Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.

Вопрос очень простой: кончился наконец-то кризис у нас или нет? 73-73-948. SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Сайт: govoritmoskva.ru. Twitter: govoritmsk. Судя по всему, кончился. А может быть, нам что-то недоговаривают. Почему недоговаривают? Ну потому что, может быть, денежек уже мало остаётся. Может быть, клиентов хороших не осталось. Может, ещё что-то. Чёрт его знает!

Греф, например, проводил День инвестора Сбербанка не в Москве и не в Ярославле, а в Лондоне. Понимаете? Антикризисный фонд на следующий год создали из лоскутков общим объёмом 150 миллиардов рублей. И вообще как-то по-тихому внесли проект бюджета в Госдуму. Ну не будет индексации на положенные по закону 11% (я имею в виду трудовые пенсии), но зато на 4% будет. А там, может быть, ещё раз повезёт.

Доброе утро. Слушаем вас. Будем говорить о господине Грефе, там много интересного. Кончился кризис или нет? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Эдуард меня зовут. Вы знаете, может быть, у них и кончился, а у нас и не кончался. В 2008 году как бабахнул, так он и есть. Сейчас вообще караул творится.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что сейчас творится?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, по большому счёту малый бизнес вообще задушен капитально. Я сам тружусь в малом бизнесе. Очень тяжко.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А в каком малом бизнесе?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня деревянные домостроения, такая вот ерунда.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что, милиция замучила, говоря по-старому?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, милиция… Здесь я не буду грешить, милиция здесь вообще ни при чём.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А кто задушил-то?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Покупательская способность вообще очень низкая.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А, так это… Что значит «задушили»? Вы предлагаете разбрасывать рубли с вертолёта, как говорил когда-то Бен Бернанке?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, ну зачем же рубли с вертолёта разбрасывать?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Чтобы покупали деревянные домостроения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чудес, к сожалению, не бывает. Понимаете, просто всё в целом отражается в основном на малом же бизнесе. Кредитования как такового тоже нет, никого не кредитуют.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое за ваше мнение, за то, что дозвонились. Вы сегодня первый, кто участвовал в нашей программе.

По поводу кредитования малого и среднего бизнеса. Прошлую передачу я начинал с высказывания руководителя ВТБ господина Костина, который сказал: «Если сегодня малый и средний бизнес не востребован в стране, нет поля деятельности для них, то какой смысл их кредитовать?». И я вам пояснял, что это была только часть цитаты, только одна фраза, потому что дальше было продолжение (здесь я цитирую): «Надо идти от спроса — и если на какие-то услуги малого и среднего бизнеса спрос есть, то эту отрасль и надо кредитовать».

Господин Греф на Дне инвестора Сбербанка, я напомню, в Лондоне (ну, это недалеко от Москвы, если вы не в курсе — я думаю, на машине не так долго) не согласен с позицией главы ВТБ Андрея Костина. Греф полагает, что малый и средний бизнес поднимут экономику России, господа. Цитирую: «Если мы не финансируем малый бизнес и не занимаемся им, возникает вопрос: кто будет этим заниматься? Ну, может быть, вновь созданный Почтовый банк, наш конкурент. Я очень надеюсь, что у них это получится, и они перехватят у нас пальму первенства в каких-то вещах», — говорит, сверху сидя на красивом холме, господин Греф.

В той передаче я вам рассказывал о том, что фраза «В СССР секса нет» была специально запикана, забанена, захлопана господином Познером, как я предполагаю, потому что продолжение было таким: «В СССР секса нет, а есть любовь». И то же самое происходит с Костиным. Кто-то из либеральных СМИ упустил вторую часть фразы (я думаю, намеренно он это сделал), и она пошла гулять — и сегодня ВТБ представляется главным противником малого и среднего бизнеса. И тут же выскакивает Греф и говорит: «Если не мы, то кто же это будет делать, господа?».

Я вам больше скажу. Вчера на программе «Большинство» у Сергея Минаева на НТВ Сергей Сергеевич практически процитировал господина Костина, потому что это уже стало мемом: «Видите ли, глава ВТБ считает, что не надо кредитовать малый и средний бизнес». Хотя Костин говорил-то, что если и есть спрос в каких-то отраслях, вот туда и надо посылать свои ресурсы, а финансировать всё подряд и всех подряд — это «плодить невозвраты». И я с ним абсолютно согласен.

И я тогда же вам говорил: 32% малых предприятий — торговля, 20% — недвижимость, реальный сектор (обрабатывающие отрасли) — 14%, сельское хозяйство вместе с рыболовством — 4,5%. Понятно, что в эти 14% и в эти 4,5% деньги и надо отправлять, потому что с торговлей-то у нас всё хорошо. Или, может быть, сети надо кредитнуть? А то ведь они, знаете ли, мало того что берут товар на реализацию, так ещё и денежку, бывает, дней так через сто возвращают, да ещё за вычетом ретро-бонуса за объём проданной продукции. Бывает такое. Вот о чём речь.

Кого будем кредитовать? Торговлю со спекулянтами недвижимости? Девелопмент, который имеет огромные долги, поскольку залезал в валютные кредиты? Или реальный сектор? Вот деревянные домостроения — тоже ведь проблема. Не нужны кредиты как таковые, найдут деньги. Спроса нет. Не хотят люди, точнее, не могут люди покупать: денежек не хватает, высокооплачиваемых рабочих мест становится всё меньше. Конечно, кризиса нет. Конечно, 150 миллиардов в качестве антикризисного фонда мы зарезервируем на следующий год. А почему? А потому что по всем сусекам поскребли — с пенсионеров сняли, с учителей. Нормально!

73-73-948. Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Я хотел из практики своей семьи рассказать, как кризис коснулся нас.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Давайте!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, строительный рынок — это не малый бизнес, а достаточно среднего уровня. Была у нас и спецтехника, буквально 2009–2010 год, шесть машин и экскаватор. Всё распродали, нет работы. Еле-еле для одной машины нашли работу, два года стояла просто. То есть люди доживают всё, что было, и приходится продавать.

Что касается мелкого бизнеса. Друзья занимаются, все позакрывались. Говорят, что проще пойти на работу, чем ковыряться.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы не слышали, что кризис закончился? Что вы нам жути здесь нагоняете в прямом эфире! Спасибо вам за звонок.

Цитирую Грефа: «Мы будем это делать, — имеется в виду кредитовать малый бизнес, — будем наращивать кредитование малого бизнеса, потому что я не верю ни в каких национальных чемпионов, крупные компании, монополии и так далее. Я верю, что мы сможем поднять экономику с помощью частной инициативы, помогая вот таким маленьким ребятам, как те, которые работают».

Ну дал ты денег, Герман Оскарович, людям, которые производят деревянные домики. Ну построят они, ни копейки не своруют. А куда они их денут? Вот звонит человек и говорит: «Да всё распродали», — а ведь тоже производством занимались. Не верит он в «национальных чемпионов». Это дело собственно Грефа, если он не верит. Хочешь не хочешь, а половину бюджета формируют порядка 600 компаний в России. И так не только в России, а так во всём мире. 600 компаний — 45% бюджета. Из них, как мы понимаем, значительная часть — это нефтянка и газ, которые предлагается подпридушить слегка. Ну потому что Греф не верит, он считает, что малый бизнес, который выполняет не экономическую, а прежде всего социальную функцию, поднимет экономику.

Да, у нас 20% ВВП — малый бизнес. А в других странах — 50% и даже 70%. Но все, кто это говорят демагогически (а может быть, по простоте душевной), забывают, что в разных странах подходы и критерии определения малого бизнеса совершенно отличные друг от друга. Например, в США малым бизнесом считается любое предприятие с количеством работающих до 500 человек. До 500, ребята. У нас — до 100. Ну давайте поднимем до 500, и я вас уверяю, у нас малый бизнес будет весить в ВВП те самые 50% (ну, может быть, 40%). Ну, так будет.

Кстати говоря, очень интересный момент. Вчера на программе «Большинство» у Сергея Минаева я предложил отменить внутри страны налог на добычу полезных ископаемых. Что это значит? Это значит, что порядка половины всей нефти и 3/4 (а может быть, 2/3, сейчас уже на память не помню) всего природного газа реализуются в России. И мы все платим за наши природные ресурсы нефтяным компаниям, а потом отправляем эти деньги в бюджет.

Давайте отменим НДПИ. Давайте облегчим жизнь, во-первых, нефтяникам с газовиками. А самое главное — давайте уберём НДПИ из цен на бензин, на электроэнергию, на ЖКХ, на продовольственные и непродовольственные товары, на аренду. Почему нет? Вы скажете: «Ну как? Когда это у нас цены падали? Да никогда такого не было!». Сейчас не те времена, ребята. Упадут, упадут. По крайней мере, на бензин — сто процентов — упадут, потому что нефтяников не так много. Нефтяников тут же спросят: «А что такое? Мы отменили НДПИ внутри страны, а у вас цены на бензин не изменились». Ставка НДПИ составляет 36%. Ну, не на 36% упадёт бензин, но на 20% точно снизится. И электроэнергия так же припадёт, припустится.

Знаете, во что вылилось моё предложение? Оксана Дмитриева меня поддержала. А Дмитрий Абзалов (демагогически-пустой человек) сказал, что я лоббирую интересы нефтяников. Собственно, это было не моё предложение и не моя идея. Я просто представил одно из мнений, один из вариантов облегчения нашей ситуации, которые предлагает наш старый знакомец Игорь Астафьев, известный российский экономист. Только вчера разговаривал с членом-корреспондентом Академии наук Дмитрием Евгеньевичем Сорокиным по поводу докторской диссертации господина Астафьева. Он сказал: «Прекрасная работа! Прекрасная!» Американцы уже зацепились. Но нам свои гении не нужны, а пророки — тем более.

Игорь Владимирович, доброе утро!

И. АСТАФЬЕВ: Доброе утро!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот я решил подключить вас, потому что ну не хочу я прослыть человеком, который ворует чужие идеи, чужие предложения. Давайте-ка по порядку. Что значит ваш рецепт — отменить НДПИ внутри страны?

И. АСТАФЬЕВ: Я не думаю, что к этой идее пришёл только я один. В общем-то, я думаю, с разным успехом можно говорить, что и другие экономисты могут так считать. Дело в том, что, конечно же, налоговая система — это единый организм, не могут отдельные налоги быть выхвачены из контекста. Вы же знаете, что я в первую очередь всегда ратую за принципы. Вот налог на добычу полезных ископаемых — он же не является, по сути, налогом на добычу полезных ископаемых. Это налог на наше население за то, что на его территории есть полезные ископаемые.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: По сути, так и получается.

И. АСТАФЬЕВ: То есть мы — население — платим за то, что у нас на территории есть нефть и газ. Смешно? Конечно, смешно. С другой стороны, конечно же, государству очень выгодна система налога на добычу полезных ископаемых, потому что это прямое и непосредственное изъятие денег в бюджет. Тут я недавно читал…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Переходите сразу! Сегодня, в условиях, когда мы только-только погружаемся, было бы целесообразно что?

И. АСТАФЬЕВ: Отменить налог на добычу полезных ископаемых — это было бы правильно, потому что сразу же возрастёт конкурентоспособность нашей продукции, это несомненно. НДФЛ — да, НДС — да. Но всё это хлопотно. Я сам себя критикую, я отдаю себе отчёт в том, что, конечно же, это было бы очень правильно, но неудобно для государства, потому что это нужно налаживать свою промышленность, это нужно налаживать производства, экспорт — ну хлопотно это! Гораздо проще взять и… Не хочется применять слово «ограбить». Ну, взять деньги у населения — да и дело с концом!

Я хочу всё-таки сказать, что Александр Гамильтон, первый министр финансов Америки, говорил: «Нехватка средств — это страшное дело, потому что идёт либо систематический грабёж народа, либо полная атрофия правительства». Понятно, что государство борется за свои деньги, но ведь это же не совсем верно. Ведь если мы хотим наладить импортозамещение, промышленность, то лучше делать правильно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Было бы неплохо снизить издержки для начала.

И. АСТАФЬЕВ: Конечно! А это же основная, существенная…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Может быть, чуть больше денежек в кармане оставалось бы для того, чтобы купить домик, построенный из дерева.

И. АСТАФЬЕВ: Конечно. Это один из системообразующих налогов, то есть это тот налог, который включается практически во все товары, — так же, как и НДС, в принципе.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое! Игорь Астафьев, автор идеи об отмене НДПИ (налога на добычу полезных ископаемых) внутри страны, был в эфире нашей программы.

Вот что говорит Греф на Две инвестора в Лондоне по поводу проблемных отраслей экономики и драйверов роста, как сейчас модно говорить: «Проблемные отрасли — девелопмент, в частности строительство торгово-офисных центров и бизнес-парков, авиаперевозки, автомобилестроение».

Первый зампред Сбербанка господин Полетаев отмечает, что риски по авиакомпаниям уже реализовались: «Рассмотрение иска Сбербанка о признании «Трансаэро» банкротом назначено на 25 ноября». Что же касается драйверов роста корпоративного портфеля Сбера, то это «предприятия, ориентированные на внутренний спрос, то есть сельское хозяйство, производство минеральных удобрений, лесная, химическая и нефтехимическая промышленность».

73-73-948. Кризис кончился или нет? Что вы чувствуете? Как вы ощущаете? Может быть, правительство недалеко от правды, недалеко от истины? Доброе утро. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. А можно коротко чуть-чуть не по теме?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, нельзя. Ну что значит «коротко чуть-чуть не по теме»?

Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Вячеслав, город Москва. По поводу того, кончился кризис или не кончился. Он, конечно, не кончился. Это похоже, скорее всего, на какую-то большую бочку, в которой осталось на самом донышке чуть водички. И вопрос: дочерпают или выпарится это само? И стенки этой бочки просто как бесконечная бездна.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это ответ на вопрос, кончился он или нет. Я думаю, что кризис в самом своём развитии.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам. В одной фразе, в общем-то, всё ваше отношение: кризис в самом своём развитии, в самом соку.

Вы знаете, когда я вчера ехал на программу «Большинство» (а ехать-то мне не так далеко: от Лесной по Трёшке через Шереметьевскую — и ты у цели, в Останкино), меня поразило… Ехать обычно пятнадцать минут, в будний день пятнадцать минут ехать. Я выехал за полчаса, потому что программа начиналась без двадцати восемь — в общем, в семь надо быть, пораньше бы приехать, потому что грим. Ну, плюс надо с господином Минаевым прокашлять кое-какие детали, да и вообще структуру, канву всей программы обсудить.

Так вот, я вам хочу сказать, что я ехал в начале седьмого, то есть, по идее, в самые часы пик. Обычно я езжу с Лесной до Останкино за пятнадцать минут. Вчера я доехал за десять в самые часы пик. И мне стало, я вам честно скажу, тревожно. Почему? Потому что куда-то подевались машины. Это место обычно всегда забито. Это Трёшка, которая идёт от Масловки по Сущёвке к проспекту Мира. Она всегда забита, причём забита в обе стороны, ребята не дадут соврать. А тут машин нет! Пролетел за десять минут. Это значит, что у людей постепенно становится меньше денег на то, чтобы заправлять свои автомобили, на то, чтобы ездить по магазинам, на то, чтобы обслуживать тачки. Запасы подходят к концу, не правда ли?

И вот на этой неделе господин Медведев призвал на совет своих помощников — статусных пролиберальных экономистов — с вопросом: «Что-то меняется? У нас вроде бы стабилизация наступила». На самом деле — стагнация, причём стагнация, плавно съезжающая вниз.

И вот мой любимый Александр Аузан — человек-гора, человек-глыба, человек, считающий, что если подкрутить один или два шурупчика/гвоздика/ремешочка, то булки сами начнут расти на деревьях. Знаете, что он говорит? Это вообще, конечно, караул! «Важно не переоценить ситуацию». Понятно? Важно не переоценить ситуацию! «То, что выглядит как положительный результат, на самом деле может таковым не являться. Я согласен, что антикризисная программа принесла свои плоды, но это не означает, что шторм затих».

То есть мы сидим в лодке, дрейфуем. Руля нет, паруса нет, мотора отродясь не было, вёсла куда-то подевались — мы в дрейфе. И тут Аузан говорит: «Тут важно не переоценить ситуацию. Положительный результат может таковым не оказаться». Никаких предложений нет: ни по организации реального производства, ни по изменению налоговой политики, ни по облегчению подходов к бизнесу, часть которого сегодня успешно не то чтобы прессуют, как у нас говорится, а его сажают, — ничего этого нет! «Тут главное не переоценить ситуацию».

Ему вторит ректор Академии народного хозяйства господин Мау: «Может как начаться рост, так и продолжиться некоторое снижение. Период нахождения на этом „дне“ не ясен. По нашим оценкам, — внимание! — данная фаза может продолжаться в зависимости от внешних конъюнктурных условий — цен не только на нефть, но и на металлы, удобрения, физических объёмов спроса на газ и другое экспортируемое сырье — от одного-двух кварталов до одного года. Иными словами, оттолкнуться от „дна“ экономика может не ранее первого-второго кварталов 2016 года».

Господа, вас бросили! Собственно, вас особо и не поддерживают, а сегодня вас откровенно бросили. И если вы думаете, что государство вам чем-то будет помогать, вы глубоко ошибаетесь. Государство сидит и пережидает этот «шторм», как его называет господин Аузан.

Или вот председатель совета директоров «МДМ-Банка» господин Олег Вьюгин. Из «МДМ-Банка» за последние дни и недели ушло несколько миллиардов рублей вкладов, но господин Вьюгин у нас известный экономист, он заметил, что «новые внешние шоки, а именно дальнейшее падение цены нефти и внешнеполитические изменения, могут значительно ухудшить ситуацию в экономике».

73-73-948. Как вам кризис, господа? Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Когда говорят «кризис кончился», мне смешно. Мы живём при капитализме. Кризис при капитализме не кончается, в этом и суть этого экономического строя. Он может затухать, то затухание рождает новый кризис. Волнообразным образом он идёт, но кризис в капитализме не кончается.

Вы вспомнили либеральных экономистов. Вы знаете, у них типа гадание на кофейной гуще, а экономика — это строгий расчёт и опора на экономические законы. Полностью игнорируются экономические законы. Про капитализм хорошо сказал Маркс (его никто ещё не отменил). Товарищи, господа, читайте Маркса — и вам будет ясно, что нужно работать, что страна должна работать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое за ваше мнение. Я не во всём согласен и мог бы с вами в чём-то даже и поспорить, но в целом вы правы.

А что предлагает альтернатива, что предлагает господин Глазьев (на этой неделе я имел счастье слышать и видеть его аж целых два раза), мы будем говорить после новостей.

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да-да-да, «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва»! В студии я — Никита Кричевский. 73-73-948. SMS: +7 (925) 8888-948. Письма — через Twitter @govoritmsk и через сайт govoritmoskva.ru.

Какие-то неконкретные идут эсэмэски и сообщения с сайта. Вот: «Банда эвакуаторов на Криворожской. Спасайте свои машины. Собеседник узнал от источника». Не знаю, к чему это. Ну, наверное, это важно, это интересно, если приходят SMS-сообщения.

«Никита, а в чём вы не согласны с дамой, исповедующей капитализм по Марксу? Если можно, разверните свою мысль в виде тезисов». Слушайте, давайте мы всё-таки не о Марксе сегодня поговорим, а о наших делах не очень весёлых. Ну зачем говорить о теоретической дискуссии? Во-первых, никто не говорил, что я абсолютно с ней не согласен. С чем-то согласен, с чем-то — нет. «Читайте Маркса». Ну, конечно. Но кроме Маркса вы должны почитать ещё и Кейнса, и Гэлбрейта, и Фридмана, и многих других авторов, включая, кстати говоря, и профессора Кричевского, что тоже не помешает. Ну, это я так высокопарно и с небольшой наглецой.

73-73-948. Перед Глазьевым пара звонков. Доброе утро. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Никита, добрый день. Я думаю, что кризис, скорее всего, закончился. Смотрите, мы предоставили кредит Кубе на 1 миллиард 200 миллионов долларов. Так что я думаю, что всё хорошо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так, вас там женщина какая-то зовёт. Я не знаю, кто это (супруга, наверное). Спасибо вам большое за звонок. Не отвлекайтесь!

Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, профессор. Сергей меня зовут. Смотрите, кризис кризисом, конечно, но работы меньше не стало. У меня бизнес мизер-мизер, буквально несколько человек, сами мебель делаем. Просто больше бегаем за чуть-чуть меньшие деньги, но работы столько же. Всю не переделать, реально, ещё и остаётся. Просто надо понимать, что чуть сдвинулись цены в худшую сторону — вот и всё. Побегай — и заработаешь.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы оптимист. Спасибо вам за ваш звонок. Хорошо было бы, чтобы вы позвонили где-нибудь без трёх-четырёх час и сказали: «Ну, в кризис надо просто чуть больше бегать, ребята. А работы-то ведь много». И денег-то тоже много. И те самые 100 долларов или 100 рублей, которые валяются на улице (вы думаете, поднимать их или нет), отнюдь не последние.

Ещё звоночек. Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Никита. Я думаю, что нам ещё до полного кризиса далековато. Мы же списываем долги, кормим американскую экономику полностью, кстати, латаем её дыры, так что у нас ещё есть запас, вот эта «подушка». Но сколько она продлится — неизвестно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Подождите. Каким образом? Стоп! Тихо! Каким образом мы Америку-то кормим, господи ты боже мой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да вы что, разве не знали? Все золотовалютные резервы там. Задаром отдаём все свои ресурсы: нефть, газ, золото…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Кому? Стоп! Тихо-тихо-тихо!«Золотовалютные резервы мы туда отдали» — это как понимать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А как? Они там лежат и будут лежать. Мы оттуда даже цента не возьмём, вы это понимаете прекрасно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, не понимаю. Физическое золото там лежит?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему физическое? Они же вкладывают в бумаги ценные. А что эти бумаги дают нам? Ничего!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы сказали «золотовалютные резервы там лежат». Я спрашиваю: золото там лежит?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, там резервы, золотовалютные резервы!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так золото где лежит?! Ну чего орать-то, господи?! Ну что ты будешь делать! Отключайте его! Чудак человек. Я говорю: «Золото там лежит?» — а он начинает мне рассказывать: «Вы же понимаете, всё там размещено». Значит, золото лежит у нас?

Что касается валюты. 43% (а может быть, даже и меньше) — это доллары. Столько же в евро. Немножко франков, немножко фунтов стерлингов. В общем, как-то диверсифицированы непосредственно наши валютные резервы.

По поводу того, что мы туда поставляем нефть с газом. Да не поставляем мы туда нефть с газом (особенно газ). Ну как вы себе это представляете? Во-первых, у Америки своего газа достаточно. Во-вторых, и нефть мы не поставляем. Америка, наоборот, собирается экспортировать нефть в Европу. На неделе был отменён акт аж 1938 года о запрете вывоза сырой нефти за пределы территории США. Вот такая история. Никого мы не кормим. Как вы представляете: 145 миллионов бедных русских кормят 320 миллионов богатых американцев? Я, например, себе этого не представляю. Ну, очевидно, вы наслушались, может быть, Фёдорова (я имею в виду депутата Евгения Фёдорова), может быть, ещё кого-то.

Я на этой неделе два раза имел удовольствие слушать, смотреть воочию, аплодировать великому Глазьеву, который говорил на презентации доклада «Экономика роста»: «Нам необходима политика доступного, под низкую ставку (4–5%, средний уровень рентабельности российских предприятий), долгосрочного кредита для инвестиционного развития». И вы сейчас все, если объяви голосование, все сто процентов будут говорить: «Да, нам это необходимо! Да, нам это по силам! Да, 4–5%. Why not? Почему бы и нет, собственно говоря?».

Я специально посмотрел, друзья мои, средние процентные ставки по кредитам коммерческих банков, наиболее лояльных к клиентам, в разных странах мира. Что касается Евросоюза — они там в разы друг от друга отличаются. Например, в Испании, в Греции, в Италии одни ставки, в Германии — другие ставки. Что касается Америки, то там тоже очень большой разброс. Но нам не надо ориентироваться на Европу с Америкой. Ребятки, мы не Европа с Америкой! Валюта у нас не резервная, а валюта у нас болтается на 40% в течение нескольких месяцев. Понимаете, какая история? Если кто-то захочет обвалить наш валютный рынок, он это сделает в момент. При этом валютный рынок в России открытый — заходи и делай всё что хочешь.

Так вот, по поводу процентных ставок. Глазьев говорит: «4–5% — средний уровень рентабельности российских предприятий». У меня такое ощущение… Да что ощущение? Я уверен в том, что он думает, что кредит берётся исключительно на один оборот. Вот если ты взял на год, то это один оборот. Но даже всельском хозяйстве и то больше. Если взять, например, растениеводство — там урожай два раза собирается, ребята. Если взять обрабатывающие отрасли и если взять производство мебели, то там три-четыре оборота за год можно сделать. Ну, хорошо, средний уровень рентабельности 5% — уже после того, как вы учли издержки.

Ну да ладно. Вот смотрите, по поводу БРИКС. Средняя процентная ставка банков по БРИКС в пролом году: Китай — 6%, ЮАР — 9,1%, Индия —10,3%, Бразилия (пардон, закройте уши) — 33% в год. 4–5% откуда?

И есть ещё маленький нюанс, он называется «инфляция». Почему это важно при учёте ставки, по которой вы выдаёте? Вот есть официальный показатель инфляции, неважно сколько — ну, 11%, 10%, 15%, не суть. Если вы приходите в банк и банк вам даёт процент ниже инфляции, значит вы размещаете деньги себе в убыток, и вы это знаете. Они не покрывают инфляцию, которая фиксируется по году, то есть фактически вы часть своих денег теряете. Почему, собственно, банки не могут торговать деньгами ниже уровня инфляции? Потому что они не привлекут деньги, например, вкладчиков (я сейчас не беру ЦБ, о ЦБ разговор особый).

По поводу инфляции за прошлый год: Китай — 2%, ЮАР — 6,1%, Индия — 6%, Бразилия — 6,3%, Россия — 11,4%. А теперь смотрите инфляцию и процентные ставки. Китай: инфляция — 2%, процентная ставка — 6%. ЮАР: инфляция — 6,1%, процентная ставка — 9,1%. Индия: инфляция — 6%, процентная ставка — 10,3%. Бразилия: инфляция —6,3%, процентная ставка — 33%. Россия: инфляция— 11,4% по прошлому году, средняя ставка (понятно, это ещё в значительной степени по первому полугодию) — 1,3% — так же, кстати, как и в Иране. Откуда взялись 4-5%. Вы же первыми будете звонить и говорить: «Почему ЦБ торгует деньгами нам в убыток, нам в ущерб?» Это то, что касается предложения о выдаче кредитов под 4–5%.

При нынешнем регулировании валютного рынка, который у нас открыт, как я уже сказал, значительная часть денег, предоставленных по столь низким ставкам, окажется на валютном рынке (ну вот режьте меня!). Причём это сделают не клиенты, не коммерческие структуры, а это сделают банки, причём крупнейшие банки. Они, получая подкрепление в ЦБ, будут ссылаться на то, что они не успели это деньги разместить, поменяют их на баксы, выгонять их за границу, а потом их продадут. Ну вот как-то так. Ну потому что. Ну вот такая система.

И, наконец, массу вопросов вызывает то самое количественное смягчение, о котором нам талдычили на протяжении всех последних месяцев (причём это был и Глазьев, и тот же Фёдоров, и куча других товарищей). Действительно, денежная масса в соотношении к ВВП, то есть монетизация экономики, в России недопустимо мала — 49,9% по сравнению с китайскими 196%. Но вы не забывайте, что количественное смягчение в США было ориентировано на выкуп с вторичного рынка ипотечных закладных и гособлигаций. Реальный сектор не кредитовали. Ипотечные закладные — пожалуйста. Гособлигации (естественно, через банк-посредник) — пожалуйста. А вот реальный сектор — извините. ЦБ — так же, как и Федрезерв — это последняя инстанция, это кредитор последней инстанции. Он не может напрямую (или даже опосредованно) кредитовать реальный сектор. Ну потому что. Этим должны заниматься коммерческие банки.

Другой разговор (мы с вами говорили), что правильно здесь будет ввести рефинансирование, то есть замещение выданных денег банками на развитие реальных проектов, например, под облигации (корпоративные облигации или банковские облигации) либо же под твёрдые залоги. Это возможно. И это правильно. Но Глазьев говорит о том, что объём эмиссии должен составлять (цитирую) «не менее 1,5 триллиона рублей в год в течение пяти лет». Ну откуда 1,5 триллиона рублей, Сергей Юрьевич, дорогой вы мой человек? Откуда 1,5 триллиона? А если это будет 1 триллион? А если это будет 2 триллиона? А если проектов не наберётся? Вы хотите сказать, что наберётся? Хорошо. Я вам напомню.

Когда вы ещё не были советником, помощником Путина, в середине нулевых в России существовал Инвестиционный фонд Российской Федерации, куда доблестный Минфин выделил аж 200 миллиардов рублей (тех ещё рублей). Так вот, за всё время существования этого фонда (2006–2007 годы) было размещено не 200 миллиардов, а 74 миллиарда. Вы, конечно, можете сослаться на то, что нужно было кучу бумажек подготовить, и вообще было невозможно эти деньги получить. Ну, 74 миллиарда как-то получили? Получили. А остальные разместить не удалось. Чем кончилось? Ликвидировали? Ну не нужен! Без него справлялись. 74 миллиарда рублей.

Либо же кредитовать за счёт денежной эмиссии, за счёт рефинансирования малый и средний бизнес? Но он не предоставит залоги, а его облигациям грош цена. Ну просто потому что. А чем отвечать? Недвижимость — это одно. Золото — это одно. Ценные бумаги — это одно. А малый бизнес чем будет отвечать перед ЦБ? Это совсем другое.

То есть фактически господин Глазьев предлагает поддерживать крупный бизнес. Он может предоставить корпоративные облигации. Ну так и скажите: «Давайте помогать крупному бизнесу». И, кстати говоря, это будет правильно, потому что он формирует бюджет, который трещит — и даже не по швам, а уже я не знаю по чему. И вы это знаете. И сегодня все депутаты, члены правительства, когда их спрашиваешь: «А почему всё-таки вы нарушаете 400-й федеральный закон, по которому вы должны индексировать пенсии на уровне не ниже инфляции по прошлому году, почему вы объявляете 4%?» — они отводят глаза и уходят от вопроса. Они начинают разглагольствовать на общие темы: «Ну, трудно, ты же понимаешь. Денег на всех не хватает».

Сейчас мы будем принимать звонки. Последнее, что мне бросалось в глаза в течение этих двух дней, пока я наблюдал господина Глазьева: он постоянно путает денежную базу и денежную массу. Это, конечно, караул. Я вам ответственно заявляю. У него то денежная масса, то денежная база.

Ликбез! Денежная база — наличные деньги, остатки на счетах обязательных резервов в ЦБ по привлечённых рублёвым средствам населения. Ещё раз. Денежная база — наличные деньги и резервы, которые создаются для покрытия депозитов и вкладов населения. Денежная масса (М2) — это наличные плюс остатки рублёвых средств на счетах населения и организаций-резидентов Российской Федерации.

Причём, вы знаете, люди (в общем-то, неглупые) начинают говорить о том, что у нас денежная масса и денежная база — всё у нас сужается, и ЦБ душит просто денежное обращение! Я специально посмотрел, душит или нет. По денежной базе (то есть наличные и остатки на обязательных резервах): в январе — 8,4 триллиона, в октябре — 8,2 триллиона (рублей, конечно). Ну да, на 200 миллиардов меньше, согласен. А вот что касается денежной массы: в январе — 32,1 триллиона, в октябре — 33 триллиона. Не всё так просто.

Ну понятно, что Глазьев — это у многих сегодня просто свет в окне, это просто надежда и опора, это человек, которого надо назначать премьер-министром, человек, который в состоянии спасти экономику. Я представляю, чего я сейчас наслушаюсь. Я, готовясь к эфиру, совершенно случайно набрёл на статью, где меня обозвали «либералом», ко мне обращались «пан Кричевский». И я понял, что это слава, чуваки. Я понял, что это слава!

Ну давайте! 73-73-948. Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Евгений, Москва. Я хотел бы обсудить следующую тему. Мы в 2011 году, когда ещё всё нормально было с экономикой более или менее, обращались в Сбербанк для получения кредита для строительства производства, хотели комбинат арендовать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Сейчас я Германом Оскаровичем буду работать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Было основное условие — перевести к ним, в Сбер, всю свою оборотку. Мы это сделали. В 2011 году показали прибыль 40 миллионов — нам отказали. В 2012 году мы показали тоже порядка 30–35 миллионов — отказали. В 2013 году мы показали прибыль. И в 2014 году на кредитном совете, на их комитете нам дают возможность прокредитоваться на 35 миллионов под 32%.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я — Герман Греф, и я вам обещаю разобраться с этим вопросом. Оставьте свой телефон.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы после этого… Ну, сейчас ситуация другая, мы не увеличиваем своё производство. Благо аренда упала, потому что рынок у нас сейчас понятен. У меня отец этим занимается. Мы в жизни больше не пойдём!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да понятно. Если отбросить прочь шутки, господин Греф врёт. Ну он тупо врёт! Я в первой получасовке приводил несколько цитат из его Дня инвестора в Лондоне. Он тупо врёт. Он говорит: «Мы будем развивать малый и средний бизнес». Вот пожалуйста, вот звоночек. Получается, врёте, Герман Оскарович? Ну, или чья-то недоработочка, надо уточнять.

73-73-948. Доброе утро. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Виктор, город Москва. Вы не могли бы сказать ваше мнение по поводу предложения (я могу ошибаться), по-моему, в том числе и Глазьева, — увеличение денежной массы как панацея кризиса. С точки зрения потребителей, как я понимаю, будут большие минусы, но, по их мнению, с точки зрения экономики, это может подстегнуть. Какое ваше мнение? Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я, в общем-то, потратил 15 минут, объясняя, что я думаю по этому поводу. Конечно, они не предлагают раздавать деньги напрямую потребителям. Это понятно, это очевидно. Они говорят, что надо через рефинансирование — то есть то, что я ещё предлагал полтора года назад в своей книжке «Россия: сквозь санкции — к процветанию». Может быть, даже кто-то и прочёл. Собственно, это никакое не открытие, это совершенно нормальная практика.

Другой вопрос, что выдвигаются совершенно безумные какие-то процентные ставки, какие-то целевые ориентиры, какие-то условия, какие-то сроки. А самое главное — не говорится о том, куда пойдут эти деньги, на что. Он говорит: «А давайте будем под 4–5% годовых». Ну почему под 4–5%? Если это валюта — один разговор. Если это рубли — другой разговор. Если это специальные проекты, которые вы отбираете и которые вы финансируете, то давайте так и говорить.

Я же что предлагал, я что говорил? Я говорил: есть 340 моногородов и есть все возможности для того, чтобы разместить на территориях производственных площадок этих моногородов производства, ориентированные на выпуск конечной потребительской продукции. Запомнили? Нет? Конечной потребительской продукции! На утюги с чайниками, на консервы! «Денег нет». Денег нет, например, у госкомпаний, в чьих ареалах находятся эти моногорода. Вот тогда мы и рефинансируем за счёт Центробанка. Если эти моногорода находятся в вотчинах, во владениях олигархов, то их необходимо нагибать. Как? Вы знаете. Это я в данном случае не вам говорю, господа, а тем, кто меня слушает и кто (так уж у него судьба сложилась) решает государственные вопросы. Нагибать. И землю отбирать. И ресурсы на производственные модули, на производственные линии выдавать и выбивать из них. Why not? Почему нет?

И, наконец, третье — протекционизм, жёсткий протекционизм. Астафьев говорил, что Александр Гамильтон, первый министр финансов США, в открытую признавал, что американская промышленность встала на ноги и развилась до того уровня, на котором она находится сейчас, во многом благодаря закрытию внутреннего рынка.

Для нас это неприемлемо. Почему? Я не понимаю! Мы под санкциями — и нам одновременно говорят: «Ну, это же нарушит нормы ВТО». Какое ВТО, мужики?! Нам объявили санкции. Нам не дают денег. Нам не дают технологий. Там и ЕС, там и США, там и Япония, там и Австралия — мать дорогая! — а мы говорим: «Это нарушит принципы ВТО». Ну не молодцы? Молодцы!

73-73-948. Ещё пара звонков. Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Владимир говорит. Вы знаете, я на бытовом уровне смотрю, ну, как обыватель: никакого кризиса нет. Люди как жили, так и живут. Например, меняют машины, перестраивают дома, членские взносы платят, не спрашивая, зачем и к чему, — живут, как и жили. Есть такое ощущение, что кризис в основном касается власти, правительства, предпринимателей, а обычный человек…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно, ваша точка зрения ясна. «Кризиса нет», — говорит нам Владимир.

Доброе утро. Слушаем вас. Тише приёмник!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Никита Александрович. У меня совсем другой вопрос — по поводу нефти. Как вы относитесь к тому, чтобы дать возможность народу покупать нефть внутри страны и за её пределами по мировым ценам и дать возможность им же перерабатывать? Каково ваше мнение?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Следующий звонок. Доброе утро… Собачка лает!

Ой, господа хорошие, очень много вопросов. Давайте перенесём всё уже в следующий час, когда наступит день. И перед тем как обсудить перипетии продолжающейся эпопеи вокруг «Трансаэро», может быть, пообщаемся на другие, не связанные с «Трансаэро» темы. Новости!

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.

Вы знаете, каждый эфир (так уж как-то получается) какой-нибудь тролль заводится у нас то ли на сайте, то ли через эсэмэски, неважно. Иногда добрый, иногда не очень. Сегодня в этой роли выступает некто Антилох. Он буквально заваливает, засыпает нас сообщениями через сайт. Сообщения самые разные, но одно из них я прочитаю. Антилох, ты добился своего — я говорю о тебе! Я не буду говорить, как Антилох обозвал человека, которому три года не давали кредит в Сбере. Антилох пишет: «Три года лбом били в ворота Сбера, чтобы получить верёвку и мыло».

Вы знаете, мне тоже не понятно. В первый год отказали — ну, кинули вас, обманули. Не кинули, точнее. Кинули — это когда, скажем, деньги не вернули, то есть вы понесли какой-то материальный ущерб. Ну, обманули — обещали, но не сделали. Ну, вруны. Что делать? Снялись, убежали бы. Да в тот же ВТБ, например, пошли бы, там тоже денег много. Или в «Альфа», или ещё куда-то. Ну какая разница? Забросили веером по десяти банкам — глядишь, в каком-то всё и выгорит. Так а зачем три года биться лбом? Непонятно.

«Уже есть опасность, что Сбербанк опять обанкротится. Пропадут „гробовые“». Нет, такой опасности нет, 39-й, спешу успокоить.

«Вы понимаете, дело в том, что вся наша экономика зиждется на обогащении узкой группы товарищей, приближённых к освоению бюджета и обналичиванию рублей. Им совершенно по барабану, как выкручивается население». Вот такое мнение есть.

«Никита, вы сегодня выступаете в непривычной для себя роли наблюдателя, внимательного слушателя и… философа, хотя эта роль всегда ваша. Даже ремарки практически не делаете».

73-73-948. Давайте я буду продолжать пребывать в этой роли. Добрый день уже. Слушаем вас. Представляйтесь. Я сегодня философ!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Олег Витальевич. В одном своём эфире вы сказали, говоря о санкциях, что с Донбасса мы не уйдём. У меня вопрос к вам такой: а как вы там оказались, что вы там делаете и почему не хотите уходить?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я сказал, что мы с Донбасса не уйдём?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, это была одна программа летом.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И она была экономическая?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, это ваша была программа, ваш был эфир, вы говорили.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, я как-то не освещаю политические проблемы в своих программах.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы это говорили про Донбасс.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Дайте мне ссылку или пришлите. Я про Папу римского ничего случайно не говорил? «Как вы там оказались, что вы там делаете и почему вы оттуда уходить не собираетесь?» Я вообще не понимаю, к чему это всё. «Мы оттуда уходить не собираемся».

Это действительно слава, ребята. Если меня называют «либеральным паном Кричевским», если мне говорят о том, что я сказал «мы с Донбасса не уйдём», — это, наверное, реально слава. Там действительно страшная история случалась в последнее время (я имею в виду Донецкий бассейн, Донецк и Луганск). Да, страшная. Там совершенно не понятна роль России в той истории. Кому-то она понятна, кому-то она не понятна. Мне, например, она не понятна. И вдруг я говорю о том, что «мы с Донбасса не уйдём»! «Вы сказали „не уйдём“. Отвечай за свои слова, баран!»

Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Меня Сергей зовут, 36 лет, Москва. По поводу кризиса хотел сказать, если можно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Молодец!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Кризис существует, и это чувствуется на обычных людях — таких, как мы. Простой пример. Я не экономист никакой, я обычный человек. Если раньше мы ходили в магазин семьёй закупаться на 5 тысяч рублей (у нас была полная тележка, и мы не считали деньги, скажем так), то сейчас приходится на ту же сумму закупаться — получается в два раза меньше. И приходится ходить с калькулятором, чтобы хватило денег на самом деле, чтобы оплатить все эти покупки. Это простой пример. И ещё следующий пример, если позволите…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Крайне коротко.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я езжу отдыхать в Вологодскую область в глухую деревню, где у людей зарплата 5–6 тысяч рублей. Если раньше они как-то выживали за счёт своего хозяйства, покупая хлеб, ту же туалетную бумагу, ещё что-то (ну, какие-то такие вещи), то сейчас это уже просто им непозволительно.И люди выкручиваются, как могут. Спасибо! Приятного вам эфира.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо и вам большое. Я с вами согласен, никаких ремарок не будет.

Добрый день. Слушаем вас. Надеюсь, и здесь тоже ремарок не будет. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Хотел сказать про кризис. Я московский таксист, зовут меня Сергей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хороший вы мой!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Заказов совершенно нет, люди обеднели. Стою уже два с половиной часа — ни одного заказа. Вот про кризис что я могу сказать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Сергей, спасибо. Значит, так, уважаемые, дорогие вы мои слушатели, пожалуйста, позвоните в службу такси и закажите Сергея. Сделайте человеку приятно! Дайте ему веру в то, что есть светлое будущее, в то, что не всё так плохо. Ну потому что у человека кризис реально — два с половиной часа без заказов. Суббота, Сергей! Суббота, время — двенадцать часов, начало первого. Откуда же заказы-то будут? А потом, денег нет у людей. Ну нет! Да и свои машины есть. 4 миллиона собственных тачек по Москве катаются. А ещё иногородние тоже приплывают. Да? Всё ж просто.

Давайте ещё один звоночек. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день, Никита Александрович. Игорь, Москва. Знаете, что хотел сказать по поводу кризиса? Все говорят, что он экономический. А почему мы не думаем, что структурный кризис, что принципиально надо менять структуру всей экономики?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что значит «структура экономики», вы можете пояснить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Структура экономики? Это то, о чём говорил президент на этой неделе или на прошлой, когда он был на космодроме «Восточный»: деньги выделяются, но не доходят до низов, они где-то оседают.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть это и есть структурный кризис?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Структура кризиса. Кризис в самой структуре власти. Вот так вот.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А! То есть надо менять структуру власти?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Наверное, да.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А как это сделать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как это сделать?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, вы же размышляете? Я, например, не знаю ответа на этот вопрос. Я не задумывался о том, что структурный кризис — это, оказывается, кризис структуры власти. Но, творчески развивая вашу мысль, хочется спросить у вас: а что надо сделать, чтобы поменять?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, например…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, давайте без примера. Вы сразу на иллюстрации. Я говорю, перебегая, перескакивая через иллюстрации: что делать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Что делать? Ну, это очень сложный вопрос. Здесь просто так не скажешь, что делать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Да всё ясно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здесь, конечно, надо дискуссии какие-то вести…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё-всё-всё! В следующий раз (я обращаюсь не только к вам, а я обращаюсь ко всем), если вы выкатываете какой-то тезис, у меня огромная просьба: сразу следом давайте рецепт по изменению ситуации, а не просто так звонить, констатировать «вот смотрите, какой я умный». Я тоже, в общем, не глупый. Ну?

На этой неделе «Трансаэро»… Да все вы, естественно, знаете, слышите, многие следят за этим. Давайте менять тему. Давайте уже от кризиса уйдём в сторону. Те, кто вляпался в «билетную пирамиду» «Трансэаро», позвоните, пожалуйста: 73-73-948. Уйдите от телефонов по поводу кризиса! Уйдите, я вас очень прошу! Мы про «Трансэаро»!

Вот смотрите, что пишет совладелец «Трансэаро», который уже и не совладелец. (А может и совладелец. Чёрт их там поймёт! Вроде как S7 продал 51%.) Я имею в виду господина Плешакова — сына госпожи Анодиной, председателя Межгосударственного авиационного комитета. Он в журнале Forbes Woman поёт осанну своей супруге Ольге Плешаковой, какая она совершенно шикарная бизнес-вумен и как «Трансэаро» ей обязано абсолютно всем. Я зачитаю один абзац:

«Мне кажется, за последние два месяца и особенно в сентябре „Трансаэро“ стала абсолютным рекордсменом по негативу в СМИ, и не только в бизнес-разряде, — это супруг, совладелец „Трансэаро“. — По моей информации, — оп-па! — да и пониманию, это организованная кампания, имеющая на самом деле много целей, хотя внешне выглядит как ритуальные танцы на телах поверженных конкурентов. Десятки очевидно заинтересованных авторов и экспертов заняты компилированием материалов и их тиражированием».

Ребятушки, вас — тех, кто купил билеты и вляпался в «билетную пирамиду», — больше полумиллиона человек (по разным оценкам — до 650 тысяч). Позвоните, пожалуйста: 73-73-948. Объясните господину Плешакову, что вы и рады бы быть проплаченными кем-то агентами, но для начала было бы неплохо денежку вернуть.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Роман. Я не совсем вляпался в данную проблему с билетами, а на самом деле работаю в компании до сих пор. Сейчас ситуация складывается таким образом, что по факту компания может выполнять свои обязанности и обеспечивать все эти полёты, но просто ввиду некоего ведения бизнеса просто не даётся возможность выполнять свои обязанности по отношению…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы в какой компании работаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В этой компании как раз и работаю.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: В какой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В «Трансэаро».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А кем, простите?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я бортпроводник.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть самолёты могут взлетать и лететь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам даже больше скажу. То обслуживание, которое осуществлялось на протяжении всей работы авиакомпании, было на высоком уровне. И разговоры по поводу старого авиапарка, на мой взгляд, совсем неактуальны. Сколько летаю, на моей памяти ни разу не было существенных проблем, связанных конкретно с безопасностью полёта.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот вам бы позвонить чуть-чуть попозже, минут через пять-семь, когда я дойду до Прохорова. Спасибо вам большое за звонок. По поводу вашего старого авиапарка. Это не мои слова и не чьи-то выдумки, это ваша же информация о том, что средний возраст самолётов — 16–17 лет в зависимости от года. Это вы сами публикуете, это никто ничего не придумал.

Давайте всё-таки по поводу тех, кто имел отношение к билетам. Давайте по поводу билетов, потому что, знаете, вот западло так говорить. Ну западло так говорить, что это «организованная кампания», что там несколько целей, что она кем-то организована и «десятки очевидно заинтересованных авторов и экспертов заняты компилированием материалов и их тиражированием». У меня вопрос: где касса? Касса где, господин Плешаков? Куда мне прийти? Ну, может быть, слушатели подскажут.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. У меня были куплены билеты (они до сих пор там находятся) на Новый год в Таиланд. Позвонил, спросил: «Что мне делать? Как вернуть деньги?» Мне говорят: «Не переживайте, с вами будет работать „Аэрофлот“». Звоню в «Аэрофлот» и говорю: «Так и так, мне сказали, что мой маршрут отдали вам». Они мне говорят: «Надо будет доплатить за троих 70 тысяч, потому что у нас дороже». Звоню в «Трансэаро», говорю: «Верните деньги, потому что я не готов доплачивать». «Трансэаро» говорит: «Мы не можем вам вернуть деньги. Обращайтесь в „Аэрофлот“». Звоню в «Аэрофлот», там говорят мне: «Акции „Трансэаро“ купил S7. Звоните в S7»…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Знаете, что я вам скажу? Вы один из тех, кого проплатили.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто кинули (мне кажется, лучше так).

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А по-простому — кинули. Вот Плешаков, например, считает, что вы «заинтересованный автор и эксперт», и вы «заняты компилированием материалов и их тиражированием».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы считаете, что вас тот же Плешаков киданул.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я просто хочу отдохнуть с женой и с ребёнком.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы знаете, сколько таких, как вы, вот ровно на Новый год?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаю. Дозвониться в «Трансэаро» очень трудно, постоянно линия занята.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. Я об этом в прошлой программе говорил. Спасибо вам огромное за звонок.

Ну ты же нагадил, мужик. Ты же реально нагадил. Ты же подставил кучу людей. Ты же поставил на грань банкротства кучу банков. Чего же ты публично говоришь о том, что сегодня это чья-то очевидно проплаченная кампания, заинтересованная и преследующая множество целей? Ведь это же не так. Ведь ты же виноват! Чего же ты перекладываешь-то со своей больной головы на мою здоровую? У меня своих болячек хватает.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. По поводу «Трансэаро». У моего товарища туристическая компания своя. Он рассказывает, что у «Библио-Глобуса», который работал с «Трансэаро», были всегда самые лучшие цены — на Турцию, куда бы они ни заходили. И многие туроператоры (Tez Tour и другие) пытались спросить у отелей, почему у «Библио-Глобуса» самая высокая цена, наверное, подозревая их в том, что они демпингуют для них. Однако все рассказывают, что «Трансэаро» просто по факту демпинговала на билетах — и только за счёт этого у «Библио-Глобуса» была цена. И вот чем закончился этот демпинг.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это та же самая пирамида, о которой мы говорили всё это время. Кстати, вы мне напомнили.

Я вчера буквально списывался со своим товарищем с Кипра. Он говорит: «„Библиков“ начали очень прижимать на Кипре». Я говорю: «А в чём заключается „сильно прижимать“?». Он говорит: «А требуют полную предоплату за отели, за все услуги». Если раньше можно было по факту расплатиться или уже после оказания услуги, то сейчас только по предоплате. «Почему?» — «Потому что вы были магистральной, якорной туристической компанией, работавшей с „Трансэаро“. У „Трансэаро“ проблемы, „Трансэаро“ фактически нет, так что будьте добры».

Что касается разговоров о том, что «библики» и «Трансэаро» таскали на Кипр десятки килограммов наличных, — я в это, в общем-то, не очень верю. Хотя говорят, что «Библио-Глобус» совместно с «Трансэаро», точнее, с учредителями (ну, говорят так), купили несколько отелей на Кипре, причём отелей класса «люкс». Ну не знаю, верить этому или нет. Шувалов же сказал, что правоохранительным органам было бы неплохо посмотреть, как там дела. Вот посмотрят — может, что-нибудь интересное узнаем.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Я звоню к Кричевскому. Вы меня слушаете?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. А что вы хотели сказать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас был разговор про изменяемость структуры. У меня сосед умер, кладбище рядом, и на кладбище места не находят рядом с родителями его жены. Вы представляете, какая ситуация? И им приходится (это деревня Измайлово) за 40 километров в Дмитрове хоронить. Изменить структуру! Почему не позвонить, приехать, проверить? Почему там не заплатил кто-то за кладбище? Почему такая ситуация? Какую рану нанесли его жене, которая не могла похоронить мужа рядом со своими родителями!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое за звонок. Я сегодня не только философ, но и громоотвод, как видите. А что делать? Что, отключать эту женщину? Нет, нельзя.

Прохоров на этой неделе выступил, буквально за несколько часов до того, как S7 заявила о том, что договорилась о приобретении 51% «Трансаэро» у Плешакова. Я прочитал его пост в «Живом Журнале». Пост называется «Судьба „Трансэаро“ — тест на зрелость Правительства РФ». Суперски, да?

Я цитирую: «Удивительно, но инициатором банкротства выступает государство, хотя именно оно в итоге несёт основные потери, <…> выступает не как стратег, рачительный хозяин и старший партнёр, а как слепая акула, подавая сигналы рынку об окончательной победе государственной экономики над частной и готовности „палить“ свои деньги и деньги граждан на достижение сиюминутных результатов». Это говорит Прохоров, это висит у него в «ЖЖ».

Дальше читаю: «Мировой опыт…» Это вообще кошмар! Ребята, я не знаю, как он до сих пор гуляет вообще и где он гуляет. «Мировой опыт знает удачные и неудачные примеры участия государства при работе с проблемными компаниями». Ну, это правда.

А теперь смотрите: «Возьмём кризис 2008 года в США, — пошло сравнение российского правительства и американской администрации, — где на примере General Motors и Citibank мы увидели эффективные решения чиновников с сохранением компаний, рабочих мест и значительным дополнительным доходом в бюджет. Немало знает мировая история, в том числе и новейшего времени, успешных примеров спасения авиакомпаний».

То есть тупорылое российское правительство ни фига не умеет работать, тупо банкротит компанию, а «Аэрофлот», как пишет господин Прохоров, «первоклассный рейдер». Только при чём тут рейдерство, я не понял. Прохоров, очевидно, не отличает национализацию от рейдерства. То есть переход права собственности либо обратно к государству от госкомпании, либо же рейдерство — это переход собственности, активов от одного негосударственного физического или юридического лица к другому, то есть противоправное перераспределение прав собственности. В истории с «Трансэаро» в чём заключается рейдерство либо национализация? В тех самых международных маршрутах, которые будут теперь распределяться среди других участников рынка? Или в стареньких самолётах, от которых «Аэрофлот», как он сказал, будет отказываться? В чём заключается рейдерство? Может быть, это новое прочтение этого термина?

Я не знаю, как он будет теперь отмываться и какова будет сатисфакция. Но мне представляется, что сравнивать российскую государственную власть с американской, да ещё приводить в пример General Motors — компанию, которая стала банкротом… В 2008 году она перешла к государству. Правда, не только к государству, а там были ещё акции у профсоюзов, у частных лиц, не суть, но определяющим стратегом было государство. Как можно ставить в пример General Motors, да ещё сравнивать General Motors и «Трансаэро» — компанию, которая выстроила «билетную пирамиду»? Звонил наш слушатель и рассказывал, что он не знает, как получить деньги. А «Аэрофлот» говорит…

Я ведь, кстати, предупреждал вас летом: «Ребята, это очень сильно смахивает на „билетную пирамиду“. Смотрите, не вляпайтесь, потому что по таким ценам не летают». Это был эфир то ли в конце июля, то ли в начале августа, сейчас не помню. Практически слово в слово говорил. Но не послушались. «Потому что мы умнее, потому что мы уж во всяком случае успеем вскочить на подножку в самый последний момент. Так же всегда бывает?» Вот она — халява!

73-73-948. Добрый день. Слушаем вас. Алло!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. Смотрел на днях новости: стоит министр транспорта и лыбится, потому что «Трансэаро» перестало существовать. Ну это идиотизм полнейший! То есть его прямая обязанность — не допустить этого любыми способами, чтобы люди не пострадали, а дальше разбирайтесь со своим «Трансэаро», как хотите. А он стоит и лыбится! Ну просто идиотизм!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Может быть, ему просто хорошо, и поэтому он лыбится? А что касается «не допустить этого». А как он может советовать и наставлять частную авиакомпанию, да ещё с такой спиной в лице госпожи Анодиной?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так в этом их основная обязанность — контролировать и отслеживать такие вещи.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Какая? Это частное лицо! Это рынок! Как он может наставлять? Как может советовать? Как он может указывать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это же не палатка у метро, которых миллиард. Этих компаний две-три на всю страну. Неужели сложно отследить? Элементарно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да в том-то всё и дело, что они приходят и говорят: «Вот наша бизнес-модель. Ведь вы же нам говорили, что у нас всё будет хорошо в стране, вы же обещали».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы же сами только что сказали, что вы в эфире предупреждали людей. Вы знали об этом…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ой, господи боже мой! Я знал об этом? Как я мог знать об этом? Я предполагал. Я не Господь, я не пророк. Я предполагал, что всё это рано или поздно кончится бэмсом. Это кончилось бэмсом рано.

По поводу того, что «Трансэаро» мог бы летать и сейчас. Его в начале сентября начали «ставить на бетон» — то ли в Петропавловске-Камчатском, то ли в другом аэропорту Дальнего Востока отказались заправлять в долг (там долг больше миллиарда). Отказались, просто сказали: «Нет. Для вас нет. Всё». Как они тогда улетели, я не знаю. Но ещё бы несколько дней, и всё это бы рухнуло к чёртовой матери. И правительство было поставлено перед фактом.

А то, что они денег набрали, и Прохоров в том числе является кредитором «Трансэаро», — так это второй разговор. Но в этой ситуации выходить и говорить о том, что а) кампания проплаченная и б) государство в лице Правительства России у нас, простите, тупорылое, мне кажется, как-то не очень здорово. Скажите проще. Они, собственно, и говорят: «Да дайте вы денег „Трансэаро“, чтобы они погасили свои долги и по-новому выстраивали „билетные пирамиды“. Пусть они возят, как они и обещали. Это же не палатка, в конце концов. Это же системообразующая компания. А сколько у нас таких?».

Давайте прерываться на новости. После новостей давайте о приятном — о том, что в Москве появляется новый мобильный оператор.

НОВОСТИ

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И ещё раз здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.

Несколько сообщений. По поводу закономерности краха «Трансэаро» не будем. Вот написали через сайт: «С нетерпением жду, когда про „Трансэаро“ будут говорить, что это политический заказ». Ну да. Кстати говоря, очень удобная будет история для того, чтобы спешно покинуть границы своей некогда любимой Родины.

Есть разные мнения по поводу того, зачем S7 понадобилось покупать компанию-банкрота, у которой долгов на четверть триллиона рублей, и долгов, которые она если и отдаст, то только в том случае, если у нас будет жуткая инфляция и цены вырастут не в разы, а на порядки. Есть разные версии.

В основном закулисные знатоки склоняются к тому, что за этим шагом S7 стоит «Альфа-Банк». То есть возможность хоть что-то получить взамен тех денег, которые в «Трансэаро» застряли и которые, скорее всего, не вернутся — на то время, пока Сбер не начнёт процедуру банкротства и не посадит туда своего управляющего, потому что сейчас уже понятно, что банкротить будет Сбер. Естественно, в этих условиях «мелочёвка» (ну, по сравнению с крупными банками — такими, как ВТБ или Сбер, например) — тот же прохоровский «МФК», «МКБ», «Абсолют-банк», «Новикомбанк» и другие банки пожиже — они, конечно же, если и получат, то «сущие копейки».

«Альфа» решил вот так сыграть. В принципе, в этом есть свой смысл. Не знаю, насколько это удастся воплотить, потому что слишком уж серьёзные силы стоят за теми, кто сегодня приступил к реализации… Я бы даже не стал говорить, что это там какая-то «дербанка» идёт. Почему? Потому что слишком много денег зависает и у Сбера, и у ВТБ, и самое главное — у «ВЭБ Лизинга», у «Сбер Лизинга» и у «ВТБ Лизинга», потому что куча самолётов была в лизинге.

Что касается «Аэрофлота», «первоклассного рейдерства» и так далее. «Аэрофлот» сказал сразу: «Из 104 (или 106) самолётов возьмём 30 от силы. Остальное вернём лизингодателям». А я предполагаю, что за каждым лизинговым договором стоят конкретные коммерческие, финансовые интересы совершенно конкретных лиц. Это никому не интересно, поэтому банкротить будут государственные организации. И «Альфа» тоже не успел опередить Сбер в отношении процедуры банкротства «Трансэаро» — и решил сыграть через S7. Это версия.

Наконец, давайте последнюю тему… Кстати говоря, по поводу курса. Владимир Карпов вам объявил, что курс меньше 62 рублей? Многие из вас верят в то, что в двадцатых числах наступает период налоговых выплат, что действительно имеет место быть. Это и НДС, и налог на прибыль, и налог на добычу полезных ископаемых. Действительно все эти налоги выплачиваются с 20-го по 28-е. Но если посмотреть остатки коммерческих банков на вчерашнее число, вот по итогам вчерашнего дня, то это 1 триллион 700 миллиардов. Обычно остатки в районе триллиона. Что это значит? Это значит, что компании, которые продавали валюту на бирже, чтобы заплатить рубли в бюджет, уже это сделали, и вот эти 700 миллиардов (а то и триллион, может быть), в принципе, уже лежат, уже готовы к тому, чтобы по факту (сегодня же у нас 24-е), скажем, 26-го, 28-го либо 27-го заплатить и перевести в бюджет. А дальше — ноябрь. А потом — декабрь.

А что такое декабрь? Декабрь — с одной стороны, это выплаты по внешним долгам. Я подозреваю, что во многом это выплаты самим себе. Тем не менее договорные обязательства надо соблюдать — как бы хорошая мина при плохой игре. Всё равно, если ты не заплатил сам себе (формально ведь это же иностранная компания), то у налоговых органов моментально возникнет вопрос: «А почему ты не платишь?». А как признаться, что это моя фирма и печать лежит у меня в сейфе дома? Так вот, платить будут.

А второй момент по декабрю — это исполнение бюджета на 2015 год, потому что там тоже много желающих наконец-то получить свои деньги. Мы традиционно рассчитываемся в последние дни декабря.

Это я к чему? Это я к тому, что значительная часть денег, несмотря на достаточно серьёзные усилия по регулированию валютного рынка, окажется на том самом валютном рынке и будет играть против рубля. Не исключаю, что это начнётся буквально с понедельника. Давайте посмотрим. Говорю, что 1 триллион 700 миллиардов — это как-то много по сравнению с текущей практикой, и это говорит о том, что те, кому надо было, валюту уже продали. Следовательно, в понедельник (а тем более во вторник) валюты будет уже меньше, и эта временная стабилизация прикажет долго жить.

Я могу ошибаться. Я вообще за то, чтобы доллар стоил 62 рубля, 63 рубля, ну пусть даже 70 рублей, но стоил долго. И бизнес бы ориентировался на эти 62, 63 или 70, планируя хотя бы на полгода вперёд.

И, наконец, последняя тема. Она посвящена новому мобильному оператору — Tele2. 73-73-948. SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Позвоните, пожалуйста, те, кто уже воспользовался услугами нового мобильного оператора. Сегодня у нас столичный рынок фактически поровну поделён между «ВымпелКомом» (34%), МТС (34%) и «МегаФоном» (32%). А Tele2 как дискаунтер выходит и обещает цены на 20–50% ниже, чем у компаний «большой тройки». При этом Tele2 ставит себе задачу по первости — овладеть 10% московского рынка. К настоящему моменту, как пишут, «компания построила 5 тысяч базовых станций 3G и 2 тысячи —стандарта 4G, которые должны охватить покрытием 90% жителей в столице и 75% жителей в Подмосковье». Tele2 — чрезвычайно популярный оператор в средней полосе России, потому что он действительно является недорогим оператором. А после того, как Tele2 объединился с «Ростелекомом», он ещё получил официальный, практически государственный статус.

73-73-948. Добрый день. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Георгий зовут. Я живу и работаю в Москве, но родом как раз из региона, где Tele2 давно уже есть. Там пользуются люди, конечно. И на первоначальных этапах для городских жителей связь достаточно дешёвая, интересная. Но стоит сделать шаг влево, шаг вправо за город — соответственно, уже ничего не ловит, Интернет не ловит. Я вспоминаю начало 2000-х, по-моему, это был 2002–2003 год. Когда «МегаФон» заходил на рынок, они тоже сильно демпинговали.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То же самое было, практически то же самое, согласен.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, один в один. Я помню, что я тогда на «МегаФон» перешёл, потому что это было действительно очень дёшево, я был студентом в те годы. А сейчас «МегаФон» занимает 33%. Я думаю, что Tele2 поможет ребятам, троим гигантам, рынок разделить, но это будет, я думаю, лет через пять-семь-десять.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ха-ха-ха! Я же вам не зря сказал, что за Tele2 стоит «Ростелеком». Будет вам «можно ли пройти?», «можно ли подвинуться?». Сейчас!

312-й: «А я как раз вчера стал счастливым обладателем Tele2. Сигнала нет вообще. И это Москва. Николай».

73-73-948. Слушаем вас. Tele2 звонит! Я чувствую —Tele2! Есть! Давайте следующий звонок, это не Tele2. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте. «МегаФон»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я на «Билайне» сижу, но в регионе у меня Tele2, мы используем его как домашний. Абсолютно удобная компания. Подключили пять лет назад тариф: на исходящие, куда бы вы ни звонили, 1,5 рубля, а по Тверской области, по-моему, 15 или 20 копеек. Пустили в Москву — теперь я не знаю. Надо к ним идти и спрашивать, где московское подключение делать…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё! Вот это «соплежуйство»… Слушайте, я же поставил конкретный вопрос перед вами: позвоните, пожалуйста, те, кто уже пользуется, те, кто купил. У меня пока одно SMS-сообщение о том, что не слышно нифига, хотя это Москва. И не поймёшь ничего. Вот один звонок с Tele2 у нас, мы его поймали. А сейчас звонят люди, которые рассказывают о том, что Tele2 в регионах — это очень удобно, выгодно и вообще отлично. 968 —первые цифры, префикс.

Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы кто?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я Сергей, живу в городе Сочи. Не смотрите, что я с московского телефона набираю, просто командировочка. Tele2 купил пару лет назад — дерьмо дерьмом! Ничего другого не скажешь просто.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Sochi forever! Не скажите, не скажите. Я по отзывам близких товарищей знаю, что Tele2 у них в регионах, именно в средней полосе, — это самый популярный мобильный оператор.

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Никита Александрович, добрый день. Это Абдул из Москвы. У меня был сертификат — поехал, взял. В общем, я узнавал их тарифы. Я вам скажу, что абсолютно невыгодные.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну что за сволочизм, а? Они же обещали на 25–50% ниже.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Примерно приведу. Хотите?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Давайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 100 рублей у них получается тариф. Рубль — звонок по России. Я плачу 3 рубля в сутки на МТС и по России я могу звонить каждый день по полтора часа. Это же невыгодно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ой, я не знаю. Если вам это невыгодно, так зачем вам Tele2?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, я покупал телефон, мне дали сертификат. Думаю: ладно, возьму, попробую. Ничего не ловит…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошо. Вы мне скажите, при каких обстоятельствах вы готовы перейти в Tele2?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я им оставил свои комментарии. Они могут выйти на рынок, если сделают дешёвые международные звонки. От них только звонить в Узбекистан дешевле, а в остальные страны СНГ не дешевле. Я им сказал: «Если вы сделаете дешёвые звонки по СНГ, на этом можно делать деньги, это факт».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое. Ну да, если Tele2 слышит, видите, вам советуют с Узбекистаном, например, сделать дешевле — и гастарбайтеры будут вас вообще расцеловывать.

Вот что мне кажется. Кризис — не самое удобное время заходить на новый рынок, да тем более на такой устоявшийся, как московский. Ведь очень многие телефоны сегодня привязаны к другим сервисам, и по многим телефонам можно заходить не только в социальные сети, но и на pgu.mos.

977 префикс! Включаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот вам и звоночек с Tele2.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да-да-да! Я понял, почему вас поставили.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, взял симку три дня назад. Я сейчас нахожусь за 60 километров от МКАДа.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что вы там делаете вообще?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я живу.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А! Извините. Ну как?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я специально смотрел карту покрытия. У меня фишка в чём? Я брал Tele2 по двум причинам. Первая — у меня тёща с тестем живут аж в Белгородской области, и звонить им по рублю за минуту ну как-то совсем дёшево. Второе — я к ним туда периодически наведываюсь. Роуминг за 3 рубля в день при бесплатных входящих и за 2 рубля исходящие по всей России — это мне дёшево.

У меня была белгородская теледвушная симка, и я могу сказать так. Я ездил в Харьков (это было, по-моему, два или три года назад), и из Харькова с теледвушной симки я в Москву звонил дешевле, чем с мегафоновской из Нижнего Новгорода в Москву. То есть для меня разница, конечно, ощутимая.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Мы вообще владеем ситуацией, где Харьков, а где Нижний Новгород.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По качеству связи. Конечно, единственный минус — это отсутствие 2G-сети в Московском регионе. Но при выезде за пределы Московского региона в ту же Рязанскую область, в Тульскую область…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Там уже охват пошёл.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Калужской не помню точно про покрытие. Там уже 2G есть. 3 рубля в день я буду платить за опции. Плюс мне первый месяц подарок от них идёт: 75 Мегабайт в день интернета на халяву, а потом 5 рублей в день. Я, конечно, всё понимаю, но это же 150 рублей в месяц.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое за звонок. Смотрите, я же вам зачитывал уже пресс-релиз, что компания построила 5 тысяч базовых станций 3G и 2 тысячи станций 4G, которые должны охватить покрытием 90% жителей в столице и 75% в Подмосковье.

Почему не слышно-то, господи боже мой? 73-73-948. При каких условиях вы измените МТС, «Билайну», «МегаФону» и перейдёте в Tele2? Что подвигло вас к тому, чтобы перейти на Tele2? Вот молодой человек только что звонил и популярно нам растолковал, причём звонил с того самого Tele2.

Добрый день. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Это кто?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: В рифму отвечать не буду!

Давайте 925. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. По поводу Tele2 сейчас можно?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Зовут Валерий меня.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Меня Никита зовут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Меня слышно?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, приёмничек потише.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Честно скажу. Жена телефон купила с этим номером. Связь (не в эфире сказано) отвратительная!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нельзя говорить плохие слова в эфире! Запомните это.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не говорю плохие. «Отвратительная» — это разве плохое слово?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Пограничное — давайте так.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, не нравится.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Знаете, Tele2 не червонец, чтобы всем нравиться! Вот купили — ждите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А чего ждать-то? С моря погоды, что ли?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё наладится! Вам что сказали? «Пик кризиса пройден». Понятно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да какой пик кризиса? Он ещё идёт, и мама не горюй какой!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вам было сказано, что кризис кончился! У нас на следующий год не 2 триллиона 330 миллиардов антикризисный фонд, а всего 150 миллиардов. Это значит что? Это значит, что кризису уже кранты! Так же и Tele2…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А, Tele2 тоже будут кранты?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет! Не сегодня-завтра он начнёт работать лучше, чем сейчас. А то «отвратительно»…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А смысл менять? Фиг на фиг менять — время зря терять. Есть «МэТэСэ», есть «Билайн», есть «МегаФон». Ну нафига он нужен, этот Tele2? Для чего? Если бы вообще копейку стоила минута — да. А так чего? Чего он может, этот Tele2?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ах, какое у вас хорошее настроение! Какой вы хороший всё-таки, оптимистически настроенный человек! Горжусь вами и люблю вас! Говорю это без ложной скромности (в хорошем, конечно, смысле).

Добрый день. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Никита.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте. 926 — это «МегаФон»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это у меня Yota, я просто перевёл, у меня тариф «МегаФона». Я бы пользовался Tele2, наверное, но оно никогда не сможет составить конкуренцию на моём планшете Yota, потому что у меня абсолютный безлимит за 440 рублей и 100 минут разговоров.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Смотрите: «400 рублей: безлимит, интернет-связь 4G до 100 километров», — это тариф Tele2, это 013-й сообщает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не знаю, как у них безлимит. На Yota я выбивал за месяц на своём планшете 43 Гига, и ограничений по скорости не наступало.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, Yota — это известный оператор. Причём понятно, что это оператор для Сети. Спасибо большое.

«РТК скупил немало региональных провайдеров». Ну да, это известно. «„Ростелеком“ — владелец магистральных каналов связи». Вот ближе: «„Ростелеком“ — аналог „Газпрома“». Вот молодец! «Покупайте акции Tele2 на взлёте». Антидот, молодец!

Я же говорю: ребята, Tele2 — и Tele2, ну и бог бы с ним. Но кто у него за спиной? «Ростелеком». А «Ростелеком» — это кто? А это тот, кто у нас во многом монополист в области связи. Его молодой и неопытный министр связи и массовых коммуникаций по неопытности пытался чуть-чуть подприватизировать, так ему по ручкам его шаловливым так дали, что, мне кажется, до сих пор болят. А может, я и ошибаюсь.

Добрый день. Слушаем вас. Только не молчите!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день! По поводу Tele2. Как вы помните, выходил МТС с ужасным покрытием. Пережили — и теперь пользуемся. Выходил так же «МегаФон», тоже была связь для гастарбайтеров, как вы помните, 15 лет назад. Наверное, когда выровняется Tele2, тогда уже с покрытием будем. Когда с нормальным покрытием, тогда и будем выбирать. Если бы красивые номера были по доступным ценам у них, можно было бы уже сейчас покупать. 500 рублей просят за никакие номера. Более или менее красивые номера стоят уже больше 60 тысяч. На сегодняшний день смысла не вижу с этим покрытием и с этими ценами.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое. Вы знаете, я не вижу смысла почему? Потому что мой номер привязан к очень многим социальным всяким службам, которые в том числе и через Интернет работают. Элементарно — даже те же парковки. Дело не в этом, это можно перевести всё, не так сложно. Не об этом я хотел сказать.

Я хотел сказать о том, что Tele2 (с учётом того, что это «Ростелеком»), по сути, является «дочкой» госкомпании, а «дочка» госкомпании имеет очень большие возможности для получения долгосрочных кредитов для вложений. Tele2, естественно, по неопытности сажает ошибку одну за другой. Ну, то же самое было и с «МегаФоном». То же самое было в 90-х и с МТС. Да любой, кто осваивает новый рынок (а рынок Москвы — это крайне специфический и очень консервативный рынок), наверняка будет сажать ошибочки. Я не хочу выступать адвокатом Tele2, я хочу спросить: как вы ощущаете, как вы чувствуете себя с новым оператором Tele2?

Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Когда узнал, что за Tele2 стоит «Ростелеком», теперь ни при каких условиях покупать не буду, потому что…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не покупайте. Без «потому что».

73-73-948. Алло! Tele2 пошло! Пошло Tele2! Да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Tele2. Наверное, плохая связь, да?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да как вам сказать? Я вас слышу отлично. Слушайте, сейчас обвинят в том, что я лоббирую Tele2!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я тоже не лоббирую, я просто пробую, я всегда пробую. Кстати, я «МегаФон» самым первым попробовал ещё в 2000 году, когда он в Москву только прорывался.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И качество было отвратительное, естественно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да нет, я бы не сказал. Меня грело то, что все входящие бесплатные (если люди забыли). И про «МегаФон» тоже плохое говорили, говорили: «Да ладно, провалится, и так большие игроки есть». Всем места хватило. И Tele2 хватит. У тёщеньки моей в Рязанской области Tele2.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: «Обязательно перейду на Tele2, но вторую симку от „МегаФона“ иметь всё равно необходимо, по крайней мере пока».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня ещё калужский Tele2 есть, там выгодный тариф. По России я путешествую, там даже меньше рубля все вызовы, кроме домашнего региона. Так что выбрать есть из чего. Но двухсимочный телефон, конечно, надо иметь.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. Спасибо вам за звонок. Антидот пишет: «Никита, я вам из-за хорошего отношения по акциям Tele2 написал, а вы всем бабахнули. Зачем? Это же поднимет спрос на акции Tele2». Эх, народ!

Алло!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Раньше, я помню, в середине 2000-х был ещё какой-то номер «5 копеек». Куда он сейчас делся?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ой, я не знаю!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня подруга просто купила — и всё, и не звонила.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И ни подруги, ни телефона?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, подруга-то есть, а телефон, именно SIM-карта, которую она купила, там вообще никакого покрытия, ни Интернета, ни связи — ничего не было. И вот я хочу узнать, куда эта часть «5 копеек» делась и кому она принадлежит? Либо «МегаФону», либо «Билайну» — непонятно!

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так вы же не можете вспомнить, чья это симка, а спрашиваете у меня.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А непонятно, никто не знает.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно.

Вот видите, как у нас оказывается? Не всё так плохо! Люди и Tele2 пробуют, и рязанскую, калужскую и белгородские симки имеют, и новые опции осваивают. Не так уж всё и плохо, господа. А то ведь начинали за упокой: «кризис-шмизис», «всё у нас плохо, всё у нас ужасно», «катимся мы в тартарары, и дальше будет только хуже». Ну да, дальше будет хуже. Но, с другой-то стороны, видите, есть и что-то положительное, что-то позитивное. Позитивное — это у нас новости от «Говорит Москва», которые буквально через несколько секунд вам зачитает горячо любимый Владимир Карпов. Я же с вами прощаюсь.