-
"Антикризис с профессором Кричевским" от 21.11.2015
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва», 94.8 FM. В студии я — Никита Кричевский. Категорически приветствую вас!
Нечасто нам в последние субботы доводится быть вместе по субботним утрам. Поводы сплошь грустные, сплошь трагические. В памяти ещё жива катастрофа нашего лайнера над Синаем. Неделю назад произошли страшные события в Париже. Будем надеяться, что эта печальная череда продолжена не будет и мы будем с вами видеться более регулярно в сравнении с тем, что было в последние две-три недели.
Итак, господа хорошие! 73-73-948 — напоминаю, это телефон для прямой связи. SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Электронные средства коммуникации вы точно так же знаете, наверняка наизусть: govoritmoskva.ru — это для писем через сайт; через Twitter — это govoritmsk.
Темы для сегодняшнего обсуждения я выбрал следующие. Прежде всего, внешнеэкономические события, безусловно, самые главные и животрепещущие — это взаимоотношения в сфере экономики с Украиной.
Дальше мы поговорим (вот это будет бомба, я вас предупреждаю сразу, это будет через полчаса) о том, что скрывается за заморозкой единого налога на вменённый доход. Там очень интересная история, и я вам гарантирую — вы о ней не знаете. Ну, может быть, кто-то из особо дотошных посмотрел на думском сайте законопроект, который внёс депутат Андрей Макаров (и то не уверен, что понял).
Далее мы будем говорить, естественно, о дальнобойщиках. Эта тема у нас в своём развитии перекочевала с того эфира, который был должен состояться неделю назад.
Ну и наконец, мы будем разговаривать о потерях госкомпаний вследствие приостановки лётной деятельности компании «Трансэаро», господа. Там история не менее интересная, потому что в последние дни, может быть в последние недели, потихонечку начали всплывать данные, цифирь о том, кто, сколько и почему потеряет. Цифры огромные, предупреждаю сразу. Но, замечу, они несколько меньшие в сравнении с тем, что депутат Макаров подарит на предстоящие два года российским олигархам, если законопроект, который он внёс на рассмотрение в Госдуму и где первым пунктом идёт заморозка ЕНВД, всё-таки будет принят. Но это будет дальше, а пока давайте об эмбарго и о долге Украины перед Россией.
Вчера вечером появилось сообщение о том, что МВФ таки признал этот долг официальным, то есть признал то, в чём особо не сомневались. Для меня, например, во всё время обсуждения этой проблемы было нонсенсом, когда нам говорили о том, что долг Украины перед Россией — это такой же коммерческий долг, как долг, например, перед американским частным фондом Trampling Templeton… или Franklin Templeton. Я сейчас точно уже не помню. Это не принципиально. Таких фондов, скажем, «-цать», и все эти фонды вдруг поравнялись в своём статусе с самым большим государством в мире, то есть с Россией (по крайней мере, по территории). Мне это было непонятно.
Вчера МВФ мои сомнения подтвердил, признав, что долг Украины перед Россией — долг официальный. При этом мы с вами знаем о том, что неделю назад президент Путин предложил, на мой взгляд, весьма интересные условия для реструктуризации этого долга, а именно: ничего не платить в этом году, а в следующем и в последующие два года заплатить по 1 миллиарду долларов ежегодно, но при условии гарантирования выплат Америкой, Евросоюзом или каким-либо из авторитетных финансовых институтов. Ну, чтобы, грубо говоря, была бумажка, которую можно было бы положить на стол, если, к примеру, в конце следующего года Украина первый миллиард не перечислит.
Есть ли деньги у Украины или нет — такой вопрос не стоит, потому что деньги у Украины есть. Деньги есть и у Центрального банка, деньги есть и в результате размещения еврооблигаций, которое Украина успешно завершила в последние дни. Это более 12 миллиардов долларов. По другим данным — порядка 15 миллиардов долларов. Ну, не суть. Вот такое предложение есть. Украина, естественно, говорит о том, что «мы ничего возвращать не будем», пусть Россия встаёт в один ряд с Franklin Templeton и занимает подобающее ей место.
Были, конечно, в этой истории и огрехи с нашей стороны. Например, мы вовремя не заявили о том, что этот долг государственный. Было и такое. Ну, на мой взгляд, это не более чем оплошность, которую, конечно же, не стоит возводить в степень и говорить: «Раз вы не заявились вовремя, то ваш долг коммерческий. И вы должны простить нам 20% этого долга и пойти на условия, которые приняли другие — частные, замечу — инвестиционные фонды».
Не идём. Не идём хотя бы потому, что эти 3 миллиарда долларов были выделены из средств Фонда национального благосостояния, который, я напомню, создавался в первую очередь для того, чтобы поддерживать в удобоваримом состоянии финансовую устойчивость российской пенсионной системы, то есть это деньги нынешних и будущих пенсионеров. Ну, не более чем. То есть, если продолжать эту логическую цепочку, то можно сказать: «Уважаемые господа, в следующем году мы будем вам платить пенсию, предположим, — утрированно, совсем уж приземлённо — на 20% меньше, потому что с Украиной у нас возникли проблемы». Ну ладно, не на 20%, а на 10%, — суть от этого не меняется. Вы понимаете, что на подобные условия реструктуризации российское руководство пойти не может.
У меня к вам вопрос, давайте обменяемся мнениями: после того как МВФ заявил об официальном статусе долга Украины перед Россией, насколько выросла вероятность того, что в предстоящие две-три недели Украина сделает определённые шаги нам навстречу и, предположим, примет условия, попросив гарантирование этого долга, предположим, Соединённые Штаты, которые до сих пор ответа ещё не дали? 73-73-948.
Доброе утро.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Алексей, Москва. Я думаю, учитывая последнюю ситуацию, что те, к кому мы обратились — США, Европа…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Очень плохая связь. Покрутитесь вокруг оси. Ай, ай, ай! Ну уж извините нас.
Сообщение с сайта: «Если продолжать эту линию, то тогда всех, кто дал этот кредит Януковичу, надо сажать. Взяли привычку лезть в карман пенсионерам. Пусть со своих зарплат выдают кредиты», — Юрий. Вот такая точка зрения, такая позиция есть. Но я не вполне понимаю, почему нужно сажать тех, кто совершенно официально, законно, легально выкупил облигации на 3 миллиарда долларов на Ирландской бирже. Это совершенно легальная операция. Это фактически кредит, который был выдан под 5% годовых в качестве купонного дохода. Да, можно попенять на то, что кредит можно было выдать не под 5%, а под 10% годовых. Но, как мы с вами понимаем, очень часто в подобные отношения вмешиваются внешнеполитические интересы, и это тоже правильно.
С другой стороны, дорогой мой Юрий, ставка LIBOR по долларам США в настоящее время составляет, если мне память не изменяет, приблизительно 0,93% в год, то есть менее 1%. Мы же отдали под 5%. Вопрос: проиграли или выиграли? И здесь мы понимаем, что дополнительным стимулом, дополнительным мотивом для того, чтобы выдать эти деньги именно под этот процент, были как раз те самые внешнеполитические интересы, о которых мы не то чтобы не вспоминаем в последнее время, но мы их имеем в виду, что называется, по умолчанию.
Доброе утро. Слушаем вас. Представляйтесь.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Владимир, Москва. Скажите, Никита, вы помните, как мотивировал наш президент возврат Крыма в состав России, когда его упрекали в том, что нарушены обязательства со стороны Российской Федерации блюсти территориальную целостность Украины?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы сейчас говорим о долге, а не о Крыме.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, а это очень тесно связано.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я не считаю, что это как-то связано.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что сейчас, когда речь идёт о долге, говорят, что это долг государственный, то есть государства Украина. Но ведь тогда наш президент сказал, что Россия брала обязательства перед одним государством, а теперь мы в лице Украины имеем нечто совершенно другое. Так может быть, необходимо, вспомнив об этом, сказать: «Ну что ж, того государства, которому мы давали, уже нет — и взять не с кого».
Н. КРИЧЕВСКИЙ: У меня к вам огромная просьба… Я запомнил ваш телефон, он заканчивается на 33.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну и что?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Найдите, пожалуйста, точную цитату из Путина, перезвоните — мы вас выведем в эфир, и тогда будем уже отталкиваться от первоисточника. Потому что в вашем изложении это даже не нарратив (то есть не изложение), а метанарратив (то есть изложение уже изложенного), то есть вы где-то слышали это. Ну потратьте пять-десять минут, поищите в поисковике — и тогда уже будем разговаривать.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хорошо.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: А пока давайте примем следующий звонок.
Доброе утро.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. А правильно ли я понимаю, что Украина разместила облигации с доходностью 5% в год, а теперь мало того, что процент по этим облигациям не платит, так ещё и отказывается выкупать их обратно?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, вы неправильно понимаете.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы не могли бы разъяснить?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Украина регулярно, в срок оплачивала как раз те самые проценты, тот самый купонный доход, о котором мы говорим. Она перечисляла деньги, здесь проблем нет. Деньги-то были небольшие — в районе 75 миллионов долларов, насколько я помню. Может быть, цифра немного отличается. Факт тот, что она это делала с завидной регулярностью, и здесь у нас претензий нет.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То есть факт выкупа они блокируют? Они не хотят выкупать обратно?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Факт погашения этих облигаций, потому что их срок истекает в начале декабря этого года. Эти деньги выдавались на два года. То есть смысл облигаций… Этих выпусков было несколько, и российский выпуск — это один из. А всего облигаций было выпущено на 15 миллиардов долларов. Наш выпуск, если мне память не изменяет, один из восьми, а остальные принадлежат другим — преимущественно частным — инвестиционным фондам. Мы же были единственным государством, которое пошло по пути выкупа облигаций Украины — облигаций, которые она регулярно в плане купонного дохода погашала.
Но повторяю ещё раз: начало октября, если мне память не изменяет, простите, начало декабря, 8 декабря — это раз тот срок, когда Украина должна деньги вернуть в полном объёме, то есть в размере 3 миллиардов долларов. Деньги есть? Есть. Они есть у Минфина, они есть у Нацбанка Украины. В конце концов, есть деньги, которые Украина получила от размещения своих евробондов, и это тоже надо иметь в виду.
Нет желания, нет стремления, нет воли выполнять свои обязательства, потому что риторика украинской стороны сегодня очень простая: «Мы ведём войну с Россией. Россия — агрессор». При этом посольства Украины в России работают, при этом внешнеэкономические отношения с Россией не ликвидированы. Ну и вообще мы катаемся. Здесь полно украинцев, которые работают, и много русских ездят туда. То есть какая-то странная война происходит: с одной стороны, вроде бы как Украина ведёт войну с Россией, с другой стороны — всё как было, так и осталось (может быть, с некоторыми изменениями). В конце концов, можно было бы выгнать из Киева Зурабова, прийти и сказать: «Михаил Юрьевич, вы знаете, мы ведём с вашим государством войну, поэтому — пошёл вон!». Но ничего подобного не происходит.
Доброе утро. Алло.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Доброе утро. Я за то, чтобы миллионеры, которые получают каждый день по миллиону, и спонсировали бы этот, как говорится, бедлам.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Правильно. Спасибо вам большое.
Давайте перейдём ко второй теме касательно Украины. На этой неделе было несколько информационных сообщений о том, что с 1 января 2016 года — после того, как вступает в силу экономическая часть соглашения об ассоциации Украины с ЕС — Россия вводит ответные меры, а именно: продовольственное эмбарго на украинскую аграрную продукцию и повышенные пошлины на продукцию не аграрного сектора. Я не буду вам вновь вспоминать, напоминать о том, какие были слова сказаны нашими чиновниками, вы их наверняка слышали. Я вам приведу только два высказывания со стороны украинского правительства.
Первое высказывание — это премьер-министр, господин Яценюк, который заявил, что украинские поставщики могут недополучить порядка 600 миллионов долларов. А второе высказывание — министра аграрной политики и продовольствия Украины Алексея Павленко (здесь я цитирую): «Россия уже не является основным рынком сбыта украинских продовольственных товаров, Россия не входит даже в первую десятку стран-импортёров аграрной продукции. Уменьшение товарооборота Украины и России только в течение 2015 года превысило 70%», — и так далее, и тому подобное. Иными словами: мы по продовольственному импортус Украины стоим позади Африки.
В связи с этим вопрос. Я не по поводу того, вводить нам это эмбарго или нет, не наше с вами это дело. Совершенно очевидно, что после введения в действие экономического соглашения с ЕС — вполне вероятно и более чем предсказуемо — через Украину пойдут товары ЕС в Россию, потому что сегодня мы торгуем беспошлинно, поскольку Украина формально входит в СНГ (и этого, очевидно, нельзя допускать). Второе — это то, что импортозамещения в Российской Федерации никто, что называется, не отменял. И наконец — третий момент, связанный с этой необъявленной войной, о котором, в общем-то, сегодня уже все как-то позабыли, но мы об этом говорили, и говорили неоднократно. Я повторюсь.
Приблизительно 14 июня прошлого года господин Порошенко запретил все контакты украинских предприятий с российскими оборонными компаниями. Ежегодный ущерб, который этот указ, изданный в угоду западным «партнёрам», для Украины составил порядка 500 миллионов долларов. То есть эту войну санкций и эмбарго по отношению друг к другу опять же начинали не мы, первым это сделал Порошенко. При этом, как говорят (здесь надо быть предельно аккуратным в формулировках), украинские предприятия, которые обслуживали и модернизировали российскую оборонную продукцию, передали иностранным «партнёрам» практически все чертежи, всю техническую документацию на российские оборонные изделия. Вспомните, в прошлом году господин Путин неоднократно говорил на голубом глазу о том, что он даёт срок на импортозамещение в российской оборонке после того, как Украина отказалась работать с российскими предприятиями, — два-три года.
Я, например, здесь ничего чего-то сверхъестественного не вижу, и пусть эта бравада со стороны Яценюка или Павленко останется на их совести, потому что на самом деле проблема здесь не в 600 миллионах или в том, что Украина давно уже не является основным поставщиком сельхозпродукции на российский рынок. Дело не в этом. Что делать с теми людьми, которые останутся без работы? Тоже очень интересный момент. Одно дело — польские яблоки, которые в значительной степени были выставлены в качестве, так сказать, жупела по причине того, что польское правительство возмещало до 64% экспортной цены польским фермерам. И польские фермеры после того, как Россия ввела эмбарго, просто лишились гарантированной прибыли. И совсем другое дело, когда Украина своим сельхозпроизводителям никакой помощи не оказывает. И если украинская продукция не будет находить сбыт, который пусть в небольшой степени, но всё-таки обеспечивала Россия, то люди банально останутся без работы и будут существовать уже так, как это было тысячу лет назад — преимущественно натуральным хозяйством.
Вопрос: много ли украинской продукции в последнее время вы встречаете в наших продовольственных магазинах? 73-73-948.
Доброе утро.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Вот фабрика Roshen — почему там стронция не найдут в этих конфетах? У бабушек в редиске всё находят, и селитру находят, а в конфетах ничего нет.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Если бы могли, то давно бы уже нашли. Это первый ответ.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну а почему не могут найти?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: А второй ответ: Roshen, который фунциклирует в Липецке, формально является российским юрлицом. Я вам могу привести немало известных брендовых названий компаний, которые, например, в Москве функционируют, которые формально принадлежат украинцам, но они существуют и они функционируют. То есть Roshen здесь просто одна из компаний, которые стоят в общем ряду украинских… скажем, псевдоукраинских предприятий — формально российских юрлиц, учредителями которых являются украинцы. Почему не нашли? Значит — нет. Значит — трясли.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ещё такой момент. Вот говорят, что продают оружейную сталь Украине… не оружейную сталь, а кокс, чтобы они оружейную сталь варили. Это как называется?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Говорят, что кур доят. Вы уж извините за хамство. Вы понимаете, да? Ну мало ли там кто чего говорит.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто то, что в телевизоре говорят, правда.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, так я понятия не имею. Вы что-то услышали. Завтра вам кто-то скажет, что мы им вообще весь наш золотой запас перевезли, скажем, в эпоху Ельцина, поскольку в Киеве погода лучше и удобнее проверять его, — и вы тоже в это поверите?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Прочистка мозгов идёт с обеих сторон, короче.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Короче, нормально всё. Слушайте, у нас до ЕНВД остаётся чуть больше двух с половиной минут и выпуск новостей.
Доброе утро. Алло.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Я вообще не понимаю, почему мы финансируем Украину, именно власть украинскую, которая деньги разворовывает!
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это я понял. А как мы её финансируем?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да просто — вот выдали 3 миллиарда.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так 3 миллиарда выделяли Януковичу.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, всё равно.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Точнее — украинскому государству, когда президентом был Янукович.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот сейчас на газ мы опять им сделали скидку.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Скидку на что?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На газ.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Первый раз об этом слышу.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну как? Вот последний раз договор… Там выступал представитель от газа, говорил, что договорились с Украиной, когда они выполнили сумму, сделали им уступку какую-то.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Спасибо вам большое. Честно вам скажу, я не слышал о том, что Россия (конкретно — «Газпром») в очередной раз не предложила, а утвердила в отношении Украины скидку на газ. Я слышал о том, что Украина в течение десяти лет намерена полностью отказаться от российского газа. А вот то, что мы вдруг скидку предложили — ну, извините.
Опять же, господа, если вы транслируете слухи в нашем разговоре, подкрепляйте их точной информацией. Например, вы берёте, скажем, информационное сообщение или чью-то цитату и говорите: «А вот этот сказал вот так вот», — и вот тогда это будет разговор. А то, что вы транслируете слухи, — от этого ясности-то не добавится, потому что слухи не комментируются, и тем более слухи в вашем изложении. Почему? Потому что они должны подкрепляться реальными шагами, реальными действиями.
Вот когда я говорю о том, что «как говорят, украинские предприятия передали техническую документацию на российскую продукцию „западным“ партнёрам», я это говорю как о следствии от введения эмбарго Петром Порошенко на поставки и на сотрудничество украинских предприятий с российскими. Здесь я выдаю это в качестве следствия. При этом я же не утверждаю, что это так и было. Хотя вполне вероятно, что так оно и есть. Ну да ладно.
Давайте ещё один звоночек. Доброе утро. Алло…Не получается. Давайте закрывать украинскую тему. Новости на «Говорит Москва»!
НОВОСТИ
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Очень насыщенный получается сегодня эфир!
«Никита Александрович, приветствую вас! Спасибо за эфир, — это 205-й по SMS. — Будьте добры, в плюсах о новейшей экономике России». 205-й, Филиппок, это отдельная, весьма и весьма непростая, но совершенно не обязательно негативная история. Я скажу лишь один плюс, который я совершенно очевидно вижу, и я не понимаю, почему его не видят другие спикеры, которые приходят, например, к нам на радиостанцию.
Господа, вот те структурные реформы, те структурные перемены, о которых вы талдычите круглыми сутками на всех теле- и радиоканалах, происходят сегодня вокруг вас! Ну обернитесь, посмотрите, оглянитесь по сторонам! Что же вы делаете-то, господи ты боже мой? Вы говорите: «Нам надо слезть с „нефтяной иглы“». Ну правильно! Так уже полтора года нефть стоит существенно меньше, чем она заложена в бюджете. Весь этот год она колеблется в пределах от 40 до 60 долларов за баррель. Ведь экономика-то не провалилась, народное хозяйство нашей с вами любимой страны не развалилось, мы все более или менее сносно существуем — конечно, в условиях несколько хуже, чем они могли бы быть, но тем менее. Ведь ничего же не произошло!
Да, эмбарго же! Контрсанкции! У нас вместо 20 сортов колбасы осталось 19! Слушайте, я тоже вместе с вами лью крокодиловы слёзы и точно так же вижу и понимаю, что та колбаса, которая лежит на прилавках, например, столичных магазинов, вовремя не реализуется, она отправляется обратно. Через какое-то время мы столкнёмся с тем, что цены будут снижаться. Почему? Потому что не берут, реализации нет. Проще закрыться, я понимаю. Но это сегодня.
А завтра, когда вы поймёте, что, может быть, всё-таки лучше было бы немножко поработать, вы будете работать с меньшими расходами, с меньшими издержками. Вы, может быть, свой коэффициент прибыльности снизите со 100% хотя бы 50%. Но факт есть факт: структурные реформы, перемены — то, о чём мы все мечтали на протяжении многих лет, — сегодня происходят незримо, но постоянно. Ну только слепой этого не заметит!
И, кстати говоря, вот эти структурные изменения сродни высказыванию, по-моему, Ли Куан Ю о модернизации, когда он сказал, что она настолько глобальная и настолько всеобъемлющая, что мы просто не замечаем, что она происходит сегодня вокруг нас — каждую минуту, каждое мгновение. Что-то меняется, что-то появляется новое, где-то люди оптимизируют своё производство, оптимизируют свои услуги — и всё это постоянно идёт. Появляются новые сервисы, появляются новые предложения на тех же потребительских услугах. Да много чего! Люди перестраиваются. Правительство — да, может быть, ещё не до конца. Но я вас уверяю — у него другого варианта-то нет. Оно же не может жить и всё время ждать у моря погоды, когда наконец нефть опять отрастёт до 100. Да никогда, дорогие вы мои москвичи!
«Никита, здравствуйте. Каково ваше отношение к экономисту Владиславу Жуковскому и его теориям?», — спрашивает 859-й. 859-й, во-первых, Владислав Жуковский не экономист. Он — можно сказать, аналитик, аспирант. Он аспирантом числится у господина Катасонова. Я бы назвал Влада не экономистом, не учёным, не исследователем, а больше шоуменом — человеком, который пытается сделать себе имя на паникёрстве, на алармизме. Всё последнее время я пытаюсь до него достучаться. Я ему давным-давно ещё говорил: «Влад, читай книжки. Читай, читай, читай! И не надо Катасонова одного лишь читать, нужно читать каких-то экономических светочей». Не пробило, не проняло! Из последних его высказываний, по которым я с ним ожесточённо собачился, пытаясь опять же достучаться через Twitter, были стоны о том, что в бюджете нефть по 3 000 рублей за бочку, а она сегодня стоит, скажем, 2 600 — мол, «всё летит в тартарары». И это я слышу от него на протяжении как минимум полугода.
По поводу бочки я вам должен сказать такую вещь. Кстати говоря, если кто-то будет по поводу бочки высказываться, то тут идёт разговор не столько о том, что бюджет недополучает денег, сколько о том, что курс у нас излишне укрепился. Так вот, по поводу бочки. Бочка у нас в бюджете заложена по 3 050 рублей (ну, плюс-минус, там копейки), а сегодня бочка стоит 2 650. Почему курс 65, хотя он должен быть по этим расчётам в районе 73-75? Очень просто. Во-первых, этого правила нет. Господин Улюкаев и иже с ними в своё время рассказывали: «Ну как же? Вот возьмите стоимость бочки, зафиксированной в бюджете, разделите на текущую стоимость или сделайте очередное арифметическое действие — и вы увидите, что бочка должна стоить вот столько-то. Соответственно, и рубль по отношению к доллару должен стоить вот столько-то». И вдруг, ни с того ни с сего, нефть у нас падает, а рубль — наоборот, укрепляется. Так что? Получается, правила-то нет. Алексей Валентинович, ну что же вы нам голову-то дурите в который раз?Ведь это же все помнят.
А Влад вместо того чтобы проскочить мимо и уличить господина Улюкаева в том, что он опять вешал нам лапшу на уши (и пусть это было год назад), начинает возводить панику и кричать: «Шеф, всё пропало! Клиент уезжает. Завтра гипс снимают». Я не понимаю. У нас же были прецеденты, когда люди пытались сделать себе имя на панике. Давайте вспомним Михаила Хазина. Он очень хороший человек, но, уж извините, как исследователь он ну никакущий. Это конспирология, это его собственное субъективное виденье, которое он проецировал, транслировал в эфир, — виденье, которое себя не оправдало, как показали дальнейшие события. Достаточно вспомнить только его прогноз о золоте по 2 500 долларов за унцию. Сегодня золото стоит 1 100. А он нам говорил о том, что это будет 2 500 тогда, когда золото стоило 1 750. И люди вложились. Ну, молодой ещё…
Евгений, очень большие у вас сообщения идут с сайта. Вы уж извините, я читать не буду. Давайте переходить к ЕНВД. Время-то — 11:43. Я боюсь, что я всё не успею рассказать.
Итак, краткая преамбула, господа хорошие. Вы все помните о том, что некоторое время назад в средствах массовой информации была целая кампания… Я не знаю, кто её раздул и кто её поддерживал. Скорее всего, она была, что называется, сама из себя, но очень многие говорили о том, что бедных ЕНВДшников зажимают, прижимают, и со следующего года единый налог на вменённый доход вырастает аж на 15,9%. У меня даже был звонок в октябре от одного из слушателей, который говорил: «Вот вы посмотрите, обещали же, — ля-ля-ля, — и тут вдруг повышается единый налог на вменённый доход». Я тогда сказал: «Дорогой мой слушатель, пожалуйста, не акцентируйте внимание на этом факте». Почему?
Что такое ЕНВД? Это вменённый налог на некоторые виды экономической деятельности, которыми занимаются либо малые бизнесмены, либо индивидуальные предприниматели. В основном это услуги — скажем, услуги по транспортировке, услуги по продаже, какие-то прочие, но так или иначе это услуги, завязанные на потребительский рынок. И здесь Правительство и Минэкономразвития, что называется, само себя высекло. Что я имею в виду? Я имею в виду то, что, во-первых, цены в тех секторах, где работают предприниматели, сидящие на ЕНВД, за последний год выросли существенно больше, чем на 15,9, 20, 25, 30, 50%, неважно. То есть на самом деле в Минэкономразвития господина Улюкаева, скажем так, напоролись на те же грабли, о которых они всю дорогу говорили как о единственно верных (я имею в виду подсчёт инфляции).
И второй момент. Улюкаев и сотоварищи собирались повысить ЕНВД со следующего года на 15,9%. Но что самое интересное? Инфляция год к году за январь-октябрь составила ровно те искомые 15,9%. А ведь ещё два месяца впереди. И я говорил: не будите «левиафанско-улюкаевское око», товарищи, ведь проснётся, откроет свой глаз и пересчитает! И пересчитает в большую сторону — и будет, между прочим, прав.
Ещё один момент, о котором я говорил вам, когда задавал этот вопрос. Что такое ЕНВД? ЕНВД — это минимально допустимые расценки, например, при работе в автосервисе. Вот один человек должен минимально вырабатывать на 7 500 рублей в месяц, это закон. Минимально допустимые значения как раз и являются той самой базой для уплаты вменённого налога. Вы можете себе представить: автосервис и, скажем, один слесарь, приёмщик или ещё кто-то в месяц зарабатывает 7 500 рублей. Ну, смешно. Может быть, где-то в небольших городках (и так далее, и тому подобное) 7 500 — это ещё о-го-го какие деньги. Ну давайте будем плакаться дальше. Факт тот, что люди зарабатывают существенно больше, а налоги платят с 7 500 рублей, если мы говорим, например, об автосервисах или об автомойках. То есть люди тянут. Всё нормально.
Я выпустил 12 ноября текст в «Московском комсомольце» на эту тему, он назывался «Правительство ошиблось в пользу маленьких». А 13 ноября — так получилось, так совпало — председатель комитета по бюджету и налогам Госдумы, депутат Андрей Макаров, между прочим юрист по образованию (это очень важно, и вы сейчас поймёте почему), вносит законопроект. Вспомните, на той неделе его показывали по всем каналам, где он говорил о том, что «давление на малый бизнес сегодня неприемлемое, в нынешних условиях этого допустить нельзя, поэтому я вношу законопроект, чтобы заморозить коэффициент-дефлятор» — то есть тот самый коэффициент, который приводит эти минимальные расценки в соответствие с инфляцией на весь следующий год. Громкие аплодисменты! Не слышу. Я подумал: слушайте, власть как-то поворачивается лицом.
Идём дальше. Будучи человеком дотошным по своей натуре (знаете, ну бывают вот такие педанты на грани просто какой-то ненависти, неприятия, отторжения — вот я такой), я взял и нашёл этот законопроект в базе данных Государственной Думы. Кстати говоря, вы можете это сделать совершенно спокойно и сами. И с удивлением я обнаружил, что этот законопроект содержит не один пункт, а три.
Первый пункт — как раз заморозка того самого коэффициента-дефлятора на ЕНВД (единого налога на вменённый доход). Ещё раз: это коэффициент, который позволяет привести минимальные значения по уплате этого налога к уровню инфляции. А третьим пунктом шло продление условий по уплате НДС при авиаперевозках — например, в Калининград или Крым. Ну, нормально.
Так вот, самым интересным был второй пункт. Я сейчас вам его зачитаю: «В абзаце первом части 1 статьи 2 федерального закона от 8 марта 2015 года 32-ФЗ „О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации“ слова „по 31 декабря 2015 года“ заменить словами „по 31 декабря 2017 года“».
Кто понял, что я сейчас сказал, что я сейчас прочитал, что содержится в законопроекте, немедленно — 73-73-948! Пустая линия… Не понял никто. И правильно. Думцы тоже не въехали.
Пошли дальше. Смотрим, что такое закон 32-ФЗ — тот самый «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации»…
Нет, есть. Доброе утро.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Коротко, времени нет.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На два года, вот и всё.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Чего-чего? Стоп-стоп-стоп!
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По доллару. Вы сказали, что 2 600 — 2 900, и ниже он не опускается. А в течение года было и 3 400.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё, всё, всё! Слушайте, я не понимаю! Давай профессора ловить, что называется, на разговоре. Возьмите среднюю цену Urals в последние дни — она не 44–45, а она меньше 40, потому что идёт с дисконтом. Ну, это все знают. Glencore продаёт меньше 40. Возьмите и пересчитайте по сегодняшнему курсу — тупо 40 умножить на 65 — и вы увидите сколько. 40 на 65! Хорошо, хорошо! 40 на 60 — 2 400? Правильно, да? 5 на 40 — 200. 2 400 + 200 = 2 600. Вот откуда эти 2 600 берутся, а не 2 800. 2 800 вы по Brent считаете.
Поплыли дальше. Статья 2 федерального закона 32-ФЗ посвящена налогообложению прибыли российских компаний, имеющих контролируемую задолженность. Сейчас мы будем погружаться. Вкратце суть контролируемой задолженности.
Долг считается контролируемым, когда российская организация связана с иностранной одной из следующих уз: либо иностранная компания прямо или косвенно владеет как минимум 20% уставного капитала российской фирмы; либо российская компания имеет долг перед другой российской компанией, которая, в свою очередь, представляет аффилированное лицо иностранной фирмы; либо российская компания имеет долг, по отношению к которому иностранная и российская аффилированная структура выступают гарантами.
Перевожу на русский язык. В процессе финансово-хозяйственной деятельности российские предприятия, собственники — кто угодно — организуют фирмы, предположим, в офшоре. После этого часть уставного капитала (а может быть, даже и весь) они переоформляют на «офшорную пустышку». В дальнейшем путём различных махинаций российские «угнетаемые» предприниматели выводят деньги за границу и аккумулируют их уже не на «пустышке», а на фирме, которая обладает определёнными деньгами. И наконец последнее: эти деньги заходят в Россию — с триумфом и аплодисментами от правительства! — под видом иностранных инвестиций. То есть, по сути, левый карман становится должен правому. В этом суть контролируемой задолженности, но не вся.
Там есть ещё условия в отношении собственного капитала, то есть долг перед иностранной компанией должен быть не менее чем в три раза выше по сравнению с собственным капиталом компании российской. Это и является как раз очень аккуратной и очень тонкой линией, потому что когда у вас долг меньше, чем умноженный на три, задолженность контролируемой не считается. Если он чуть-чуть — буквально на рубль — становится больше, то это автоматически подпадает под внимание фискалов. К чему я это говорю? Потому что фискалы очень пристально следят за взаимоотношениями с контролируемыми иностранными компаниями (об этом есть отдельное законодательство) и, естественно, за выплатами по иностранной задолженности, контролируемой задолженности.
Почему привязались к этой задолженности? Ну ладно, спёрли деньги в России и завели их под видом иностранных инвестиций — и чего докопались-то? Деньги-то всё равно у нас. Нет, господа хорошие. Уплата процентов по этому долгу является ещё одним способом вывода денег за рубеж. Что я имею в виду? Я имею в виду то, что процент, например, по уплате кредита не 7-8% по валюте, как это принято даже в России (на Западе и того меньше), а, скажем, 12%, а то и 18%. Ну, нормально. Вот всё, что выше (а выше получаются практические все 18%), — это является ещё одним способом вывода денег за рубеж.
Но тут фискал подсуетился и решил, что предельное значение контролируемой задолженности, точнее, плата за неё: если говорить в рублях — до 19,8% годовых, а в долларах США — от 4,9 до 7,9% годовых. В этом пределе деньги можно относить на себестоимость продукции. Всё, что свыше, — будьте добры, заплатите налог на прибыль.
Теперь суть 32-го закона. Вот сейчас вы будете медленно оседать и падать со своих стульев или резко тормозить. 32-й федеральный закон говорит нам о том, что величина контролируемой задолженности рассчитывается по курсу, не превышающему курсы, установленные ЦБ по состоянию на 1 июля 2014 года. То есть эти свиньи — те, которые вывели бабки и завели их обратно, — до конца этого года имели полное право пересчитывать свою задолженность (ведь деньги-то заходят в валюте, а баланс составляется в рублях), они имели полное право пересчитывать деньги по курсу 33 рубля 84 копейки.
Но халява должна была закончиться как раз 31 декабря 2015 года с новогодним боем. Ура! И тут появляется кто? Правильно! Чип и Дейл! — товарищ, который пришёл и говорит: «Угнетают малый бизнес — ЕНВД увеличивается на 15,9%! Мы должны пойти навстречу нашим малым бизнесменам и оставить всё, как есть, потому что ситуация в стране тяжёлая! Кризис!» — и вносит законопроект.
А теперь ещё раз. Законопроект состоит из трёх частей, из трёх статей, если быть более точным (ведь Макаров же юрист, он же может подать на меня в суд за клевету). Так вот, из трёх статей. Статья 1 — о заморозке коэффициента увеличения ЕНВД. Статья 3 — о продлении льгот по НДС при авиаперевозках. А статья 2 как раз посвящена тому, что льготный курс пересчёта контролируемой задолженности, который должен был закончиться 31 декабря 2015 года, продлевается ещё на два года.
Теперь о суммах. По моим подсчётам, потери от заморозки ЕНВД для местных бюджетов составят 12 миллиардов рублей. Сумма не ахти какая. Муниципальные бюджеты у нас и так в дефиците, и уже давно. Так что плюс-минус 12 миллиардов, что называется, рояля не сыграют.
А теперь о суммах, которые дарит нашим олигархам господин Макаров. За предстоящие два года мы должны выплатить порядка 37 миллиардов долларов процентов. Даже если посчитать, что четверть или пятая часть процентов — это те самые проценты по контролируемой задолженности, которые будут пересчитываться льготно по курсу 33 рубля 84 копейки ещё два года, — так вот, даже если 20 или 25%, то потери составят не менее 120 миллиардов рублей. Это деньги, которые господин Макаров своим законопроектом просто дарит крупному российскому бизнесу. На следующей неделе этот законопроект будет рассматриваться, как я понимаю, и наверняка он будет принят, поскольку «малый бизнес надо поддержать». И, скорее всего, старшие товарищи господина Макарова и не одёрнут, и не поправят.
Это тот самый товарищ, который… Я очень хорошо помню, года два назад, что ли, мы были вместе с покойным Александром Петровичем Починком у Соловьёва на «Воскресном вечере», и он (Макаров) говорил о том, что зорко стоит на страже российских бюджетных интересов, что ему буквально за одну запятую предлагали чуть ли не 10 или 50 миллионов долларов. Я, конечно, далёк от того, чтобы в чём-то обвинять господина Макарова, но 120 миллиардов рублей — подарок по нынешним временам царский. Новости.
НОВОСТИ
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» всё ещё на радио «Говорит Москва». Прямой эфир продолжается. Никита Кричевский категорически приветствует вас!
«Мария Кожевникова и Алина Кабаева разберутся во всём — и законопроект не пройдёт!» — сообщает нам 716-й. Ваши бы устами, 716-й, ваши бы слова…
«Какое отношение олигархи имеют к мелкому предпринимательству?» — спрашивает Валентин, это уже через сайт. Валентин, они никакого отношения к малому предпринимательству не имеют — кроме того, что они точно такие же предприниматели, как и малые. Это помните, когда один товарищ в Нью-Йорке сидел рядом с Bank of America и продавал семечки. И когда прохожий его спросил: «В чём дело?» — он говорит: «А у нас паритет, мы договорились: я на их поляне не играю, а они — на моей». А в остальном предприниматели. Друг к другу, что называется, в гости не заходят.
А какое они отношение имеют? Вот они так волшебным образом в законопроекте господина Макарова и соединились. Причём я ещё раз повторяю: первый пункт — это те самые «малыши», ЕНВДшники, а второй пункт — это «крупнячок». Вот так, одним пакетиком. А депутат-то, он же у нас во всём разбирается! Но — не досконально, друзья мои. Он посмотрит и скажет: «ЕНВД надо же заморозить, надо помочь ребятам».
А второй пункт я же вам прочитал… Ой, ладно, ладно. Сейчас, сейчас, сейчас. Где? Где он? Вот. Давайте ещё раз. Статья 2 макаровского законопроекта, полная цитата: «В абзаце первом части 1 статьи 2 федерального закона от 8 марта2015 года № 32-ФЗ „О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации“ слова „по 31 декабря 2015 года“ заменить словами „по 31 декабря 2017 года“».
Уточню: по 31 декабря 2015 года наши «капитаны бизнеса» могли пересчитывать контролируемую задолженность по курсу 33 рубля 84 копейки. Господин Макаров говорит: «Рано! Тяжёлые времена, понимаешь, вокруг. Надо продлить ещё на два года». То есть курс будет 75, 105 (я не знаю сколько), а эти ребята будут в лете 2014 года. Жаркий июльский полдень первого дня седьмого месяца! «Сколько там госпожа Набиуллина заявила? 33,84? Хорошо! Пересчитай, Петрович, и поехали на обед».
Третий сегодняшний эпизод — это переходящие из прошлой программы те самые дальнобойщики, вокруг которых сегодня ведётся столько разговоров. Где же это сообщение? Убежало уже. Вот как раз по поводу дальнобойщиков, где перевозка повысится на 40 тысяч, а цена — на 70 тысяч. Я не знаю. Видите, я потерял. Но у нас будет спикер в этой получасовке, и мы это обсудим ещё раз более плотно. Пока же — преамбула.
Введение платы за проезд по федеральным автотрассам для грузовиков массой более 12 тонн вылилось вы новые массовые забастовки водителей. Вы это знаете, вы об этом говорите, и говорите очень заинтересованно, горячо и регулярно. Правительство обещало смягчить позицию и даже частично его смягчило — и взимание платы с большегрузов, как предполагается, уже не так сильно отразится и на отправителях грузов, и на конечных покупателях. Грузовладельцы, в свою очередь, тоже не так сильно повысят стоимость за уплаченный товар.
И вот интересная цитата, которую я готовил на прошлый эфир, председателя центрального комитета межрегионального профсоюза «Дальнобойщик» Валерия Войтко. Он говорит о том, что «дальнобойщики никаких иллюзий не испытывают, все решения принимаются на другом уровне». «Всё это фатально для экономики, — говорит господин Войтко. — Но они (дальнобойщики) против того, чтобы в итоге пушечным мясом становились сами перевозчики, а не заказчики. Если система взимания оплаты всё-таки заработает, — так, как предполагается, — то нам придётся поднимать цены, чтобы окупить свои поездки. Тогда стоимость перевозимых товаров возрастёт на 12-15%. И подорожают в первую очередь социально значимые продукты», — и дальше понятно какие: сахар, соль, молоко, макароны и прочие.
Валерий Войтко сегодня в эфире программы «Антикризис профессора Кричевского» на «Говорит Москва». Валерий Евгеньевич, доброе утро.
В. ВОЙТКО: Добрый день, доброе утро.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Валерий Евгеньевич, по состоянию на субботу, 21 ноября, что нового на фронтах?
В. ВОЙТКО: Система продолжает работать с серьёзными и местами фатальными сбоями. Значительная часть автотранспорта не выходит на трассы, на линии исключительно в силу того, что владельцы транспорта испытывают серьёзнейшие опасения по поводу начисления штрафов не за свои пожелания, а за объективные сбои в системе «Платон». В ряде случаев невозможно оперативно заполнить заявку, невозможно перевести денежные средства. Денежные средства снимаются за одну поездку неоднократно. Маршруты выписывают порой совершенно фантастические, то есть машины ведут туда, где ещё не достроен мост, либо машину заводят туда, где по факту стоят знаки, запрещающиедвижение грузового транспорта.
Что касается программного обеспечения этой самой системы «Платон», то тут, к сожалению, оправдались самые худшие наши прогнозы, которые мы выказывали ещё в августе нынешнего года: система не готова к полноценной эксплуатации. Причём штука эта фатально… Вот смотрите. В Москве на терминале ежедневно отгружается и уходит от него сотня-две машин, и если у десятка возникают какие-то проблемы с оформлением маршрутного листа, с зачислением, списанием средств, с прокладкой маршрута, то это вроде как неощутимо — и Москва большая, и терминалов много. Но когда речь идёт о регионах… Вот живые примеры, у меня их полно, вот такая стопка уже бумаги, распечаток.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Давайте самые вопиющие и интересные одновременно.
В. ВОЙТКО: В небольшом городке, райцентре, 23 предприятия, которые реально можно считать системообразующими: комбикормовый завод, завод, который пельмешки делает, они развозят по Уралу, по Поволжью, даже до Крыма. И вот эти предприятия действительно остались без транспорта — и не по злому умыслу автоперевозчиков, а в силу того, что система в полную силу не работает. И они боятся подставлять себя, выезжая в рейс. И у руководителей этих предприятий сейчас действительно волосы стоят дыбом: «Ребята, хоть что-то делайте. Ну что делать?». А сделать ничего нельзя.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Валерий Евгеньевич, давайте к печке вернёмся. А как вообще возникла мысль брать плату за проезд двенадцатитонникам и больше?
В. ВОЙТКО: Ой, для этого придётся возвращаться, наверное, лет на восемь назад.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Возвращайтесь. Это не так далеко, это 2007 год.
В. ВОЙТКО: Ну да. В бытность Медведева президентом, когда прокачивались вопросы вступления в ВТО, возник проект гармонизации европейский и мировых требований с нашимик эксплуатации коммерческого транспорта и содержания дорог. Тут же нам начали приводить в качестве примера вроде как положительный опыт Германии, Австрии — европейский опыт, который, по факту, если глубоко разбираться, ничего общего с тем, что родилось у нас, не имеет. Чтобы у слушателей было полное понимание происходящего…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да, поподробнее с этого места.
В. ВОЙТКО: Когда нам рассказывают про то, как хорошо всё обстоит в Германии, «вот там собирают деньги», то надо чётко понимать одну вещь: немецкие автобаны — это автобаны транзитников. Там по ряду направлений 40-60% — это машины, зарегистрированные в Польше, в Финляндии, во Франции, в Италии, в Голландии. То есть автоперевозчики этих стран пользуются всеми благами немецких автобанов, а содержат эти автобаны на деньги бюргеров, которые перечисляют их в бундесбюджет.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Немецкие налогоплательщики.
В. ВОЙТКО: И сама европейская идеология взимания платежей с коммерческого транспорта нацелена на то, чтобы распределить финансовую нагрузку на содержание автобанов на всех конечных пользователей. То есть вот есть перевозчик из Франции, он выполняет коммерческую перевозку, зарабатывает на этом деньги, у себя во Франции по месту регистрации платит налоги, а немецкий автобан — соответственно, всё это ложится на плечи бундесбюджета.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Валерий Евгеньевич, у нас не так много времени, извините. Я хочу уточнить у вас ещё один вопрос (ну, вот я включаю дурака): куда пойдут взносы, которые вы должны будете платить, и кому конкретно?
В. ВОЙТКО: Никита, я бы хотел вас поправить: не мы будем платить.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Но перечислять-то вы будет.
В. ВОЙТКО: Ну да.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот кому? Понятно, что «мы», это всё понятно.
В. ВОЙТКО: Транспорт сделали налоговым агентом государства. Платить мы будем некой ООО «РТИТС». Но здесь тоже один нюанс. Для меня «РТИТС» не является каким-то жупелом, на кого надо нападать. Это инструмент, который создан для реализации некоего проекта. И главные вопросы должны задаваться инициаторам, идеологам этого проекта. Ну, бог его знает…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно. Glock Work Orange вам подсказывает через сайт — товарищу Ротенбергу вы будете платить.
В. ВОЙТКО: Ну да.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Hogo Fogo интересуется… Это я спрашивал: почему при увеличении стоимости автоперевозки на 40 тысяч рублей цена у покупателя возрастает на 70 тысяч и более? «У нас что, торгаши под сурдинку набрасывают, сволочи?»
В. ВОЙТКО: Это было всегда. Любое — даже копеечное — повышение цен на топливо (мы это помним по предыдущим годам) являлось поводом для того, чтобы торговые сети, мотивируя повышение транспортных расходов, накручивали свои копейки. Условно говоря, реальная цена поднималась 50 копеек, а тут — рубль.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Говоря по-русски, Валерий Евгеньевич, нет повода, чтобы не выпить. Это понятно.
В. ВОЙТКО: Печально.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да, я с вами согласен, конечно же. Но у меня к вам вот ещё какой вопрос (наверное, последний, потому что линия от звонков наших слушателей просто накаляется): Валерий Евгеньевич, так ваши-то предложения в чём заключаются?
В. ВОЙТКО: Сейчас сложилась крайне неприятная критическая ситуация как для автоперевозчиков, так и для реального сектора экономики. Меня поражает вот эта маниакальная настойчивость (больше похожая на какую-то личную обиду) со стороны чиновников Минтранса, когда им указывают на очевидные, явные, фактические сбои в функционировании этого проекта…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Это понятно. Так что вы предлагаете?
В. ВОЙТКО: Самое правильное сейчас — просто остановиться, выдохнуть, реально посчитать всё, что происходит. Это уже не прогнозы будут. Вот то, что произошло за эту неделю, конкретно обсчитывается калькулятором — плюсы и минусы. И только после этого — мораторий и принятие какого-то взвешенного решения. Другого ничего быть не может.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: И потом вы будете платить, платить и платить?
В. ВОЙТКО: Наш лозунг в акциях: «„Платон“ должен уйти вместе с правительством», — как бы оно ни звучало.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ой!
В. ВОЙТКО: Потому что идеология «Платона» полностью повторяет идеологию нашего правительства: не создавать новые рабочие места, не расширять налогооблагаемую базу, а обирать тех, кто ещё остался наплаву. И «Платон» в этом плане…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Говоря просто, конкретно в лоб: вы за то, чтобы забыть эту историю вообще, или за то, чтобы перечислять меньшее количество денег господам Ротенбергам?
В. ВОЙТКО: Необходимо обнулять этот проект, потому что у государства и у экономики есть масса неиспользуемых ресурсов и резервов, которые в состоянии куда более эффективно и прозрачно наполнять дорожные фонды. К сожалению, их не видят (или не хотят видеть).
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Валерий Евгеньевич, я вам очень благодарен за этот ответ, потому что я очень часто слышу от ваших коллег, так сказать, вот они говорят, что «3,73 — это как-то много, и 3,06 — тоже много, и вообще рубль бы». А суть-то ведь не в этом, а в том, что это очередной побор, который валится не на вас, а на нас.
В. ВОЙТКО: Никита, буквально полторы секунды для того, чтобы поставить на место мозги тем коллегам, которые говорят, что «3 рубля не потянем, а рубль — ещё более или менее». Если речь идёт о снижении суммы сбора, то тогда весь проект «Платон» становится бессмысленным, потому что эти деньги пойдут только на обслуживание оператора. Понимаете?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да понимаем, понимаем.
В. ВОЙТКО: Идеология какая? «Вот мы соберём деньги со всей экономики и вложим их в дороги». При полной стоимости ущерб для экономики превосходит возможные бонусы и преференции дорожников. При снижении стоимости сама система…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Валерий Евгеньевич, спасибо вам огромное. Мы с вами больше десяти минут в эфире. Я вам желаю стойкости, я вам желаю держаться, я вам желаю переносить все тяготы вашей работы, вашей деятельности. Хотя что-то мне подсказывает, что победа в этот раз вряд ли будет за нами, Валерий Евгеньевич. Ну, на то у нас и вся история России за тысячу лет, которая нам говорит: «Ребята, крепитесь».
В. ВОЙТКО: Нас «того» — а мы всё крепчаем и крепчаем.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что-то типа того, Валерий Евгеньевич. Вот обязательно надо спошлить в конце! Спасибо вам большое. Валерий Войтко, председатель центрального комитета межрегионального профсоюза «Дальнобойщик», был в эфире нашей программы.
Понеслась! Добрый день. Слушаем вас. Представляйтесь.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Борис Николаевич, к сожалению, звонит. К сожалению потому, что нам хватило одного. Я бы предложил взглянуть на эту проблему с другой стороны.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: С какой?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас скажу. Я был на выпуске документа, когда вся страна должна была пожалеть дальнобойщиков вот в связи с чем. Было ввезено порядка 10-12 тысяч автомобилей большой грузоподъёмности в режиме временного ввоза, и не было заплачено никаких…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, это я понял.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И вносил этот документ господин Греф, а мне удалось этот документ не выпустить.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Какой же вы гад всё-таки, Борис Николаевич!
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: От 10 до 12 тысяч грузовых автомобилей, иномарок.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Видите, зашли с другого боку.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А в России в это время «КамАЗ» большегрузы не выпускал, он выпускал чуть полегче, но тоже те же 10-12 тысяч. Так что собственники перевозчиков все, по-моему, в криминале.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Борис Николаевич, дорогой, спасибо вам огромное за вашу историю, за ваше мнение.
73-73-948. Маленькая ремарка, воспоминание из лет, давно минувших. Я в Институте управления учился с одним очень интересным, серьёзным и главное, что умным парнем. Мы не виделись с ним, чтобы не соврать, наверное, к тому времени лет больше десяти. Это было в начале нулевых. И тут я совершенно случайно его встречаю. Он работал заместителем начальника департамента в одном министерстве. И я говорю: «Дорогой мой, ну как ты там? Вообще чего? Где супруга? Детки где?». Он говорит: «А у меня в Италии бизнес. Она там занимается делами. И детки там тоже». Я говорю: «Слушай, ну здорово! А как же ты вот так поднялся, говоря по-простому?». А он говорит: «Так я в дорожном фонде работал. Ты представляешь, друг мой Никита, я работал в дорожном фонде, а теперь у меня бизнес в Италии».
Мы не виделись с ним уже больше десяти лет. Он действительно очень умный парень. И он действительно оказался в нужное время в нужном месте, поэтому он не только умный, но ещё и удачливый человек. А Борис Николаевич и Валерий Евгеньевич не хотят, чтобы у последователей, у нового поколения, которое должно сменить моего институтского однокашника, возник аналогичный бизнес — ну, хорошо, не в Италии, а во Франции. Это мысль, что называется, в тему.
Добрый день. Слушаем вас. Алло.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добро утро.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По поводу двенадцатитонников. Я посчитал, сколько стоит перевезти 20 тонн из Москвы в Питер. Получается, что килограмм дорожает на 5 копеек. Ну, это не те деньги, за которые стоит поднимать…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Конечно, конечно, конечно! Тут разговор-то не о том, что это в пересчёте на килограмм продукта грошовые поборы, не об этом речь. Речь идёт: а) о самих поборах в принципе; б) о том, что продавцы воспользуются этой историей для того, чтобы взвинтить цены на порядок.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Безусловно, продавцы воспользуются этой историей.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, по голове-то кто им даст?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но сама система не такая дорогая. Её годовое содержание (я понимаю в этих вопросах) будет стоить максимум 200 миллионов рублей в год.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да там десятку миллиардов сразу отправляют для того, чтобы она заработала. А кредитов из «Газпромбанка» взяли на 27 миллиардов рублей. Это так, для сведения.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, понятно. Но при этом нужно понимать (и об этом никто не говорит), что система построена под государственно-частное партнёрство, то есть там пришёл инвестор, там пришли коммерческие деньги, и на начальном этапе их должны отбить.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Кто? 2 миллиарда рублей коммерческих денег пришло. 27 миллиардов — кредит от «Газпромбанка». Частные деньги — это чьи?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 27 миллиардов — на мой взгляд, это достаточно большие деньги для создания такой системы.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: 27 миллиардов — кредит от «Газпромбанка», представляете? А всего там затраты оцениваются чуть ли не в 50 миллиардов.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 27 миллиардов — много. Она стоит дешевле.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, это можно всю Европу обилетить, если так вот, знаете, по-дилетантски.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Насколько я знаю, там должны были построить 150 рамок по всей территории страны. Центральные рамки стоят столько же, сколько все рамки периферийные. Рамка стоит в лучшем случае 6-7 миллионов рублей, не больше.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы что-то как-то считаете из эпохи нефтяного безумия. Она стоит существенно меньше.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Связь, к сожалению, пропадает, не слышу…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое. Я обращаюсь к тем, кто владеет «Платоном»: а можно я одну рамку за свой счёт построю? Ну, я как бы скромно интересуюсь. Найду. Вот деньги на рамку найду. Неважно откуда. В налоговой инспекции декларацию поднимете, там всё нарисовано.
Господа хорошие, вопрос у меня очень простой. Ладно, вот вы сейчас будете рассказывать о том, что «Платон», Ротенберги, поборы, «доколе?» и прочее, прочее, прочее. Скажите мне, пожалуйста… Ну дайте мне надежду! Сейчас, после того, как начнут поступать деньги от взимания платы (при всех прочих негативных условиях), может быть, дороги-то всё-таки будут чуть-чуть, но получше? Я имею в виду федеральные трассы, конечно. Ну дайте мне надежду! Вы считаете, что я вот такой, не от мира сего, можно даже сказать — чудак человек.
Добрый день.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Меня зовут Дмитрий.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Дмитрий.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я бы хотел посмотреть на этот вопрос немножко глобальнее.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Дмитрий, дайте мне надежду.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надежду? Вы знаете, да, какая-то часть денег, скорее всего, должна пойти всё-таки на улучшение дорог. Но у меня уже несколько дней такая мысль в голове. Очень хочется спросить у комиссара SWIFT «Газпромбанка», откуда пришли на такой кредит.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы загадки-то не говорите, мой дорогой! Вы высказываете свою личную точку зрения.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поздравляю тех, кто не понял первой фразы. Повторю ещё раз, объясню.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да я вам говорю: я — чудак человек! Вы мне на пальцах разжуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Давайте разъясню. Смотрите, с нашим государством и с нашей экономикой борются. И как бы нам какую-нибудь ещё бяку сделать, чтобы цены на продукты, которые и так, в принципе, начинают расти ежедневно, ещё возросли?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, я понимаю. А поподробнее можно?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что это всё-таки дело рук «пятой колонны».
Н. КРИЧЕВСКИЙ: А-а-а! То есть депутат Фёдоров прав? Жалко, я Войтко отпустил. Надо было спросить.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, прав частично, да. Понимаете, огромные, колоссальные деньги выделяет государство, по сути, на проект, который будет дополнительно отжимать у нас, потребителей, деньги — через продукты питания, через топливо, через всё что угодно. Поэтому вот эти деньги выделил «Газпромбанк».
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Огроменное вам спасибище за ваше мнение! Слушайте нас и дальше. Времени совсем мало, давайте ещё звоночек.
Добрый день. Слушаем вас. Алло… Ну кто там, господи ты боже мой? Ладно, времени уже нет на звонки, вы извините, ради бога.
Я вам что хочу сказать, дорогие мои? Если мне не изменяет память (а она мне пока не изменяет), в своё время — в «лохматых» 70-х годах — в Чили волнения начались именно после того, как на дыбы встали дальнобойщики. И действительно неважно, в скольких регионах идут протестные акции. Это может быть 30, 50, 60 регионов. Это может быть колонна из дальнобоев, растянувшаяся на 50-60 километров. Прецедент в мировой истории уже есть. Вот именно с дальнобойщиков вся эта история в Чили и началась, которая в итоге привела, сами знаете, к какому диктатору.
Мне бы крайне не хотелось, чтобы родное российское правительство, лучший друг нашего президента и прочие товарищи подталкивали вот эту социальную страту к активным действиям, а точнее — к противодействию тому, что сегодня происходит, как будто на дворе не конец 2015-го, а, скажем, год эдак 2005-2006-й. Я, конечно, далёк от мысли, что это всё чревато тем, что всполыхнёт, но я бы попросил хотя бы иногда заглядывать в учебники по истории. Новости.
НОВОСТИ
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Продолжаем наше неспешное течение.
«А вы нас не пугайте дальнобойщиками, пугайте Путина с Медведевым. Это они в компании олигархом самоолигархичны. Они зарвались — а вы их и испужайте», — пишет нам Лёля. Лёля пишет нам через сайт. Сайт у нас: govoritmoskva.ru. Twitter: govoritmsk. Телефон прямого эфира: 73-73-948. SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Ну, мало ли, кто-то не знает. Мало ли, только подключился.
«Они заглядывают в учебники, — пишет нам 698-й, — вот только ума хватает лишь на то, чтобы запрещать освещать протесты дальнобоев на федеральных каналах». Господа хорошие, вы же смотрите не только федеральные каналы, вы же ещё иногда и радио слушаете. И, кстати говоря, вот врать-то не надо! Я лично на этой неделе (по-моему, в понедельник это было, а может быть, и на прошлой неделе) присутствовал на «Время покажет» на Первом канале, где, кстати говоря, и выступал Валерий Войтко, председатель профсоюза «Дальнобойщик». Так что не надо говорить, что на первых каналах это не освещается. Освещается. Может быть, не так, как вам хотелось бы, не с утра до ночи, но информация проходит.
«Хотелось бы услышать мнение руководства, российского правительства». Не надо мне подсовывать министра транспорта. После того как министр транспорта два года назад заявил (в том числе и мне) о том, что старые самолёты ломаются реже, чем новые, я понял, что у нас министр транспорта очень даже «компетентный» в вопросах транспортной отрасли человек. Действительно, старые самолёты ломаются реже — это же очевидно, ребята! А вы говорите, что не надо нам старых самолётов, предельный срок налёта пытаетесь установить.
Я, кстати говоря, два года назад и вышел с этим предложением, его поддержал Александр Сидякин, депутат Госдумы. Но тогда не прошло, потому что, как я полагаю, «Трансэаро» и лоббисты «Трансэаро» это заблокировали — причём публично и по-взрослому блокировали, что называется, по шляпку, в том числе и через министра транспорта. А в этот раз подобное предложение внёс депутат Гутенёв. И тоже я не уверен, что оно пройдёт. Почему? Потому что вроде как и причина катастрофы «Когалымавиа» другая, и чего же нам, собственно, пенять-то на преклонный возраст наших самолётов. Я и не пенял, ребята.
Я вам скажу сразу, забегая вперёд по поводу нашей крайней темы. Простите, я сейчас не буду по поводу дальнобоев разговаривать. (Я говорю о тех, кто сейчас на звонках висит.) Забегая вперёд, я вам должен сказать, что в гражданской авиаотрасли существует три так называемых «чека». Что такое «чек»? Это, скажем так, некое ТО (чтобы совсем просто для автомобилистов). А-check, C-check, D-check. А-check — это вот то самое ТО: замена масла, фильтров, колёса подкачать. Ну, вы понимаете — ни о чём. С-check более серьёзный, это уже более пристальная проверка. Он происходит, по-моему, через 5 лет после начала эксплуатации самолёта. И, наконец, самый дорогостоящий и самый тяжёлый, когда самолёт разбирается буквально до каркаса, — это D-check. Да, С-check — это 7 лет, а D-check, самый дорогой, — это 12 лет. Вот реально практически до каркаса: зачищается под ноль ржавчина, по-новому всё красится, все детали заменяются и прочее.
Я к чему, господа, по поводу своего умничанья, по поводу этих самых «чеков»? Я к тому, что у меня лично нет никакой уверенности, что самолёты, которые прилетают к нам из Ливии, Ливана, Нигерии и других, безусловно, уважаемых стран, проходят эти самые сложные и наиболее дорогостоящие D-check — те, которые совершаются через 12 лет после начала эксплуатации. Вот нет у меня уверенности.
Поэтому я и говорю: чем ковыряться в листах лётной годности, в сервисных бюллетенях, может быть, проще исключить вот это промежуточное звено, когда дают взятки? Может быть, проще установить предельный возраст самолётов, которые ввозятся на территорию России? Пусть сразу приобретаются, пусть в лизинг — неважно. Потому что когда мне говорят: «Слышь, вот Lufthansa, вот Delta, American Airlines, — и прочие компании, которые они знают, — вот там возраст такой, что там и 20 лет летают, и 30 лет». Ребята, они летают все 20 лет в Lufthansa! И они проходят со скрупулёзной точностью и обязательностью все регламентные работы — все! — от первого «чека» до 12-летнего, самого дорогого, когда остов остаётся от самолёта. Понимаете? А к нам они прилетают чёрт знает откуда.
Поэтому я и говорю: так давайте установим вот этот предельный срок, потому что чёрт его знает, какая у них предыстория. Вот говорили, что когалымский самолёт в своё время чиркнул по взлётно-посадочной полосе. Там же были — сто процентов — какие-то изменения в структуре металла. Ну были же, да? Вы что, хотите сказать, что не было бы счастья, да несчастье помогло, что вместо того, что самолёт развалился вследствие некачественного регламента, он был взорван террористами? Вот это вас спасает? Вы не ублюдки, а? Мне кажется, ублюдки. Ну да ладно.
Я почему, собственно, об авиационной теме заговорил? На этой неделе начали появляться сообщения — скажем так, первые предварительные итоги печальной деятельности авиакомпании «Трансэаро», точнее, её банкротства. Когда это произошло? Это произошло приблизительно 17-18 ноября, когда появилось сразу несколько сообщений. Например, 17-го у Германа Грефа, главы «Сбербанка», спросили о том, насколько велика вероятность получить долг «Трансэаро» в полном объёме. Греф ответил (цитата): «Боюсь, что шансы невысоки. Какую-то часть получим, пока мы не зашли внутрь компании, тяжело сказать, какая эта часть».
На следующий день одновременно с публикацией отчётности по международным стандартам банка «ВТБ» появились сообщения сразу от трёх топ-менеджеров этого банка — от Андрея Костина, от Василия Титова и от Герберта Мооса. К чему это было? К тому, что у группы «ВТБ» образовался убыток в 10,9 миллиарда рублей. Вроде бы неприятно, да, согласитесь? Ну неприятно. Начали ковыряться. Оказалось, что они были вынуждены дополнительно зарезервировать вследствие банкротства «Трансэаро» 16,4 миллиарда. То есть, грубо говоря, если уж совсем утрированно, у них по третьему кварталу прибыль могла бы быть 5,5 миллиарда (16,4 — 10,9 = 5,5), а в связи с тем, что им пришлось отвлечь дополнительные резервы (а резервы ложатся, что называется, на себестоимость), у них в итоге получился убыток в 10,9 миллиарда. Причём господин Костин говорит: «10 самолётов будут переданы в лизинг „Аэрофлоту“, а ещё 11 будут проданы в России или за границей».
О чём разговор? О том, что собственно «Трансэаро» перед «ВТБ» должна 12 миллиардов рублей, из которых 9 миллиардов, гарантированных государством. А в лизинг от «ВТБ» «Трансэаро» получила в своё время 21 самолёт. И вот эти самолёты с непонятной историей сегодня находятся в подвешенном состоянии. Отсюда — дополнительные потери. Отсюда — убыток по группе в 10,9 миллиарда.
Кто-то из горячих сторонников, из тех, кто в дёсны любит авиакомпанию «Трансэаро», может мне возразить, что я домысливаю что-то и прочее. Я вам приведу цитату опять же из зампреда «ВТБ» Герберта Мооса от 18 ноября, то есть буквально три дня назад. Итак, цитата: «В третьем квартале нас настигло „Трансаэро“. Создание резервов в рознице продолжало падать, в корпоративном сегменте также было падающим с четвёртого квартала прошлого года. К сожалению, этот полёт был прерван попаданием в резервы „Трансаэро“», — конец цитаты.
Что значит снижение резервов? Это значит, что вы резервировали под возможные потери по ссудам, в соответствии с 254-м положением ЦБ России, определённые деньги. Стандартная сумма — это 0,1% от выданного кредита. Если условия ухудшаются, то до 20%. А если уж совсем невозврат светит вам, то все 100%. И вы это деньги должны резервировать в Центральном банке России, и ЦБ за этим следит пристально. А если резервы падают, значит вы значительную часть ресурсов можете забрать из ЦБ, из резервов вытащить и распределить их, например, в качестве кредитов (это к примеру). В любом случае ваша отчётность улучшается. И вот у «ВТБ» это шло первый квартал, второй квартал, а третий квартал: «Здрасьте, господа! „Трансэаро“ прилетело».
И наконец Василий Титов: «„Трансаэро“ меняла в этих самолётах детали и двигатели. Туманной остаётся и ситуация с 25% акций „Трансаэро“, находящимися в залоге у „ВТБ“». Что такое замена двигателей и запчастей? Это значит (уж совсем опять общо и на пальцах), что двигатель от «Сбербанк Лизинг», крылья, предположим, от «ВЭБ Лизинг», а колёса от «ВТБ Лизинг». Вот иди и разберись, как этот самолёт после этого эксплуатировать.
Да, «Аэрофлот» — ещё одна компания, которая попала в результате. Да, «Аэрофлот», конечно, какие-то самолёты себе заберёт. Но! Господин Савельев, гендиректор «Аэрофлота» неоднократно заявлял: «Прежде чем мы хотя бы один самолёт поставим себе на баланс, мы должны его проверить, и проверить досконально», — именно ту самую лётную годность самолёта, именно те самые сервисные бюллетени, те самые «чеки», с которыми, вполне вероятно, у «Трансэаро» могут быть проблемы. А это уже, извините, попахивает 159-й, говоря по-русски — мошенничеством. Ну, это не моё дело. На это, кстати говоря, указывал господин Шувалов. Если помните, он говорил о том, что нужно правоохранительным органам более пристально посмотреть на то, как «Трансэаро» (некогда вторая авиакомпания) была доведена до банкротства и кто конкретно в этом участие.
По поводу «Аэрофлота», по поводу убытков, которые понёс «Аэрофлот». Насколько я знаю, «Аэрофлот» по настоящее время (об этом, кстати, были сообщения и на телевидении, и на радио, то есть это никакая не новость) перевёз практически всех пассажиров «Трансэаро», у которых на руках были билеты, а это около 2 миллионов пассажиров, точнее — 1 миллион 856 тысяч, плюс-минус. Суммарные убытки (ведь он перевозил за свой счёт) «Аэрофлота» составили порядка 17 миллиардов рублей.
Дальше я лезу в отчётность «Аэрофлота» и понимаю, что отрабатывать эти 17 миллиардов рублей «Аэрофлоту» придётся приблизительно лет пять. А тот самый долг «Трансэаро», который мог бы лечь на плечи «Аэрофлота» и на мои плечи как периодического пассажира, летающего «Аэрофлотом», — а именно 4 миллиарда долларов или 260 миллиардов рублей, — пришлось бы отрабатывать лет эдак сорок.
А теперь смотрите, какая весёлая история. Кто-то сейчас, предположительно, во Франции, в своём замке сидит и попивает вино нового урожая, смотря в Интернет, ловя российские каналы и вспоминая свою большую и интересную жизнь на посту руководителя авиакомпании «Трансэаро». А кто-то, включая его детей и внуков, на протяжении сорока лет будет отрабатывать вот ту самую безбедную жизнь во французском замке, которую сегодня влачат те, кто довёл «Трансэаро» до банкротства.
Кстати говоря, по поводу несостоявшегося приобретения «Аэрофлотом» «Трансэаро». Насколько я помню (и мне об этом неоднократно говорили профильные эксперты), «Аэрофлот» ещё в 2013 году видел перед собой предложение от «Трансэаро» о покупке. Тогда долги «Трансэаро» составляли 2 миллиарда долларов. Ну, 2 миллиарда — и 2 миллиарда. Отказались не потому, что долг испугал, а потому, что ниша принципиально иная у «Аэрофлота».
«Аэрофлот» — это премиальный сегмент, это новые самолёты, это качественное обслуживание, это за минимальными сбоями прилёт в точно обозначенное время и прочее, прочее, прочее. Самое главное, что это педантичное до крайности соблюдение требований безопасности. А что касается «Трансэаро», то это компания псевдочартерная, компания, которая продавала очень часто места блоками, причём блоки шли туроператорам, которые в дальнейшем уже формировали путёвки (опять же блоки путёвок), продавали через турагентства. И все были довольны, пока это не кончилось тем, чем кончилось.
И отказались не по той причине, что это были конкуренты, а по той причине, что просто ниши были разные. И та ниша «Аэрофлоту» была не интересна, потому что хотя у «Аэрофлота» и есть дочки, которые и могли бы как раз там поспорить, но сам «Аэрофлот» — то есть тот, кто и мог бы приобрести эту компанию, — на это не пошёл по причине того, что у этого юрлица, например, в отличие от «Донавиа» или «Оренбургских авиалиний», ниша принципиально иная. Ну вот не получилось.
Что я могу сказать в заключение по поводу всей этой неприглядной истории вокруг «Трансэаро», вокруг «Аэрофлота» и вокруг тех людей, которые, клюнув на халяву, приобрели билеты на новогодние путешествия бортами «Трансэаро», но в результате сегодня новогодние каникулы отменили (я знаю эти примеры)?
Я могу сказать, что виноваты здесь, наверное, на три четверти государевы люди — то есть те, которые наверняка знали, что происходит в «Трансэаро», но никаких мер не предпринимали. Может быть, они боялись госпожи Анодиной. Не знаю. Факт есть факт. Видели, что «Трансэаро» катится; видели, что оно выстраивает «билетную пирамиду»; видели, что только по счастливой случайности самолёты этой авиакомпании ещё не падали, — и тем не менее сидели и делали вид, что ничего не происходит.
Виноваты, конечно, и мы — как любители халявы, как желающие урвать по дешёвке, как истово верящие в свою счастливую звезду, как это было 20 лет назад с «МММ», как это было с «Властелиной», как это было с ныне подзабытыми финансовыми пирамидами, и надеялись на то, что уж мы-то на этот раз сможем выскочить и, по крайней мере, уж слетать так слетаем.
Ну и опять же — почему три четверти? Я делю нашу вину (вину халявщиков) пополам, потому что тот же учёный, тот же учитель, тот же бизнесмен — они не обязаны проверять бухгалтерский баланс «Трансэаро», они не обязаны смотреть на записи о том, что аудитор не подтверждает достоверность данных. Они не обязаны этого делать. Они увидели дешёвые цены — и они их купили.
А государство куда смотрело? Оно что, не понимало, что это пирамида? Понимало, наверное, но делало вид, что ничего страшного не происходит. Это потом, когда арестовали борт на Дальнем Востоке, отказались его заправлять, потому что больше миллиарда рублей этому топливному заправщику «Трансэаро» была должна, вдруг спохватились, вдруг поняли, что ещё чуть-чуть — и эта история взорвётся так, что мало никому не покажется. Вот тогда вызвали, конечно, руководство «Трансэаро», тогда начали журить его, начали спрашивать, начали «Аэрофлоту» говорить: «Возьми 75%», — и прочее, прочее, прочее. А до этого-то куда смотрели?
При этом что самое интересное? Смотрите. Вы помните, в начале сентября гром среди ясного неба — «Трансэаро» «встаёт на бетон»! А билеты-то продавались. Запретили продавать билеты — а они начали блоками продавать! Вот на 2 миллиона распродавали. А скажите, деньги-то где? Не в том ли замке? Потому что я слышал из многих источников, что после того, как господин Плешаков заявил о том, что пошёл собирать 75% акций, чтобы передать их «Аэрофлоту», он взял и улетел просто за пределы страны. Куда? Ну, не сообщали. Об этом даже писали.
И, кстати, по поводу S7. Вот мне звукорежиссёр подсказал, говорит: «А как же S7 собирался „Трансэаро“ купить?». Так вот что я вам хочу сказать. Опять же, насколько я знаю, покупка «Трансэаро» авиакомпанией S7 не состоялась после того, как один из совладельцев, господин Филёв, ознакомился с теми выплатами, которые им нужно будет осуществить буквально на следующий день. Что это за выплаты? Это 500 миллионов рублей аванса, потому что зарплата. Там фонд зарплаты — 1 миллиард 200 миллионов приблизительно. Так вот, 500 миллионов рублей нужно было выплатить на следующий день авансом. И погасить 2 миллиарда 100 миллионов рублей задолженности перед социальными фондами. Помните, был разговор о том, что пилоты гражданской авиации на пенсии не могут получать положенное им пенсионное обеспечение, потому что проблемы с перечислением взносов от «Трансэаро»? Так вот, это та самая история. 2 миллиарда 100 миллионов. После этого Филёв сказал: «Хорошо, я подумаю», — и ушёл. А вечером появилось сообщение, что он выходит из сделки.
В итоге мы получили то, что получили. В итоге мы ставим историю «Трансэаро» и потерь госкомпаний, а также наших потерь в один ряд с теми самыми дальнобойщиками, о которых мы говорили в предыдущем получасе. Также мы можем приклеить это повествование к законопроекту о едином налоге на вменённый доход, точнее, о его заморозке, который был внесён депутатом Андреем Макаровым, по которому на порядок больше денег экономится олигархами по сравнению с теми потерями местных бюджетов, которые выскочат после заморозки ЕНВД. И всё это в один ряд. Вот всё это в один ряд!
Руки опускаются… Не знаю, как у вас. Я хотя и прошу у вас всё время: «Ну дайте мне надежду!» — так я же не от себя прошу, а от людей, которые это всё видят не хуже меня. Может быть, что-нибудь хорошее скажете напоследок? 73-73-948. Порадуйте. Алло.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да-да, слушаю.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро.
В голове моей мысли гудят
И в зной, и в лютую стужу,
Перегретым котлом красным горят,
Они вырываются наружу!Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое. «Сегодня умрёшь, завтра скажут — поэт». Это «Чайф».
Добрый день.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не порадую. Мои близкие знакомые работают в Центральном институте авиационного моторостроения. В общем, просто за голову берутся из-за новых назначений, которые произошли в Министерстве промышленности. Просто товарищ министр, который возглавляет Министерство промышленности, — я так смотрю на него и думаю: а он вообще в этой промышленности хоть что-нибудь понимает?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Конечно, понимает. Ну что вы?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Те люди, которые там работают, не заметили.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот ты посмотри какой! Спасибо вам большое. Ну зачем?
Давайте, может быть, вы. Добрый день. Как я звучу эхом!
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Никита?
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Константин.
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Константин.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Никита, большое вам спасибо, что вы напомнили нам о Макарове. Я тоже вспомнил, что два года назад он нам обещал своими свинячьими глазками, моргающими и бегающими…
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Стоп, стоп, стоп! Тормозите! Мы же о сути говорим, мы же не переходим на личности. Это не та программа и не та радиостанция.
Не получается у нас закончить нашу программу на позитивной ноте. Будем надеяться, в следующий раз повезёт. Наверное, всё. Давайте обойдёмся без звонков, тем более что новостники уже собираются меня выгонять из студии.
Это был «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии был я — Никита Кричевский. Услышимся через неделю. И, как всегда, настоятельный совет: берегите друг друга!
-
Популярные Гости
-
Сергей Миронов
Лидер партии «Справедливая Россия – За правду»
-
Геннадий Зюганов
Лидер КПРФ
-
Никита Кричевский
Экономист
-
Сергей Кургинян
политолог, лидер движения «Суть времени»
-
Игорь Стрелков
Бывший министр обороны самопровозглашенной Донецкой народной республики
-
Александр Дугин
Лидер международного "Евразийского движения"
-
Рамзан Кадыров
Глава Чеченской Республики
-
Ирина Прохорова
Главный редактор издательского дома "Новое литературное обозрение"
-
Максим Шевченко
Телеведущий, журналист
-
Максим Ликсутов
Заместитель мэра Москвы, глава департамента транспорта Москвы
-
Связь с эфиром
- СМС+7 (925) 88-88-948
- Звонок+7 (495) 73-73-948
- Telegramgovoritmskbot
- Письмо[email protected]