергнуть.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Каким образом? Они будут сообщать этому сайту, что с Бейонсе они не требовали денег за её же произведения? Кстати говоря, Бейонсе сама-то пишет что-нибудь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я так помню, что песню «Halo» как минимум она написала. Это просто единственная песня, которую я знаю, слышал.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну да. Спасибо вам большое.

73-73-948. У меня вопрос, господа, очень простой. 4/5 нас с вами за чужой интеллектуальный труд не платит. Не кажется ли вам это определёнными двойными стандартами? Не кажется ли вам, что мы здесь выступаем в качестве жуликов (я не говорю —воров)? 73-73-948.

Добрый день. Слушаем вас. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Это эфир?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Извините.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ничего, звоните, если вы ошиблись.

73-73-948. Добрый день. Алло… Слушайте, ну очень долго. Я сам себе в эхе не могу слушать, эфир не резиновый. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. Антон, Москва. У меня встречный вопрос: а вам не кажется, что авторское право, которому уже 100 лет, даже больше, как-то уже устарело для современных носителей, для современных средств распространения того же самого интеллектуального труда и так далее? И как-то странно получать автору за то, что он сделал раз, потом ещё пытаться снять несколько миллионов. То есть это как человек вскопал огород — а потом ещё 90 лет должны ему платить, что он когда-то вскопал этот огород. Не похоже на это?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, это результат его интеллектуального труда, это его свидетельство, это его право собственности. Это его собственность, а вы ею пользуетесь, вы её потребляете.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну пусть тогда своё право собственности уберёт…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы её потребляете — и не хотите платить за это.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А почему же он одно и то же, что он сделал, пытается продать несколько раз? Это только оттого, что сейчас есть современные способы и возможно очень легко размножать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да, я понял. Спасибо вам большое. Вот такая оппортунистическая точка зрения: «Я не буду платить, потому что авторы все идиоты, крохоборы, жадины. И вообще, сделал — подари миру и иди отсюда».

Вы знаете, я на это отвечу философски. Я человек уже немолодой, и я прекрасно помню, как в 80-х годах буквально гроздьями сыпались новые авторы, новые исполнители. Вспомните, мы в 80-х узнали Цоя, «Наутилус» (ну, «Машина» раньше была, «Воскресение» раньше было), того же Матецкого, того же Николаева — массу авторов, массу поэтов-песенников, массу композиторов, массу новых литературных персонажей.

А вот в 90-х, сравните, кого вы можете вспомнить? Лёню Агутина? Братьев Меладзе? Среди авторов, не среди исполнителей. Макса Фадеева? Пашу Есенина? Кого? То есть вы понимаете, там разброс ну на порядок-то точно. А почему? Потому что в 80-е было Всесоюзное агентство по авторским правам, которое ежегодно собирало порядка 300 миллионов тех ещё рублей. И эти деньги позволяли авторам, исполнителям жить безбедно, да что там, жить богато — собственно, так, как живут их коллеги на Западе, которые точно так же набрались наглости продавать свои произведения по миллиону раз. Как вот картошку вскопал на огороде, вот так же и Бейонсе, например.

Вот в 90-х ничего подобного не было — потому что беспредел, потому что пиратство, потому ты что-то сделал, и это тут же содрали, украли. В лучшем случае тебя пошлют, не применяя к тебе никаких физических усилий, а в худшем случае тебе могут просто дать по голове, потому что осмелился что-то просить для себя. «Да, ты сделал. Спасибо, молодец. Теперь можешь быть свободным».

Вам не кажется это странным? 73-73-948. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Артур, Москва. Вы знаете, я согласен с тем, что интеллектуальный труд должен оплачиваться, но при жизни автора. А потом эта штука 100 лет…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, 70 лет наследникам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А если нет наследника, то надо, чтобы человек получал — тот, кто это интеллектуально сочинил, то или иное изобретение.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: В любом случае спасибо вам за то, что дозвонились. Вопрос-то был несколько иначе поставлен: почему не платим?

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Вопрос такой: а вы не думаете, что не будут читать? Просто в Интернете не будут частные лица скачивать, читать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, мои книги скачивают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пока они бесплатные, скачать, почитать и, может быть, тогда купить для частного использования. Но если это будет художественная литература? Купить, один раз прочитать и положить на полку?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так а не платим-то почему?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не платим, потому что — а кому платить?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну да. Российскому авторскому обществу. А кому ещё? Спасибо и вам тоже.

Грустно всё это. Вы знаете, я, конечно, соглашусь с вами, что существующая у нас система защиты авторских прав неидеальная и требует изменений, требует больше прозрачности — о чём, кстати говоря, говорил (простите за тавтологию) Владимир Путин. Другой вопрос, что реформировать сложившийся и устоявшийся механизм, этот институт под названием РАО, надо трепетно и нужно таким образом, чтобы наше гражданское сознание двигалось в сторону признания чужого труда и признания того, что за этот труд надо платить.

И то, что мы рано или поздно к этому придём, — в этом я абсолютно не сомневаюсь. Почему? Потому что ещё несколько лет назад не пропустить пешехода на пешеходном переходе автомобилисту считалось нормой. Прошло несколько лет — и мы без всяких гаишников в кустах останавливаемся, когда люди переходят дорогу. Я верю, что рано или поздно у нас с вами гражданское сознание дорастёт до того, что мы поймём, что за чужой интеллектуальный труд нужно платить.

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Продолжаем нашу программу. Уходим от темы защиты авторских прав, хотя я вижу по монитору, что и звонки висят, и сообщения через SMS-портал и через сайт идут очень активно.

«Почему Гребенщиков за то, чтобы его скачивали в Интернете бесплатно?» Не знаю. Я, по крайней мере, ничего об этом не слышал. Ну а потом, может, у Гребенщикова есть какая-нибудь палаточка с шавермой, которая его кормит? Да ради бога. Я, например, не очень понимаю позицию человека, который считает, что «я сделаю, а вы берите столько, сколько хотите». Ещё раз повторяю: может быть, палатка с шавермой. Может быть, у него какой-нибудь ялик, на котором он катает по Питеру и каналам гостей весной, летом и осенью. Может быть, у него есть какой-то теневой спонсор или несколько таковых, и ему абсолютно всё равно насчёт денег. Вот позиция у Гребенщикова такая. Я не слышал, я читаю в данном случае сообщение 87-го.

29-й: «В 80-е почти все песни дрались с Запада». Ну, это бред сивой кобылы, конечно. Это SMS-сообщения. «Никита Александрович, вы работаете в данное время над книгой?» Да. В следующем году должна выйти. «На сомнительные средства купить права и продавать интеллект, отстёгивая…» Непонятно.

Давайте посмотрим, что на сайте. «Когда говорят об интеллектуальной собственности и авторских правах,— пишет Амбидекстр, — ограничиваются исполнителями, их записями, а никогда не говорят об изобретателях. Они вообще бесправны». Я абсолютно, полностью согласен. По поводу изобретателей ситуация вовсе аховая. Если и есть патенты, то их воруют, как правило, те же граждане, которые эти патенты выдают. Но чаще со своими мыслями, изобретениями, рационализаторскими предложениями люди предпочитают выезжать на Запад и уже права регистрируют там. Собственно, и наши многие так поступают. А потом привозят сюда иностранные документы и оставляют в балансе как иностранные инвестиции в форме интеллектуальной собственности.

Вот какой аккуратненький мостик у меня получился, господа, к последней теме нашей программы — к офшорам. Одна из наших любимых тем, мы уделяем ей огромное внимание на протяжении как минимум лет семи-то точно. Ещё в 2008 году мы с Владимиром Карповым буквально наслаждались маленьким островным государством Сент-Китс и Невис, куда доблестные российские предприниматели в 2007 году забабахали аж 170 миллионов долларов — при том, что население Сент-Китса и Невиса (кстати говоря, находящегося под Британской короной) составляло в 2010 году порядка 50 тысяч человек. А наши туда ухнули 170 лямов! Жалко, Карпова нет со мной сейчас. Я бы вам сказал, что буквально через несколько лет, в 2010 году, в это невозможно поверить, но инвестиции из России, прямые инвестиции из России — не то чтобы, знаете ли, вклады в островном банке, а прямые инвестиции —составили более 4,6 миллиарда долларов при тех же 50 тысячах населения. Для сравнения: все иностранные инвестиции в Россию в прошлом году составили 22,5 миллиарда долларов.

Тема офшоров тесно связана с темой деофшоризации. Мы о ней слышим периодически уже два года, два года президент Путин говорит о деофшоризации в своих посланиях. И очень интересно посмотреть, какова в итоге картина через два года после объявленной борьбы.

Для этого я посмотрел ranking компании РБК — рейтинг «РБК 500», — составленный из 500 крупнейших российских компаний. Так вот, господа хорошие, на родине (то есть у нас дома, в России) из 500 крупнейших компаний зарегистрировано 239 единиц, то есть 47,8%. Вроде бы немало, да? Но если из этого ряда исключить компании с госучастием (а таковых РБК из 500 насчитала 87), то окажется, что истинных частных коммерческих патриотов уже не 239, а 152. В итоге общий счёт: 152 компании (естественно, без учёта госкомпаний и госкорпораций) — это российские, а 261, или почти 2/3 из 500 крупнейших — по-прежнему иностранные.

Очень интересно то, как распределены компании, которые зарегистрированы вне России, но являются, по сути, российскими. Наибольшее количество компаний из ranking «РБК 500» зарегистрировано, естественно, на Кипре — 136 штук. Но при этом вас это не должно сильно напрягать, потому что общий объём инвестиций с Кипра в Россию в 2013–2014 годах составлял порядка 43 миллионов на одну компанию. В сравнении со Швейцарией, где из одной компании в среднем в Россию приходило 353 миллиона, или с Бермудами (107 миллионов), это, в общем, кошкины слёзы. Но факт есть факт.

Второе место (опять же традиционно) занимают Нидерланды, но там разрыв колоссальный просто: Кипр — 136 компаний, а Нидерланды — 21. Третье место — Британские Виргинские острова — 14 компаний. Дальше — Люксембург, Швейцария, Бермуды, Джерси, Сингапур и прочие.

У меня вопрос к тем, кто сегодня работает с офшорами, продолжает работать с офшорами: скажите, пожалуйста, скажем, за последние полгода, год в вашей коммерческой жизни что-либо изменилось, или вы как работали через офшорные кипрские компании, так и работаете? Что, собственно, вас привлекает, например, в кипрской либо нидерландской юрисдикции? Не боитесь ли вы обратного движения, как это было, например, в Великобритании, в Испании, в Швейцарии, когда у российских вкладчиков, у российских бенефициаров просили прояснить происхождение их средств? 73-73-948.

«Офшоры возникли, чтобы обойти закон. 70% товаров…» Я не понял, что вы написали. Поясните, пожалуйста.

Добрый день. Слушаем вас. Представляйтесь. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Никита. Это Игорь. На экономическую тему четверостишье:

Вижу, как три богатыря

Сидят на денежных мешках.

Они смотрят вдаль не зря —

Деньгу́ прячут в Лондона́х.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот сволочи, ты посмотри! Игорь, спасибо вам огромное. Какое потрясающее у моего слушателя получилось четверостишье! Кстати говоря, не требует ничего, а ведь он автор, мог бы потребовать отчислений — и мы бы попали в сложную ситуацию, надо сказать.

Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Никита. У меня очень простой вопрос.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот тебе пожалуйста! Вопросы-то здесь задаю я.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А что если вообще взять и запретить нашим компаниям пользоваться офшорами (только здесь, в России)?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам за вопрос. Смотрите: «Российские власти не собираются вводить ограничения на движение капитала. Думаю, это тоже одна из причин того, что у нас впервые со второго квартала 2010 года в этом году в третьем квартале обозначился прямой приток инвестиций»,— В.В. Путин, господа, цитата из форума «Россия зовёт!».

Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Виктор, Москва. Признаться честно, не смогу ответить на ваш вопрос. Да и вряд ли много слушателей на него ответит.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Но вы ведь зачем-то звоните?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Звоню затем, чтобы поддержать тему. Я бы всё-таки в оправдание бизнесменов сказал, что я как простой гражданин России всё-таки поддерживаю, несмотря на то что они приносят вред нашей экономике.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я бы не сказал, что они приносят вред нашей экономике. Они приносят вред нашему бюджету, нашему государству. Спасибо. Как говорил Хантингтон, здесь я цитирую по памяти (ах, красавец!): «Культурно санкционируемые формы протеста против преступного и коррумпированного политического режима». Это была точная цитата, господа.

Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Никита Александрович. Тот, кто работает в офшорах, я уверен, вам не позвонит ни сегодня, никогда.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну подождите! Что же вы так-то, а?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Потому что им с вами, извините (не потому, что я не уважаю вас), неинтересно говорить, потому что у них всё о’кей. Я хотел у вас спросить. А почему нам всё время показывают какой-то негатив по телевидению — то Сирия, то там убили, то здесь зарезали, то там упал? А почему нам про Белоруссию не рассказывают, как там люди живут? Или там они слишком хорошо живут, что нам не говорят? Непонятно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо. Отлично! Спасибо вам огромное. А почему, кстати, в Белоруссии в гостиницах дверь на замок на ночь не закрывают? Потому что воров нет. Ну просто смысла нет закрывать. Представляете? Засовов нет! Вот у меня мой бывший аспирант ездил несколько лет назад. Он говорит: «Никита Александрович, вы не представляете, смысла нет. Люди гуляют вечером, ночью — тихо, спокойно. Ни пьяных, ни драк, ни матерщины — ничего!». Как-то вот и язык один и тот же, и люди-то наши, а всё по-другому. Но мы об офшорах, ребята, не забывайте.

Добрый день. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Скажите, пожалуйста, а можно ли принять такой закон, который бы запрещал в структуре госзаказа принимать участие в качестве не только генподрядчика, но и субподрядчика офшорным компаниям?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так он же есть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, тем не менее.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему «тем не менее»? Такой закон есть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да? Значит, не знал. Извините.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А, вы, наверное, офшорный барыга и хотите поучаствовать в распределении бюджетного бабла, попилить его, наверное, не иначе, да? Вот и интересуетесь. Может быть, есть смысл поточнее узнать? Не надейтесь! Наши государственные, народные деньги под надёжным контролем!

Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. По поводу офшоров. На самом деле сейчас стало тяжело работать офшорами.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы работаете с офшорами?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я руководил представительствами иностранных банков в Москве, как бы хорошо эту тему знаю. Сейчас очень трудно, допустим, из рубля сделать доллар или евро,реальные трудности наступили. Причём, допустим, на такие государства, как Латвия, Эстония, Кипр, давят американцы очень серьёзно. Ну, конечно, лазейки есть. Ну и потом, последняя история с Deutsche Bank тоже показательная.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы сейчас сказали загадкой. Расскажите поподробнее, в двух словах буквально.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы, Никита, знаете, есть такой термин «конвертация», «конверт». Его нет сейчас.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что значит «нет»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конвертации как таковой, вот теневой — её нет. Этой услуги нет. Латвийские банки, например, стоят сейчас. Они раньше зарабатывали на этом большие деньги. Новые счета они офшорным компаниям не открывают, их регуляторы местные давят.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Простите, как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Сергей, вы разговариваете птичьим языком. Я в данном случае на стороне слушателей. Я вас слушаю — и я понять не могу, о чём речь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне трудно говорить…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что такое «конверт»? Вот вы сказали о Deutsche Bank. Ну, в двух словах? Да не для меня! Для тех, кто по ту сторону динамика или микрофона. Что там было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В московском Deutsche Bank, насколько я понимаю, открывали счета компаниям, туда зачислялись рубли, там они под фиктивные договора (либо не под фиктивные договора) превращались в валюту и потом перечислялись по миру, куда следует.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну? В чём фишка?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Фишка в том, что это был в принципе теневой поток.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, а если договора честные?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, можно фиктивный договор. Как бы договор есть, якобы услуга предоставляется…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ладно, Сергей, смотрите… Вы на связи ещё, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я — компания-импортёр. Я завожу сюда, предположим, бананы. Ну какая разница что? Бананы мне обходятся в доллар за килограмм. Я перечисляю 2 доллара, перечисляю в офшор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это один из вариантов.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это можно сейчас сделать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 2 доллара? А вы потом не отчитаетесь за этот доллар. Там немножко по-другому ситуация.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему не отчитаюсь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Трудно отчитаться сейчас за этот доллар лишний. Обычно делалось как? Компания что-то покупает, товар стоит доллар, но она занижает инвойс для того, чтобы сэкономить на НДС. Она перечисляет официально, что этот товар стоит 50 центов. Соответственно, 50 центов перечисляет официально, а 50 центов идёт стороной.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А почему я не могу завезти по 2 доллара бананы?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, вы завезёте, но вам потом внутри уже российской бухгалтерии очень трудно будет. Вам нужно потом как-то этот доллар легализовать, а это сейчас практически невозможно. Система заработала — та самая, о которой докладывали налоговые органы. Какая система работает, допустим, в Прибалтике? Налоговые органы приходят и начинают смотреть всех поставщиков. Допустим, есть последний, кого нашли, — вот он и заплатит все налоги за всю цепочку.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот ты смотри! Сергей, огромное вам спасибо. Мы с вами могли бы разговаривать и разговаривать долго (да всю передачу, чего уж там), но есть и другие желающие.

Добрый день. Слушаем вас. Но прежде — ну просто бальзам, знаете, музыка слов, музыка души. Сейчас, секундочку. Я Путина цитирую (можно сидя): «Российские власти не собираются вводить ограничения на движение капитала». Думаю, это тоже одна из причин того, что у нас впервые со второго квартала 2010 года обозначился прямой приток инвестиций.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Никита Александрович, не отключайте, пожалуйста. Я хочу вернуться к первой теме.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, отключу!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Выслушайте, пожалуйста. Сейчас везде идут сокращения. Куда эти люди денутся?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё, всё, всё! Первая тема была очень давно. Вы имели возможность дозвониться. Ну, если не получилось — значит, не получилось. В следующий раз вернёмся.

Добрый день. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Послушал Сергея. Мне кажется, он чуть-чуть плавает отчасти.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да-да-да! Здесь я с вами согласен, потому что он говорит: «Ну, стало сложнее». Да ничего там сложного! Всё как было, так и осталось, абсолютно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ничего сложного. Всё как было, так и осталось. Можно завести деньги в кредит российской фирме, поставить ей процент большой — и она будет деньги выгонять процентами.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, ровно так действовала шахта «Распадская». Она заключила в своё время (в 2009 году, если память не изменяет) договор с ирландской фирмой Raspadskaya Limited — ну, такая формальная, абсолютно независимая. 400 миллионов евро сюда зашло под 12% годовых! Мне звонили налоговики из Кемерово и говорили: «Слушайте, ну помогите, вы же этот факт обнародовали». И мы уже было занялись этой проблемой, но там произошла трагедия, погибли люди, и после этого налоговики не стали звонить — видимо, команда поступила.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Всё так и осталось, схемы так же и работают. Можно товар один ввозить с прибылью, а один ввозить в убыток. Российская компания будет работать в ноль, а по факту будут деньги уходить спокойно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Дальше я вас прошу не продолжать, потому что нас слушают наверняка не только бабушки у подъезда, но и мужчины смурного вида в погонах и, я думаю, отгуталиненных сапогах.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я понял. Хорошо, ладно. Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо огромнейшее.

Смотрите, господа, объём инвестиций из Российской Федерации в миллионах долларов, на круг: 2013 год — 71 миллиард 430 миллионов; 2014 год — 39 миллиардов 766 миллионов (в два раза); первый квартал 2015 года, вы не поверите… Напоминаю (контраст — сумасшедшая штука): 2013 год — 71 миллиард 430 миллионов. 71 миллиард с лишним, да? Первый квартал 2015 года — 1 миллиард 341 миллион долларов. Лихо, да?

73-73-948. Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Я хотел про офшоры сказать такую вещь. Занимаюсь строительством, в одном из регионов здание российского Пенсионного фонда строил, генподрядчиком являлся. Самое смешное, что оплата производилась с кипрских счетов, я получал оттуда за свои услуги, за строительство. Это официально наш российский Пенсионный фонд.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, с офшора государственная компания перечисляет за строительство государственного здания деньги.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что тут смешного? Тут надо в ФСБ звонить. Вы позвонили в ФСБ?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А смысл? Я деньги получил.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А, вы испугались!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, а зачем?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы деньги получили. Вы труслив! Вы труслив, как оказывается. Где ваша гражданская сознательность?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, контрактные отношения выполнены…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да понятно, понятно. Я понял. Я тоже шучу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто говорят, что кто-то что-то делает. Государство само имеет счета на Кипре, вот и всё.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот Амбидекстр (с чего начали, тем и заканчиваем): «Почему не радуете народ Российской Федерации? ЦБ обнаружил приток капитала в третьем квартале в 5,3 миллиарда впервые за пять лет». Амбидекстр, либо мы слушаем «Антикризис профессора Кричевского» с начала, либо мы не пишем сообщения. Мы об этом говорили очень и очень много сегодня, и неоднократно.

Давайте последний звонок на сегодня — и разбежались. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Позвольте расшифровать случай из опыта Сергея. Есть небольшое предприятие, которое что-то завозит (допустим, материалы) из-за рубежа. Ему не хочется открывать валютный счёт, ему не хочется геморроиться с паспортом сделки, со всем этим. Оно ищет здесь в России кого-нибудь, кто это привезёт.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну да. И?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это «чёрные таможенники», которые…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да понятно. И что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С некоторых пор с этим стало очень напряжённо. У нас один клиент пытался слезть с «чёрных таможенников». Это достаточно трудно, потому что у них всякие кривые схемы на таможне, все входы и выходы. Ввозят через калининградскую зону, которая, кстати, скоро заканчивается.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: В общем, всё понятно. Стало сложнее? Да, стало сложнее. Но только у меня есть один знакомец Юра — хороший парень, взрослый, серьёзный мужчина. Он дружит с правоохранительными органами. Ему сложно работать, но у него как шли обороты через границу, через таможню и через прочие структуры, так и идут. Сложнее, но идут. И я, честно говоря, иногда переживаю за него, потому что действительно, пусть Владимир Владимирович и говорит нам, что никакого ограничения движения капитала не будет, на самом-то деле ситуация ровно наоборот. Значит, что-то в нашей жизни меняется, и меняется в лучшую сторону, согласитесь.

Это был «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии был я — Никита Кричевский. Берегите друг друга!